Кон понял: сдвинуть с места воз налоговой реформы — колоссальная задача. Одна из его диаграмм была озаглавлена «Федеральный подоходный налог слишком прогрессивный». На его взгляд, это был важный график: он показывал большую картину, рассказывал полную историю. Федеральный подоходный налог не платили 44% американцев.
В ходе президентской кампании 2012 г., когда после Великой рецессии этот процент был еще выше, кандидат от республиканской партии Митт Ромни пренебрежительно заметил (эти слова попали на видеозапись и наделали много шума): «Есть 47% избирателей, которые в любом случае проголосуют за Обаму. В их числе те, кто зависит от правительства, кто считает себя жертвами, кто считает, что правительство обязано заботиться о них, что они имеют право на медицинское обслуживание, на еду, на жилье и на все остальное. Это, дескать, их законное право, и правительство обязано им это обеспечить. И они будут голосовать за этого президента, несмотря ни на что… Это люди, которые не платят подоходный налог. Заботиться о них — не мое дело. Их никогда не убедить в том, что они должны взять ответственность и сами заботиться о себе».
Хотя большинство из этих 44% платили налоги на заработную плату, которые шли на социальное и медицинское страхование, а также налоги штата, местные и имущественные налоги и налоги с продаж, они не платили подоходный налог в федеральный бюджет. Это означало, что федеральное правительство получало налоговые поступления всего от 56% населения.
По данным Кона, многие люди с низким уровнем доходов не просто не платили федеральному правительству. Их доходы были настолько низкими, что правительство доплачивало им через механизм налоговых вычетов, таких как налоговый вычет на детей и налоговый вычет на трудовой доход.
Иванка Трамп уговорила сенаторов Марко Рубио и Майка Ли потребовать увеличения налогового вычета на детей с $1000 до $2000. Рубио и Ли отказались голосовать за окончательный вариант реформы, пока не будет внесена эта поправка. «Это был шантаж, — сказал Кон. — Нам ничего не оставалось, кроме как купить их голоса». Он считал, что федеральное правительство оптимально увязало налоги с размером доходов и, что было очевидно, использовало налоговый кодекс как инструмент помощи бедным.
Ставка налога на прибыль по-прежнему оставалась ключевым вопросом. Поначалу Трамп настаивал на 15%. Кону и Мнучину удалось уговорить его на 18%. Затем ему позвонил спикер Райан, эксперт по налоговой политике, и настоятельно рекомендовал повысить ее до 20%. Группа сенаторов во главе с Оррином Хэтчем и сам Кон в конце концов пришли к выводу, что ставка должна составлять 21%.
Кон позвонил Трампу. Он изложил ему сложные технические детали касательно преимуществ именно этой ставки налога на прибыль. Но все эти нюансы различных процентных ставок и возможных лазеек мало интересовали Трампа, или же он их попросту не понимал.
«Давай действуй», — сказал президент.
Кон понял, что может делать с налоговой реформой все, что угодно, пока Трамп мог назвать ее своей победой.
У Трампа родилась маркетинговая идея: «Давайте назовем законопроект “Режем-режем-режем”». Он был в восторге и немедленно позвонил сначала Райану, потом Брейди, чтобы продать им эту идею. После звонков он предвкушал, как в палате представителей будут голосовать за законопроект «Режем-режем-режем».
В палате представителей его назвали «Законом о снижении налогов и создании рабочих мест». В сенате, где действовали свои древние правила в отношении наименований, это название было признано слишком коротким, поэтому окончательный вариант гласил: «Закон об урегулировании противоречий в разделах II и V резолюции по бюджету на 2018 финансовый год».
Кон обнаружил: единственной возможностью получить голоса в сенате было предоставление каждому сенатору его любимых налоговых лазеек, или льгот. «Это какая-то раздача конфет», — пожаловался он. Сенаторы Чак Грассли, Джон Тьюн и Дин Хеллер хотели налоговых льгот на альтернативные виды топлива, включая ветряные электростанции. Сьюзан Коллинз настаивала на вычете для школьных учителей, которые покупали принадлежности для своих классов. В противном случае она наотрез отказывалась голосовать за законопроект. Рона Джонсона от Висконсина волновала судьба сквозных структур. Макконнелл раздавал обещания, в том числе Джеффу Флейку, по иммиграционной политике.
Финальный вариант законопроекта представлял собой трудновообразимый лабиринт цифр, правил и категорий. С первого взгляда становилось понятно, что это была республиканская налоговая реформа, выгодная в наибольшей мере корпорациям и богатым людям. Тем не менее законопроект предусматривал снижение налогов для групп со всеми уровнями доходов начиная с 2018 г., что, по оценкам Центра налоговой политики, должно было привести к росту посленалоговых доходов в среднем на 2,2%.
Американцы с налогооблагаемым доходом от $19 000 до $77 000, составлявшие подавляющую часть среднего класса, переходили из категории с 15%-ной ставкой в категорию с 12%-ной ставкой, что давало выигрыш в несколько сотен долларов на человека в год. Однако это снижение подходного налога должно было постепенно уменьшаться и сойти на нет к 2025 г.
Преимущества для бизнеса включали снижение ставки налога на прибыль корпораций с 35 до 21%. Кроме того, структуры со сквозным налогообложением, такие как товарищества и предприятия малого бизнеса, к которым относилась и Trump Organization, получали эффективный 20%-ный налоговый вычет.
В 1:00 20 декабря 2017 г. вице-президент Пенс занял свое место председателя сената, чтобы разбить ничью, если голоса сенаторов разделятся поровну.
Законопроект был принят 51 голосами против 48.
К Кону подошел один из старших сенаторов-демократов, с которым они были хорошими друзьями. Кон никогда не видел его таким взбудораженным.
«Ближайшие 10 лет это будет наносить ущерб стране, — сказал сенатор. — А потом потребуется еще 10 лет, чтобы справиться с последствиями».
Кон посоветовал ему расслабиться. «Мы должны стать конкурентоспособными в корпоративном мире, — сказал он. — У нас нет выбора. Посмотри на наших конкурентов — они не дадут нам спуску».
Ставки подоходного налога были установлены на уровне 10, 12, 22, 24, 32, 35% и верхняя ставка — 37%. Снижение максимальной ставки с 39,6 до 37% было стандартным ходом республиканцев.
По оценкам, новый закон должен был повлечь за собой увеличение дефицита госбюджета на $1,5 трлн в ближайшие 10 лет.
Республиканские лидеры и Трамп поздравили себя торжественными речами на ступеньках Южного портика Белого дома. Трамп сказал: «В конечном счете что это означает?
