— Что вы делаете? — удивился Эрик, принюхиваясь. Но пахло только запеканкой, хотя в комнате давно не проветривали.
— Мы лавбургер смотрим, — улыбнулся Дерек. — Хотите присоединиться?
Эрик вздохнул.
— Вообще-то я спать хочу. Дерек, давайте — с вещами и на выход. Проверим щитовые заклинания в вашей комнате, и чтобы до утра вы оттуда ни ногой. Понятно?
Дерек вздохнул, но вещи взял — половину запеканки — и понуро отправился за дверь.
— Здравствуйте, капитан Грасс, — раздался из коридора чуть погодя его голос. — Да, я знаю, что надо было сразу вас звать. Да… Вы только его величеству не говорите. Уже сказали? Вот черт!
Эрик немного задержался.
— Ты — мой личный сорт героина! — загадочно объявило блюдце, и Эрик удивленно поднял брови.
— Что такое «героин»?
— О, вы еще здесь, — вздрогнула Вася. — Не знаю, надо у Дерека спросить…
— Вася, вам спать пора.
— Да-да…
И совсем глухой ночью створку окна снова распахнули, а потом прокрались в комнату и заглянули во все углы, но в гроб посмотрели в последнюю очередь.
В гробу лежала встрепанная красноглазая девица с потекшим макияжем и пялилась в блюдце, по которому с дикой скоростью каталось дымящееся яблочко.
— Крышку закрой, — прохрипела она, даже не взглянув на «тень». — Нет его.
Сверкнула сталь.
— А где он — знаешь? — хмуро и предельно серьезно поинтересовалась «тень».
— Нет. Отвали. — Девица от блюдца даже не отвлеклась. — Бога ради, уйди! Они же сейчас объяснятся…
Обескураженная «тень» убрала кинжал и шагнула обратно к окну.
— Крышку закрой! — рыкнула ему вслед девица. — Будь человеком! Во-о-от, спасибо.
«Тень» еще и створку окна за собой заперла. На всякий случай.
* * *Неладное Эрик почувствовал через неделю: Ипполит стал больше есть. Обычно они только завтракали одновременно, обед Поля брал с собой, а на ужин приходил позже Эрика и не всегда во вменяемом состоянии. Поэтому еду они всегда делили поровну — заранее. Но сейчас порция Поли сильно увеличилась. Почти в два раза.
Ну а Эрика, соответственно, уменьшилась, чем он был очень недоволен.
— Готовь больше, — как ни в чем не бывало ответил на его вопрос Ипполит. — Продукты-то я купил.
Не поспоришь: холодильник Поля наполнял исправно, а потом, как собачка в цирке, ходил вокруг соседа на задних лапках и клянчил свои любимые блюда. Эрик, которому готовка была только в радость, чаще всего уступал. Но теперь творилось что-то странное…
— И как в тебя все это вмещается? — громко удивился однажды за завтраком Эрик, когда Поля откладывал себе порцию на обед. — И ведь не толстеешь…
— Работаю много, — пробормотал Поля, закрывая контейнер, в котором (Эрик хорошо помнил) раньше лежало чье-то сердце.
— Ну-ну. И кого же ты подкармливаешь?
Ипполит даже обернулся.
— Я?! Да ты что!
— Кто же она? — поливая сладкую запеканку сиропом, продолжал Эрик.
— Никто! Какая еще «она»? — Поля вполне натурально прикинулся дурачком. — О чем ты вообще?
Эрик посмеялся.
— А с чаровницами тебе помощь уже, я так понимаю, не нужна?
— Сам справился, — буркнул Поля. — Я тоже, знаешь ли, кое-что умею. А с девчонками я вообще профи!
— Угу. Значит, это их староста. Подождем, когда она пополнеет. — Эрик улыбнулся. — Ты знаешь, что, если это случится, ее исключат? У них на кафедре очень строгие порядки.
— Не знаю я ничего, — отозвался Поля. — Давай сменим тему?
— На что, например? — Эрику с утра было хорошо, а подтрунивать над соседом, который вчера достал его очередным ядом, — милое дело!
Поля вздохнул и, прошептав: «Сам напросился», достал откуда-то золотистый конверт с гербом фон Цветкофф. Эрик вздрогнул, скривился и испепелил письмо — все равно до очередной ежемесячной встречи с матерью оставалось еще две недели. Ну, может, одна, но думать об этом Эрик сейчас совсем не хотел.
— Ладно, меняем тему, — сказал он. — Что хочешь на ужин?
К сожалению, так легко от приглашения избавиться не удалось: мать предусмотрительно известила завкафедрой некромантии и научную руководительницу сына. Они оба объявили Эрику, что в ближайшую субботу он свободен.
— А может, мы лучше мое исследование проверим? — робко заикнулся Эрик в разговоре с госпожой Серпентиной.
— Нет-с-с-с, — отрезала нагина. И наставительно добавила: — С-с-семья — это важно-с-с-с.
Эрику только и оставалось, что тяжело вздохнуть да идти инспектировать свой нехитрый гардероб. Впрочем, он еще надеялся на студентов: может, хотя бы юный Дерек что-нибудь устроит? Желательно с далеко идущими последствиями, чтобы занять Эрика на все выходные. Вот было бы чудесно!
Но Дерек, как назло, вел себя пристойно — насколько это для него возможно. Эрик был уверен, что он сбивает с пути истинного не только Васю, но и ее одногруппников, однако не вмешивался. В конце концов, он им не нянька: хочет Вася смотреть в свое блюдце ночами и не высыпаться — пожалуйста. Хотят Алеша с Мишей и Илюшенькой играть с Дереком в карты, а потом по ночам кукарекать — хорошо. «На практикуме отыграюсь», — думал Эрик, благо практикум был поставлен уже на следующую неделю. Теперь Эрик жалел, что не на эту: уж после него Дерек, а заодно и Вася что-нибудь точно бы устроили. Но нет, мать как знала!
Поэтому в субботу Эрик с тяжелым сердцем потащился на заклание. Как обычно, омнибус долго не шел, как обычно, лил дождь, как обычно, светлое пальто заляпали грязью, и, как обычно, поморщился от его вида дворецкий. Эрик покорно взобрался в свою комнату, принял ванну, переоделся и спустился в столовую. К счастью, новой претендентки на роль его невесты там не было. Зато был отец, и Эрик внутренне приготовился: если мать собрала всю семью, то есть даже отца из его любимого клуба в неурочное время вытащила, то разговор предстоял серьезный.
— Эрик, дорогой! — улыбнулась леди Эрина, откладывая вышивку и делая горничной знак.
Та тут же, в считаные секунды, сервировала стол для «чайной церемонии»: чашечки тончайшего фарфора, пыхтящий чайник, вазочки с пирожными.
— Милый, — повернулась леди Эрина к мужу.
