Чарльз сфотографировал ее еще раз и убрал фотоаппарат вместе со свежими фотокарточками на стол. Сессия измотала его не меньше, чем Аву. Его тело блестело от пота, и отдельные капельки скатывались по рельефу мышц рук и торса. Он размял уставшую от напряжения шею, небрежно убрав липнущие к влажной коже волосы, но на губах его играла злая улыбка, а темные глаза сияли алчным блеском, точно черное золото.
Он взял в руки стакан воды и, пригубив немного на ходу, подошел к изнемогающей от усталости девушке. Он взял ее за волосы и немного потянул, вынуждая Аву поднять голову. С нескрываемым удовольствием от проделанной работы, Чарльз любовался ее искаженным болью и наслаждением личиком, поднес к ее губам стакан и благосклонно позволил испить. Хейз жадно выпила всю воду до последней капли и расслабленно выдохнула, прикрыв глаза. С властной улыбкой, граничащей с самодовольной ухмылкой, Чарльз жестко схватил ее за челюсть и заставил посмотреть на себя.
— Ты этого хотела, Ава? — злым и елейным голосом спросил он. Девушка быстро закивала.
— Да, — подтвердила она. — Да, мой Господин. Да…
Насмешливо прыснув, Чарльз заулыбался еще шире и ласковым хозяйским жестом прижал ладонь к ее горящей щеке. Ава кое-как извернулась и жадно поцеловала его руку.
— Спасибо вам, мой Господин. Спасибо, спасибо… — шептала она, не переставая осыпать его поцелуями. Чарльз только рассмеялся в ответ на ее безмерную благодарность и в свою очередь поцеловал ее в губы. Бесконечно нежно и тепло.
— Наши отношения мало изменились после первой сессии, но по ощущениям стали более цельными и ясными. Я стала чувствовать еще большую благодарность и нежность, когда приходила к Чарльзу уставшая, а он заботился обо мне, ведь я больше не была в руках только возлюбленного. Я была в руках Господина.
Я не боялась, что он когда-нибудь может сорваться, как Уилл. В Чарльзе я была полностью уверена и доверяла ему. Знала так же, что и сама больше никогда не стану провоцировать своего Хозяина, если только мое шкодливое поведение не станет частью обговоренной заранее игры. Одного раза мне вполне хватило и, полученный горький урок я выучила достаточно хорошо.
Мы не во всех своих предпочтениях и табу совпадали, но даже если Чарльз и предлагал мне пересмотреть свои запреты, то никогда не давил на меня как Том и ни на чем не настаивал. Хотя ему удавалось иногда мягко уговорить меня на что-нибудь новенькое. Например, игры с иглами я впервые попробовала именно с ним и мне понравилось, хотя раньше очень пугало. А вот на ту же порку мягким флоггером по груди так и не согласилась. Не смогла перебороть инстинктивный страх, хотя знала, что Чарльзу подобное нравится.
С ним же я впервые стала ходить в тематические клубы — в ошейнике и без. Мне и раньше было интересно, но Уилл наотрез отказывался идти в подобные места и я не настаивала. Но для Чарльза было в порядке вещей посещать бары вроде «Бархатной темницы» и он с превеликим удовольствием вывел меня в свет и познакомил со своими друзьями-тематиками. Обходилось без публичных серьезных практик. Даже когда на мне был ошейник, я просто послушно держалась Чарльза, молчала и не поднимала глаз, но большего он никогда от меня не требовал. Хотя если бы попросил, не уверена, что я отказалась бы… Как минимум, подумала о том, чтобы согласиться. Когда человек любит и доверяет, он способен и не на такие безумства.
Как бы то ни было, я чувствовала себя счастливой рядом с Чарльзом. Учеба близилась к завершению, и я стала одной из лучших на курсе. Со стажировкой все тоже складывалось вполне удачно, так что я даже начала подумывать о том, что я вполне могу попытать счастья в более крупных и престижных архитектурных бюро.
Казалось, жизнь складывается наилучшим образом. Представляя свое будущее, я видела себя успешным архитектором чуть ли не с мировым именем, а в личной жизни обязательно с Чарльзом. Только с ним. Я даже вообразить себе не могла, что наши отношения могут когда-либо закончиться, и поэтому, набравшись смелости, решила представить его сестре.
В полутемном баре, коих немало в центре Чикаго, под звуки забористого джаза смеялась и болтала о всяких пустяках компания из четырех молодых людей. Ава почти ничего не понимала в джазовой музыке, но ей нравилось, как мелодия и ритм ненавязчиво ласкали слух и задавали тон всему вечеру. Нравилась ей и атмосфера самого бара с его приглушенным светом и маленькими кабинками, в которых можно было укрыться и весело провести время рядом с самыми близкими людьми. Ей было очень приятно чувствовать, как, не отрываясь от общего разговора и веселья, Чарльз обнимает ее за талию. Приятно было видеть, как улыбается и смеется Эмма, и как они с Мэттом то и дело отвлекались, чтобы немножко поворковать и понежиться в объятиях друг друга. Их небольшой столик под дивной витражной люстрой окутывала радость и веселье, и горячие коктейли с бокалами виски уходили один за другим.
И все же Ава время от времени отвлекалась и пыталась понять, как Эмма отнеслась к Чарльзу, а он к ней. Не напускное ли их веселье? Нет ли никакого напряжения? Возможно, она нашла бы ответы на свои вопросы быстрее, если бы рядом не было Мэтта. Парень сестры оказался человеком совершенно непробиваемым и поразительным образом умудрялся во всех людях находить что-то хорошее. Вкупе с открытостью и общительностью, эти качества делали его настоящей душой компании, способного примирить между собой даже ангела с демоном. Бесспорно, Аве очень нравились Мэтт, но сейчас ей было необходимо узнать отношение Эммы к Чарльзу, и она втайне ждала момента, чтобы остаться с сестрой наедине.
К счастью, такой шанс ей выпал, когда просмеявшись после очередной веселой истории Мэтта о странностях некоторых авторов, с которыми ему как редактору доводилось работать, мужчины скооперировались и направились к бару принести себе и своим девушкам по новому бокалу. Оказавшись наконец-то один на один с сестрой, Ава тут же пододвинулась к ней ближе.
— Что скажешь? Как он тебе? — сгорая от нетерпения, спросила она.
— Ничего так. Не без обаяния и с ним есть о чем поговорить, — с хмельной полуулыбкой, лениво протянула Эмма. Она выглядела довольной и приятно разморенной вечером в веселой компании, но Ава слишком хорошо знала свою сестру, чтобы не заподозрить подвох. И оказалась полностью права.
— Но?.. — подозрительно сощурившись, подтолкнула она и многозначительно замолчала. Видно, прекрасно
