Я рассказывала и снова плакала. И улыбалась сквозь слезы, вспоминая, как хорошо все было. Как легко.
Неужели это осталось в стертой реальности?
— Все вернется, Элизабет. Обязательно вернется…
Воспоминания, мои и чужие, смазываются медленными взмахами ресниц, растворяются в аромате грейпфрута и ветивера, тают под гладящими мои волосы пальцами. Мир постепенно гаснет, как экран старого лампового телевизора, и на смену полутемной палате приходит непроглядный мрак терминала.
Ну здравствуй, боже.
— И тебе не хворать, — Мэйтин посветил мне в лицо карманным фонариком. — Укатали сивку крутые горки. Еще и леди Райс с настойкой перестаралась.
— В смысле?
— Спишь ты. Можно поговорить.
ГЛАВА 33
— Рысь… — начала я, но божество не изволило слушать.
— Не волнуйся о нем. Ожоги не настолько глубокие, чтобы организм оборотня не справился. К тому же твой друг под присмотром целителей, а на что эти господа способны, ты знаешь.
Да уж, способны. Особенно некоторые гении!
Но Оливер говорил, что Норвудом занимался Кленси…
— Доктор Кленси — хороший хирург. Но действительно сложный случай Грин ему не доверил бы. Это еще раз подтверждает, что с твоим приятелем все не так плохо.
Подтверждает, конечно. Подтверждает, что мозг у некоторых с горошину, а совести совсем нет. Как единорожий навоз собирать и приворот на рабочем месте тестировать — энтузиазм так и прет, а как пострадавшему внимание уделить, так случай для него недостаточно сложный!
— Что ты прицепилась к Грину, будто он источник всех бед? — строго высказал мне бог. — У него свои проблемы, у нас — свои. Вот и давай их решать.
— Давай. Скажи как — вмиг тебе решу! — огрызнулась я.
— Говорил уже. Найди книгу.
— Какую? Где?
— Не ори, — он поморщился. — Не знаю.
— На кой тогда явился?
— Хотел морально поддержать. Но могу и уйти.
— Не нужно, — вздохнула я. — Прости, нервы…
— Совсем никаких подвижек?
Я удрученно покачала головой. Хотя…
— Я знаю, кто такая Элизабет.
— Да? — Мэйтин подался ко мне. Опустив в пол фонарик, дотронулся свободной рукой до лба. — М-да… — протянул разочарованно.
— Что? — встрепенулась я. — Разве Элси — не одна из моих версий?
— Грайнвилль все сказал. Мне добавить нечего. Пойми, я не могу подавать тебе ответы на блюдечке. Ты у нас героиня или как? Должна сама что-то уметь? Вот сейчас, например… — физиономия божества расплылась в шкодливой улыбке. — Сейчас начинается один интересный разговор. Тебе неплохо бы знать о нем, поэтому… Вспомни, что лучше всего получается у тебя в терминале?
— Открывать не те двери?
Однажды я подсмотрела так разговор Элизабет с Мэг, тот, где она делилась впечатлениями от посещения чужого мира. А если открыть дверь, за которой библиотекарь проводит ритуал, и узнать…
— Для начала — время и место, — вклинился в мои рассуждения Мэйтин. — Куда и когда ты хочешь попасть. Ты знаешь? Тогда забудь. Иди в сейчас. Первый этаж лечебницы, кабинет леди Райс. Представь и попробуй найти дверь.
Боже, ну к чему такие сложности?
— Не бухти, а принимайся за дело, пока тебя не разбудили.
— Фонарик дашь?
— Когда ты тут с фонариком бродила? Не будем нарушать чистоту эксперимента.
Он погасил свет.
Еще один экспериментатор на мою голову!
Я чертыхнулась и пошла вперед, выставив перед собой руки. Хорошо, что пол ровный и посторонними предметами не заставлен, а то я со своей удачей раз десять навернулась бы, пока ладони уперлись в гладкую стену.
И куда теперь? Если миров бесчисленное множество, не может быть отдельной двери в каждый, иначе терминал заполонил бы собой вселенную. Значит, дверь тут одна. Вернее, дверь тут везде. Или — бредить, так от души! — дверь тут всё.
Я толкнула то, что секунду назад было стеной, и в глаза ударил свет. За плечом одобрительно хмыкнул Мэйтин, а впереди в дверном проеме показался кусочек кабинета леди Пенелопы. Самой целительницы не было, а за ее столом сидели Оливер и Крейг.
Говорил инспектор.
— …Все, что парень знал, он наверняка библиотекарю выложил. Тому уже известно, что у нас за секретное оружие. И если есть хоть малейшая возможность, что мисс Аштон своими записками остановит изменения, тот, кто все дело затеял, постарается такого не допустить, верно?
— Верно, — мрачно кивнул Оливер.
— И что?
— Отошлю Элизабет из академии. Свяжусь с ее отцом и организую охрану.
— Дурак вы, милорд.
Ректор косо усмехнулся:
— Вы уж определитесь: или «дурак», или «милорд».
— Значит, дурак, — определился старик. — Ты дело раскрыть хочешь? И как ты это без девчонки сделаешь?
— У нас есть ее записи.
— Сказать, куда их засунуть можно будет, если упустим гада? Нет в этих писульках ничего, чтобы библиотекаря найти. Не в прошлом его искать надо, в настоящем. Сегодня он себя проявил и еще проявит, нужно только подождать.
— Я не стану использовать Элизабет как приманку, если вы об этом.
— За девицу волнуешься? Или папашу ее боишься?
— Я…
— Ты-ты, — снисходительно усмехнулся Крейг. — Правильно боишься. Я Арчи Аштона со времен его учебы помню, а уж такого, каким он стал, и сам побаиваюсь. Потому и проследим, чтобы ничего
