Я встал из-за стола.
– Идите на хуй, я вас не боюсь.
– Тебя обвинят в возбуждении.
– В возбуждении чего?
– В возбуждении вообще, в возбуждении ненависти и вражды, а заодно и в перевозбуждении.
– Идите на хуй!
– А ещё тебя в обвинят в разжигании.
– Какое, на хуй, разжигание? Я ничего не разжигаю!
– Ох милый, как бы тебя благочестивые читатели не отпиздили, – сказала Кисонька, подперев щёку рукой на манер деревенской простушки.
Я бесстрашно продолжил:
– Кто я: таракан с писькой или гражданин Российской Федерации?! Ступайте на хуй, старые бляди! От вас несёт аптекой и могилой.
Последние слова прозвучали патетически.
И поэтично.
Во мне много нерастраченной поэтичности.
Дочь захлопала, Цыпочка смотрела с восторгом.
2Что-то я разволновался. Натуральный приступ отчаяния. Жизнерадостные эскапады висельника. Впрочем, все мы висельники в этом мире. Весь наш земной путь – это попытка выжить, которая однажды неизбежно терпит неудачу.
А если серьёзно, то прошу прощения. Никого не хотел обидеть. Психанул, бывает.
Сами понимаете, не каждый день лишаешь жизни и даришь её обратно.
После всего этого просто необходимо снять стресс.
Убрать зажимчики.
Смысла захотелось.
Я же, блять, писатель, мне, блять, нужен смысл.
– С каких это пор сквернословие считается смыслом?
Не знаю, кто подал эту реплику. Тем более вслух я ничего не сказал. Да и какая разница, в тот момент я был один против всех.
– Сквернословие – это бой, который я даю ханжеству и старью!
3– Малыш, ты ещё не знаешь, какую фамилию мы придумали для Снежаны.
Плотника так и распирало.
– Нам всем очень понравилось сочинение Цыпочки, и мы подали ей пару идей.
– И она, в отличие от некоторых, приняла их с благодарностью, – назидательно сказала Кисонька.
– И какую же вы придумали фамилию для Снежаны? – спросил я.
– Койко-Место! – едва скрывая восторг, сказала Цыпочка.
– В этой фамилии есть и намёк на украинские корни Снежаны, и тонкая горечь по поводу её кратковременного опыта в сфере интимных услуг, и акцент на обретении новой родины и собственного места в жизни, – обосновал плотник.
Кисонька смотрела на него благосклонно.
– Ай да разбор! – я вытаращил глаза. – Ты просто мастер подтекста!
Плотник скромно опустил ресницы. Цыпочка тоже смотрела на него с интересом.
– Мы ещё не сказали про злую свекровь, мачеху Нурсултана, – деликатно сообщил плотник.
– В самом деле? – от всей души удивился я. – И что же эта фурия, эта злобная старуха?
– Она будет строить молодым козни, а зовут её угадай как! – Просто какой-то апофеоз плотника. Его денёк.
– Самса Тандырная небось, – фыркнул я.
– Ты читаешь мои мысли! – воскликнул плотник. – У лучших друзей такое бывает, единение душ! Именно – Самса Тандырная.
Глава 27
1Сам виноват. Развёл тут лицемерный плюрализм.
Роман ещё не написан, а его уже переписывают.
Между тем давно ничего не слышно про сиротку.
А она здесь, в нашей гостиной.
Пусть это уже и осталось в прошлом, но мы проводим очередные совместные выходные. Она дёргает меня за уши и прижимается к моему лицу.
– Теперь ты меня не видишь! – вопит сиротка, крепко прильнув ко мне.
– А теперь видишь! – Она с хохотом отстраняется.
◆Разыгравшись, она задела блюдо с печеньем.
Блюдо разбилось на куски.
Сиротка замерла, как будто не блюдо разбилось, а она сама и теперь никакой хвалёной гибкости – только хрустящие осколки.
◆Мне было жаль блюдо, но не стану же я третировать ребёнка из-за фарфора.
Детям следует подавать пример, не хотелось бы подталкивать сиротку к вещизму.
2– Ничего страшного. Пусть с разбитой посудой уйдёт всё плохое, – сказал я тоном самозваного проповедника.
– Это как? – неожиданно заинтересовалась сиротка.
Пока я собирал осколки и печенья, одно из которых незаметно съел, то поведал сиротке известный научный факт: вместе с разбитыми тарелками нас покидают неприятности.
◆– Какие неприятности? – уточнила сиротка.
– Любые. Если у тебя есть какие-то неприятности, теперь они тебя обязательно оставят, – провозгласил я.
– А какие конкретно? – не отставала сиротка.
– Чтобы тебя наверняка покинули какие-то конкретные неприятности, их следует указать на осколках, – нашёлся я.
3Само собой, у меня незамедлительно потребовали фломастер и осколок покрупнее.
В то время сиротка как раз осваивала буквы и принялась под моим присмотром выводить каляки на самом крупном осколке. Изучать букварь по учебнику с картинками она не особенно любила, и я очень обрадовался её интересу к русскому языку. Рука не очень-то её слушалась, места на осколке не хватало.
– Не получается! – крикнула сиротка, бросив осколок в сторону.
– Можем на другой тарелке попробовать, – произнёс мой рот, и мозгу оставалось лишь удивляться вдогонку.
4Сказанного не воротишь – я достал икеевскую тарелку с трещиной.
◆Сиротка принялась что-то выводить на ней, прикрывая от меня надпись.
Когда она закончила, я попросил посмотреть.
Она отвернулась, как когда-то с мороженым в цирке больших зверей, но всё же показала.
◆На тарелке было написано «баба».
Не очень понимая, педагогично ли поощрять пусть виртуальное, но всё же уничтожение родной бабуси, я позволил сиротке грохнуть «бабу» о пол.
Она сначала протянула тарелку мне, но я отказался: её «баба» – пусть сама и бьёт.
Удар вышел не слишком сильным, но достаточным, чтобы «баба» раскололась пополам.
5Полагая, что этим дело ограничится, я сильно ошибся.
Страсть сиротки к швырянию предметов нашла выход.
Она не успокоилась, пока не расправилась со второй «бабой», а затем с Пелагеей с четвёртого этажа. Последнюю пришлось в буквальном смысле добивать.
Добивала сиротка с озорным неистовством.
◆Понимая, что познакомил малышку со счастьем разрушения, я встревожился.
Но не слишком.
Мне всё нравилось.
Звон на весь дом, собака забилась в угол, а мы знай себе колотим посуду, превращаем надоевшее в прошлое.
Хорошо, Кисонька была на работе, не видела.
◆Как же я хотел чтобы сиротка заодно расколотила других своих благодетелей.
Интеллигентную москвичку и статного украинского спортсмена.
Но она такого желания не изъявила.
Когда я всё же многозначительно спросил, не хочет ли она избавиться ещё от кого-нибудь, она задумалась и кивнула.
Я поискал в буфете очередную тарелку и, не найдя дешёвой, скрепя сердце предоставил китайскую с драконом.
Сам напросился, никто меня за язык не тянул.
Сиротка долго карябала, а потом, не показывая мне, швырнула.
◆Собирая осколки, я не смог удержаться от составления дракона воедино.
Вместе с драконом сложилось слово «мама».
6После разгрома сиротка помрачнела.
– Не подходи ко мне, – сказала она.
– Почему?
– Я воняю бабкой.
– Ты приятно пахнешь, – возразил я.
– Убери от меня руки!
– Я и не собираюсь тебя трогать.
– Подкачался бы, что ль, – сказала сиротка ехидно. – Ручки тонкие.
– Нормальные руки…
После шабаша с битьём посуды непросто сразу переключиться на обсуждение собственной физической формы.
– Вот у него руки сильные, крепкие, – сиротка обхватила саму себя и мечтательно прикрыла глазки.
– У кого?
– У него, – с многозначительной назидательностью произнесла сиротка и отвернулась.
– Он тебе больше нравится?! – Я схватил её за плечи и повернул к себе.
Она смотрела на меня с вызовом, будто ждала удара и торжествовала от этого.
– Зачем ты к нам приезжаешь, если он тебе нравится больше?
– Ты сам ко мне приезжаешь. Ты и твоя жена. Вы привозите меня к себе, играете со мной, реализуете родительский инстинкт. Вы сами всё
