Дрисколл. Доктор Питер Дрисколл, ученый, явившийся к ней в виде симулятора. Мосс узнала седой пушок его волос. Из-за отсутствия губ можно было почти подумать, что он широко ухмыляется, темные глаза были распахнуты, брови подняты, словно он тоже очень удивлен случившимся. Сенатор Чарли, доктор Питер Дрисколл – Мосс догадалась о том, что за компания собралась на «Ониксе». Она ожидала найти на корабле и других будущих основателей «Фейзал системс», инженеров и физиков из исследовательской лаборатории ВМФ, если кто-нибудь вообще соберется опознать тела. Труп адмирала Эннсли плавал ничком у пола, как придонная рыба. Мосс перевернула тело и увидела, что лицо тоже исполосовано.
Она опознала еще одно тело около кают – тучное женское с вывернутой плотью. Карлу Дерр выпотрошили, разрезав от шеи к животу. Умирая, она сунула руки в дыру на груди, пытаясь себя разорвать. Она как будто хотела продемонстрировать ребра и внутренние органы, некоторые из которых плавали неподалеку.
Мы спасли тебе жизнь, и как ты с ней поступила?
ВМФ арестовал Карлу Дерр в номере отеля и допросил. Она продала секреты Патрика Мерсалта адмиралу Эннсли. Сколько денег получила Дерр, какие еще подарки, не считая путешествия в «Глубокие воды»? Информация, которую она продала, привела вот к этому.
И тут в голову Мосс закралась невольная мысль.
Цепочка информации: от Патрика Мерсалта к его адвокату, Карле Дерр, от Дерр – к адмиралу Эннсли, доктору Питеру Дрисколлу и сенатору Чарли. А Хильдекрюгер разрывал цепочку. Но я спасла эту женщину. Нужно было дать ей умереть. Мысль была отталкивающей, но когда Мосс смотрела на изувеченное тело адвоката, на нее обрушился весь вес собственного решения сохранить этой женщине жизнь, когда в больнице Мосс сказала О'Коннору, что еще не поздно помешать убийству. А надо было позволить Хильдекрюгеру ее убить, теперь Мосс понимала это со всей ясностью. Что значит одна жизнь против всех жизней? Хильдекрюгер был прав, убийство Дерр разорвало бы цепочку, не позволило бы КК ВМФ найти Эсперансу хотя бы еще несколько лет.
Это моя вина.
– Нет! – вскричала Мосс.
Позволить Дерр умереть было бы неправильно, неверным ответом. В окружении распотрошенных трупов она погрузилась в мысли о неотвратимости. Всю свою карьеру Мосс жила с мыслью о том, что Рубеж приближается, но теперь стала думать о том, что все это произошло из-за нее, ведь именно ее карьера в СУ ВМФ привела к расследованию дела Мерсалта, и каждая найденная улика, каждое решение, включая решение помешать убийству адвоката Карлы Дерр, давали возможность КК ВМФ найти Эсперансу все раньше и раньше. Это я уничтожила мир, думала она, глядя на мертвецов вокруг, но их глаза не предлагали утешения. Она чувствовала себя загнанной в ловушку, запутавшейся в паутине, а на нее смотрел глаз паучихи – Белой дыры.
Пусть сдается кто-то другой. Ее маленькая мантра звучала нелепо в этой жуткой обстановке, одна мысль о которой вызывала головокружение, приступы безумия. Но когда это чувство проходило, Мосс становилась собранной и решительной.
Это место преступления. И нужно найти кое-какие ответы.
Что рассказал адвокату Мерсалт?
Эта информация должна быть где-то здесь, но где? Корабли класса «баклан» снабжены личными отсеками размером чуть больше гроба, индивидуальными местами для сна. Но большинство астронавтов предпочитали привязывать спальные мешки где-нибудь в главном отсеке, чтобы не втискиваться в эти саркофаги, и потому гражданские обычно использовали свои каюты в качестве шкафчиков для личных вещей. На борту «Оникса» находилось двадцать человек. Мосс проверила каждую каюту в поисках каюты Дерр.
– Ну вот, – сказала она, открывая бордовую дорожную сумку с монограммой К.Д.
Нижнее белье, сложенный спортивный костюм, чулки, лосьон для кожи и очки. Она нашла роман Стивена Кинга в мягкой обложке и конверт, скрепленный металлическим зажимом. Мосс открыла конверт и пролистала бумаги, разлинованные листы из пружинного блокнота с истрепанными перфорированными краями. Грубые карандашные наброски. Что это? На одном Мосс узнала дерево Вардогер. Там была фотокопия карты, красными чернилами отмечены Красный ручей, тонкое пространство и примерный путь к нужному месту. Потом она обнаружила написанные от руки заметки:
Это обман зрения, деревья не всегда увидишь с первого раза, если вообще увидишь. Байтак считает, что для этого в крови должны быть КТН, потому что некоторым людям не удается туда добраться, но, думаю, дело не в этом – просто проклятая штуковина открывается в момент ложного запуска двигателя. Как увидишь деревья, иди вдоль них, но когда пересечешь реку, не сходи с пути. Тебе этого захочется, там всегда так, но стоит сойти с пути, и уже не спасешься.
На следующем листке был чертеж «Либры», выполненный черными чернилами, а на носу – синие окружности, видимо, синее пламя Б-Л-двигателя.
Деревья приведут тебя к «Либре». Там ты увидишь другие линии Вардогер. Если пойдешь по ним, то окажешься в других мирах, похожих на твой, но немного других. Х. помечает пути, по которым мы ходим, и мы запоминаем. Он устанавливает на путях пирамидки. Там много путей.
Мосс пролистала страницы. Карта Бакханнона, химическая лаборатория отмечена красным.
Идею для создания мощной лаборатории в Маунт-Сионе стоимостью в миллионы долларов Х. взял у японской религиозной секты. Там есть сад, в который переехала мать Джареда, она присматривала там за всем. Х. и Джаред хотели воссоздать японскую газовую атаку, с тем же веществом. Тестирование проводили в Бакханноне.
Были там и другие чертежи – несколько геометрических форм, семиконечные звезды, Черное солнце с похожими на пути Вардогер спицами и нарисованная от руки карта с названием «Эсперанса», с расположением лагеря и некоторыми элементами топографии. Мосс узнала фьорды и океаны из описания Николь. А еще карта звездного неба с расположением тусклой двойной звезды и планеты, которую открыла «Либра». Мосс нашла длинное письмо:
Дорогая Дерр!
Если однажды я появлюсь с требованием моей доли денег, значит, соглашение по-прежнему в силе, но сейчас для меня уже поздновато (ха-ха), так что используй эту инфу, как пожелаешь. Николь сказала, что сегодня вечером придет Х. Как же мерзко, что она меня сдала, но хотя бы призналась, дала мне фору. Ее любви хватило хотя бы на это. О тебе не знает НИКТО, даже Николь, так что не волнуйся, тебе ничто не грозит. Пора перейти к
