Бегать по потолку, стенам или полу – для них не было никакой разницы. Плюс к этому высочайшая скорость и приличная реакция, позволяющая пусть с заметными усилиями, но все же избегать соприкосновения с лезвием меча. Пару раз хлысты просвистели в считаных миллиметрах, а одна удавка чуть было не захлестнула шею.
Хватит, надоело состязаться в быстроте реакций с модифицированными тварями, чьи возможности значительно превышают человеческие. Слишком уж быстро они бегают, а значит, нужно исправить эту особенность. Гравитацию трогать не стоит, тем более что с трудом представляю, основываясь на чем они с равным успехом перемещаются так по всем плоскостям пространства. Есть еще одна возможность, более надежная в такой нестандартной ситуации.
Болото, ноги вязнут в возникшей ниоткуда трясине, мешая не то что бегать, а просто сделать очередной шаг… Иллюзия, ставшая для них реальностью, переместила их восприятие в иное, отличное от реального пространство, где законы нашего мира не абсолют, а всего лишь один из вариантов. Еще один взмах меча, и количество врагов существенно сократилось.
Ударная волна, и с потолка обваливаются куски штукатурки, осыпается строительный мусор. И что это такое? Понятно, Шэрол привела в действие одно из рунических заклятий, основанное на призыве мощи какого-то из стихийных духов. Забавно, но эффект был весьма неплох, поскольку парочка любителей путать пол с потолком обвалились ей прямо под ноги. С радостным воплем она спешит покромсать тех мелкой соломкой, благо созданный мной меч вполне позволяет осуществить задумку. Резвится девушка. Ладно, это ее проблемы.
Опс! Накаркал… Действительно, самые настоящие проблемы. Прямо над Шэрол оказалась одна из обитательниц здешних мест, и она вот-вот обрушит на мою спутницу удар хлыста. Времени на более изящное решение нет, приходится ограничиться узконаправленной силовой волной, способной только отбросить противника в другой конец комнаты.
Сон разума рождает чудовищ. Действительно, нет ничего чудовищнее тех фантасмагорий, что способны родиться в человеческом подсознании. Основное желание почти всех попавшихся мне в Городе созданий – убивать, причем безразлично кого. Так получайте же самые тоскливые и депрессивные кошмары суицидников, годами сидящих в замкнутых камерах психиатрических лечебниц. Ощутите многочисленные шрамы на венах от неудачных попыток самоубийства и непреодолимое желание свести счеты с жизнью. А заодно и ненависть к себе подобным! Жрите друг друга и самих себя, душите удавками, бейте хлыстами, не обращая внимания ни на что другое.
– Они словно окончательно обезумели, – тихо сказала вплотную приблизившаяся ко мне Шэрол. – Неужели так легко заставить их уничтожать друг друга? Даже звери не бросаются на себе подобных с такой яростью и жестокостью.
– Так то звери. Эти, – я внимательно посмотрел в сторону разрывающих друг друга и себя самих тварей, – раньше были людьми, а человек, как известно, на порядок более жесток, чем любой хищник. Бессмысленно жесток. Запомни, если у тебя есть враг, ты можешь убить его, это вполне естественно, но проявлять бессмысленную, иррациональную жестокость не стоит. Тем самым ты лишь поставишь себя на одну ступень с инквизиторами и им подобными. Таким созданиям доставляет радость сам процесс пыток, этому же учат и их боги, лишь прикидывающиеся добрыми и милосердными.
– А в результате получаются такие бешеные твари, – Шэрол не удержалась от брезгливой гримасы.
– Именно. Все, что мы видели в Городе, по сути всего лишь отражение душ тех, кто создал все это. И нельзя свалить ответственность на лордов – им по определению чужды почти все присущие нам эмоции и принципы, слишком в разных мирах мы живем.
Город – творение исключительно их клевретов, сомневаться не приходится. В нем, как в зеркале, проявилось то, что тщательно скрывалось, пряталось от всех, иногда и от себя, под маской ханжества и показных добродетелей. Я ношу маску на лице, они же скрывают под ними души. Так кто из нас более честен, хотя бы перед самим собой? Например, мой старый приятель Танцор не прикидывается тихим и спокойным, не скрывает свою искалеченную в застенках Инквизиции психику. Он такой, какой есть, и каждый из нас относится к нему исходя из этого.
– А они? – тихо и спокойно спросила Шэрол. – Почему же их дух стал уродливее, чем любое из здешних творений?
– Они культивируют лицемерие и достигли в том потрясающих успехов. Для последователей у них одна маска, при общении между собой ее сменяет другая, в случае контакта с небесными покровителями откуда-то появляется третья. Количество масок может прибывать до бесконечности, в зависимости от ситуаций, в которые они могут попасть. Порой мне становится интересно, знают ли они сами, кем являются в действительности? Больше всего они похожи на хамелеонов, меняющих при опасности окраску. А где лицемерие, там и готовность предать… Безразлично кого. Единственное, что может послужить для них преградой – страх перейти не на ту сторону и оказаться в проигрыше. Тебе ведь еще не доводилось сталкиваться с нашими информаторами среди господ инквизиторов?
– Пока что нет. Не уверена – к счастью, или же, напротив, к сожалению. Но я готова состричь свои волосы, если это не интересное зрелище.
Потрясающая наивность, свойственная некоторым начинающим оккультистам, буквально переполняла Шэрол. И это учитывая то, что во многих случаях ее скептически-циничное отношение к окружающему перевешивало даже мое, тоже не отличающееся избытком радужных тонов.
– Короткая стрижка тебе не пойдет. Поверь, при встрече с подобным экспонатом ты не испытала бы ничего кроме гадливости. Такие типы представляют интерес лишь для одной категории – собирателей уродств человеческого духа, эдакой невидимой кунсткамеры. Да и то спорный вопрос. Интересно может быть, когда ты видел десяток или два разновидностей, потом же все они сливаются в единое целое. Оставим эту тему, она относится к тем немногим, что способны испортить мне настроение. Тем более нам пора двигаться дальше.
– И наверняка там будет еще больше этих созданий, – предположила Шэрол.
– Бесспорно, но вовсе не обязательно таких же. Создателям здешних фантазмов свойственно разнообразие. По крайней мере, во внешнем облике созидаемого… Внутренняя суть словно под копирку отпечаталась.
* * *Танцпол, сцена для выступлений или что там еще в этом духе? Не знаю, в любом случае это было раньше, сейчас же помещение превратилось в нечто иное, хотя следы его первоначального назначения еще просматривались. Установка для светомузыки все так же работала, исправно расцвечивая помещение в различные цвета, сменяющиеся как в калейдоскопе; на стойке бара еще стояли несколько бокалов, а сзади виднелись батареи разнокалиберных бутылок; ну а вокруг шестов, стоящих на небольших платформах, наверняка танцевали стиптизерши, постепенно избавляясь от одежды для увеселения публики. Сейчас же картина изменилась далеко не в лучшую сторону.
Больше всего представшее перед нами зрелище напоминало стандартное восприятие ада глазами обывателя. Да, представьте себе, именно подобную атмосферу попытался воспроизвести неведомый конструктор, и, надо признаться, ему удалось добиться существенного результата. Вот только в жизни его, могу поклясться, не все было в порядке относительно общения с противоположным полом. Стоп, не его, а ее…
– Добрый вечер, доктор Фрейд! – дурачась, воскликнула Шэрол, и я не мог с ней не согласиться.
– Шарлатан он был, конечно,
