Дон Ньюкомб медленно раскручивался. Дюк Снайдер попятился к центру площадки. Близился конец игры, Бруклин опережал Нью-Йорк на одно очко со счетом 3:2; второй аут и пустые базы. Отбивал Микки Мэнтл.
Ньюкомб сделал подачу. В свете бутафорного солнца блеснул бутафорный бриллиант. Описав дугу, мяч полетел к внешнему углу поля. Мэнтл размахнулся — мимо!
— Дьявол! — выругался Дэн. — Ну кто так бьет! Точно сломался.
— Не ту команду выбрал, — наставительно заметил его коллега Гарри, — поэтому и проиграл. Ну и ладно, на дополнительный иннинг времени все равно не осталось.
Дэн обиженно выпятил нижнюю губу.
— Говорю тебе, Мэнтла замкнуло. Обычно «Янки» делают «Доджерсов» на раз-два.
Звонок возвестил окончание обеденного перерыва, и оба игрока поспешили из комнаты отдыха по кабинетам. Их примеру последовали другие сотрудники. Втиснувшись за узкий стол, Дэн уставился на прорезь в стене, откуда полчаса спустя появится карта с итоговыми цифрами вверенного ему подземного цеха. Чтобы скоротать время, рисовал закорючки в бюваре, уже сплошь покрытым каракулями. Надо бы заказать новый, пронеслось в голове.
Прозвенел долгожданный отбой. Обменявшись приветствиями со второй сменой, Дэн зашагал к табельным часам. По календарю был вторник, карта легла в верхний слот, из нижнего выпрыгнул чек.
Отстояв очередь в банк, Дэн скормил чек механическому кассиру, а тот разом погасил квартплату, налоги, бытовые товары, лекарства, продукты, В лоточке звякнули пятнадцать центов сдачи. Дэн сунул монету в карман и вышел на улицу.
При мысли о переполненном игровом счете настроение испортилось. Домой новых игр не привозили. В «Манеж» скорее всего тоже. А ведь впереди целые выходные!.
Отчаяние настигло и не отставало, даже когда Дэн шагнул в гостиную поцеловать Хелен, смотревшую документальный фильм. В ожидании ужина Дэн устроился перед экраном.
Фильм рассказывал о демографическом бунте в начале двадцать первого века. Дело четы Варлеу. После рождения пятерняшек супругов арестовали: в основу сюжета легли события, развернувшиеся после ареста. Дэн наблюдал их не раз, но как истинный фанат суда Линча, решил посмотреть снова. Отчаяние отступило при виде толпы у тюремных ворот, а когда в ход пошла сварочная горелка, плохое настроение как рукой сняло! Горелка придавала двойному линчеванию особую пикантность. Легкими, как обычно, побоями преступники тут не отделались. Под конец супруги молили, чтобы их повесили — особенно миссис Варлеу. Чего скрывать, досталось ей изрядно. Сама виновата — раньше надо было думать.
— Что приготовить на ужин, милый? — спросила Хелен, едва затихли вопли несчастной.
Дэн вздохнул.
— Что-нибудь новенькое есть?
Хелен покачала головой.
— Давно не завозили. Хочешь ягненка «Ум отъешь»?
— Давай.
Пока Большая Бриджет трудилась, Дэн исполнил на скрипке «Полет шмеля», однако вместо привычного упоения нахлынула тоска. Пустота, что с недавних пор поселилась в душе, не желала заполняться. Наоборот — она только ширилась с каждым днем.
Ужинали перед тривизором — как раз начался «Очевидец катастроф». На экране охваченный пламенем стратолайнер устремился к земле.
— Да сколько можно! — в сердцах воскликнул Дэн.
— Надоели! — вторила Хелен. — Новый способ убийства придумать не в состоянии!
Катастрофа в точности повторяла виденную на прошлой неделе. То же озарившееся алым судно в атмосфере; те же обуглившиеся пассажиры. Тот же…
Хотя нет, пейзаж изменился. На передний план выступил мегаполис, прежде маячивший в отдалении. Город был как на ладони, взгляд различал окна домов, пешеходные дорожки, людей, мечущихся в поисках укрытия.
Дэн подался вперед, ложка с кашей зависла в воздухе.
— С ума сойти!
— Думаешь, лайнер упадет посреди улицы?
— Разрази меня гром! Похоже на то.
Следом раздался грохот. Из домов посыпались стекла. Вспыхнул огонь. Выли сирены. От криков закладывало уши. Черный, с красными прожилками дым взметнулся к небу. В гостиной запахло гарью, рождая ощущение, будто катастрофа произошла где-то неподалеку. Однако ни Хелен, ни Дэн не бросились к окну, завороженно глядя на экран. Картинка крушения погасла, уступив место урагану. Снова мегаполис — тот же или другой, не поймешь, все они на одно лицо. За ураганом последовало наводнение, землетрясение и чудовищной силы циклон.
Дэн швырнул картонную миску с ложкой в мусоропровод и, поднявшись, зевнул.
— Какие у нас планы на вечер? — спросил он и, памятуя о грядущих выходных, добавил: — А также на завтра, послезавтра и после-послезавтра?
Отчаяние тяжким грузом легло на плечи; почуяв неладное, из конуры выбрался механический терьер, Дэн наградил питомца отменным пинком.
— В «Манеже» опять глухо?
Хелен кивнула.
— Да.
— Проклятье! Даже письма не помогают!
— А вдруг им нужно время, чтобы придумать игры?
— При нынешних технологиях это максимум неделя, — парировал Дэн.
— А ты не боишься?.. — начала Хелен и осеклась.
— Боюсь чего?
— Что у них иссякла фантазия.
Бледный как полотно, Дэн забыл пнуть ластившегося к нему терьера и обессиленно рухнул в кресло.
— Не верю! Скорей всего, президент не получил наше письмо.
— Так давай напишем еще одно, — предложила Хелен, — и пошлем первым классом.
— Давай.
Супруги направились к агрегату, щенок с лаем крутился у них под ногами. Наконец Дэн повернулся, мощным ударом отшвырнул пса в угол и вновь склонился над машинкой.
Хелен нажала кнопку.
— Нам… мы бы хотели написать письмо -
ПустошьПроводив глазами исчезающий за дверью телефон, Хайнс поймал на себе вопросительный взгляд Риппа.
— Старик звонил. Жаловался насчет писем.
Рипп был воплощенное отчаяние:
— Никак не угомонятся?
— Подавай новые игры, и точка. — Хайнс тяжело вздохнул. — Если ничего не придумаем, нам несдобровать.
Траск ликовал:
— А я предупреждал! Видите, не такие уж они бесчувственные.
Хайнс поморщился:
— Бесчувственные — полбеды. К сожалению, народ совсем расслабился, никому и в голову не придет, что с ним или с родным мегаполисом может произойти несчастье.
— По-моему, мы слишком торопимся, — заметил Моргенштейн. — Надо забить эфир катастрофами, вдруг проймет.
— Забить-то забьем, — ворчал
