Андрей остановился посреди улицы. Судя по всему, больше никто его не преследовал. Но кое-что случилось с ним самим: сначала щелчок в голове, а затем изменилось зрение. Мириады темных точек возникли перед глазами на долю секунды и тут же исчезли, оставив лишь фантомный след, да и тот почти сразу испарился. Ноги сами понесли его вперед, будто желая увести тело подальше от этого странного состояния, но сбежать от того, что внутри тебя, невозможно.
Андрей вдруг понял, что вместе с тем, как он шагает по пустынной дороге, он идет и в совсем другом месте, где его окружают люди, звуки, запахи. Сознание раздваивалось, и он одновременно видел два мира, которые непостижимым образом равнозначно воспринимались мозгом. Это было удивительно и пугающе. Он больше не воспринимал себя как цельную личность. Теперь он… они находились сразу в двух плоскостях. Подобно тому, как ручеек воды разделяется на два, встретившись с внезапным препятствием, сознание Андрея тоже расщепилось, и он уже не мог сказать точно: по-прежнему ли это он, единый, обретший новую, странную способность, или же это два разных человека.
Он остановился, пытаясь осознать, принять новое ощущение реальности, но это оказалось не так просто. Нужно было срочно найти выход, вынырнуть на поверхность, снова стать одним целым со своей второй личностью. Но пока в его голове творился подобный бардак, он не мог нормально думать и просто шагал дальше. На ходу его внимание размывало не так сильно, и концентрироваться на окружающем мире стало проще.
–
Андрей замедлил шаг и остановился рядом с домом, разглядывая играющую на площадке детвору. Визги, крики, плач, строгие голоса родителей, отчитывающих свои чада… Хотелось убежать, скрыться от этого безумного гомона.
Развернувшись, он поспешил к подъезду, открыл двери домофонным ключом и нажал кнопку лифта. Двери со скрежетом разъехались, Андрей шагнул в железную кабину и ткнул пальцем в кнопку десятого этажа.
–
Вскоре он обнаружил, что освоился с новым восприятием, осознав вдруг, что вид из чужих глаз не мешает ему видеть своими. Даже мысли его двойника вдруг стали понятны, различимы на фоне его собственных, они шли параллельным потоком.
Теперь он видел и глазами своего двойника, но все еще не мог точно понять: где же настоящий он? То есть действительно ли он сейчас поднимался в лифте на свой этаж, обдумывая весь ужас ситуации, в которой оказался, или же это было каким-то хитрым обманом мозга. А что, если бы с ним сейчас что-то случилось в том мире или, наоборот, – в этом? Если он погибнет тут, настигнутый теми чудовищами, что остались где-то в лабиринте переулков, продолжит ли он жить в реальном мире? Быть может, его раздвоенное существование продолжается уже давно, но видеть глазами сразу две свои сущности он научился только сейчас? А что, если, умерев тут, он очнется там и больше никогда не вернется в реальность Бездны?
–
Пока лифт медленно полз наверх, Андрей думал над тем, что делать дальше.
Ситуация становилась все хуже, и уже понятно, что очень скоро она достигнет критической отметки, когда уже поздно будет что-то изменить. Теперь еще и это странное раздвоение.
Именно это и переживал отец Лизы?
–
«Вдруг моя смерть тут и есть спасение? – думал он. – Умереть тут, чтобы позволить жить там своему двойнику? Но если моя смерть тут станет концом всему? А если некто другой займет мое место там?»
Андрей понимал, что, если раздвоение продлится слишком долго, ничем хорошим это не закончится. Он уже чувствовал подступающую тошноту, а голова шла кругом от необходимости одновременно наблюдать за двумя реальностями. Быть может, это побочный эффект от долгого пребывания на этой стороне. Бездна сводит его с ума? Ставит эксперименты. Но почему-то не торопится его убивать… Для чего? Неужели она отводит ему особую роль, например, такую же, как и Москареву. Кто знает, быть может, маньяк переживал то же самое? Сначала провалы, затем раздвоение, а затем подстроенная смерть, чтобы в этом мире навсегда осталась только одна его часть.
–
Нужно встретиться с Артуром. Понятно, что ключ к выходу нужно искать со стороны Москарева. Однако теперь к нему прибавилась еще и Виолетта. Теперь уже ясно, что это она убила Антона Михайловича тем же способом, как это делал маньяк. Почти наверняка именно она виновна и в смерти Романа.
Еще оставалась книга, скрывавшая в себе решение тех загадок, что были в копии дневника. С ними тоже предстояло разобраться.
А Лиза? С ней так ничего и не ясно.
–
А если историк все-таки был прав? Вся проблема в неверной интерпретации сигналов. Может, Бездна и не желает ему зла? Может, она вообще его не замечает, воспринимая лишь как часть случайной обстановки… А Виолетта просто жертва, такая же, как и Москарев. Вот только в интерпретации проблема или нет, однако люди умирали и продолжают умирать. А виновата в этом именно Бездна, даже если она и делает это неосознанно. Если в дикой природе столкнешься со зверем, будешь ли ты оправдывать его желание убить тебя голодом, страхом за потомство, иными инстинктами? Нет, ты сделаешь все, что-
бы выжить. Пусть для этого придется убить зверя…
Бездна должна погибнуть – ради выживания Андрея и других людей. Ради выживания самого мира. Если ее не остановить, то привычной реальности грозит конец. Ведь именно об этом говорил Смолин.
Андрей остановился от слишком яркого образа, возникшего перед глазами. Лиза. Он и не заметил сразу, как она проникла в мысли его двойника. Воспоминания о том дне, когда он прикасался к ее нежной коже, под которой словно полыхал огонь. Как с животной страстью он бросался на нее, лишь усиливая этот пожар. Нет, если кто и виноват во всем этом, то точно не бедная девушка. Пусть она знает больше, чем рассказала, пусть даже где-то она солгала, хотя и в этом нельзя быть до конца уверенным, но разве она не была искренна в тот день? Разве не была собой, настоящей? Нет, это не было притворством. Не могло быть…
–
Андрей попытался понять, что он все-таки чувствует к девушке, но чувства эти были противоречивы. Она явно что-то недоговаривает, а возможно, и умышленно скрывает от него какие-то факты; в то же время, вспоминая ее улыбку, он понимал, что его нежные чувства никуда не делись и даже будто стали сильнее. Его тянуло к ней.
Лифт остановился. Андрей покинул кабину и направился к дверям квартиры. Сейчас он не боялся, что в любой момент может
