Однако главный вопрос не долгожительство Хаксли, а насколько тот достоин доверия. Старик прожил в пещере почти полвека. О чем он размышлял все это время? Какие идеи могли взбрести ему в голову?
Насколько сильно его взгляды могли отклониться от воззрений общества?
— Я прибрался внутри Сэма, — сказал Скип. — Теперь все готово, можете искать того, кто превратился в ископаемые останки.
— Спасибо, Скип. Сэм тебе тоже благодарен.
Карпентер подошел к трицератанку и глянул через дверь на часы: без пяти два.
Прожив полвека один в пещере, старик однажды отправился за водой, и у ручья увидел двух ребят, спящего мужчину на постели из ветвей и странную машину.
Мальчик решает с ним подружиться. Старик довольно равнодушно выслушивает рассказ о похитителях. Откуда ему знать, что это принц и принцесса Большого Марса? Выясняется это лишь после встречи с Карпентером.
По словам старика, он не любит марсианские власти. Недолюбливает, точнее. Как же, как же, «недо» — да он их должен ненавидеть всей душой! Иначе не поселился бы в пещере за миллионы и миллионы миль от своих льстивых соотечественников.
Принц и принцесса, самая верхушка элиты. Пускай лишь формально, но все же верхушка.
Сахарная глазурь на пироге.
С чего это старик, которому и жить-то осталось всего ничего, вдруг захотел богатства?
К обломку скалы у входа, на котором сидел Карпентер, с бинтом и ножницами подошла Дейдре.
— Думаю, мистер Карпентер, пора наложить на вашу руку свежую повязку. Пока не вернетесь в будущее, этим будет некому заниматься.
Ее ловкие пальцы сменили бинты. Карпентер хотел было снова сравнить Дейдре с Флоренс Найтингейл, но вспомнил, как она ушла после комплимента про замечательную королеву, и смолчал.
Он снова подошел к Сэму и глянул на часы: без минуты три.
Месяцами напролет, год за годом, десятилетиями один в пещере, и книги — единственная компания. Сидеть, читать, вспоминать.
Вспоминать, как раз за разом отодвигали в сторону, когда открывалась желанная вакансия, о презрении со стороны тех, кто поднялся выше по карьерной лестнице, о налогах, наверняка съедавших здоровенный кусок и без того жалких доходов. Рисовать в мыслях шикарные дворцы толстосумов. Вспоминать, как подразнили высокой должностью, а потом оставили ни с чем.
Вспоминать, злобствовать, исходить ненавистью.
Лютой ненавистью волка.
Разрывая на себе овечью шкуру, бегать из угла в угол меж каменных стен своей каменной пещеры.
И вдруг узнать, что в его логово случайно занесло принца и принцессу Большого Марса.
Вечером Дейдре сварила какао и разогрела ТВ-ужины. На этот раз были макароны с сыром.
— Превосходное какао, золотце, — отхлебнув, похвалил Карпентер.
К его удивлению, по щеке Дейдре скатилась слеза.
Он представил, как дети поднимаются на борт корабля. Представил, как следом поднимается Хаксли. Как за ними закрывается шлюз, и корабль уходит в космос.
Пятьдесят миллионов миль…
На часах Сэма было полседьмого.
Дейдре со Скипом сидели на пороге открытой двери кабины, глядя в никуда.
Наверное, думали о дворце и королевских привилегиях, которыми скоро снова смогут пользоваться.
Пробравшись мимо них за стаканом воды, Карпентер вышел через другую дверь.
Маршмеллоу на палочке не заменит имперский скипетр.
Карпентер подошел к выходу и посмотрел через гущу лиан. Еще один день мелового периода клонился к закату. Вечнозеленые дубы на каменистом склоне отбрасывали длинные тени. В ветвях порхали зубастые птицы. Под деревом, опираясь на длинный хвост, пощипывал нижние листья струтиомим. После дождя все вокруг сверкало чистотой. Справа на фоне глубокой сини предвечернего неба вставали далекие горы, еще новые на лике Земли. Ветер принес еле слышный полукрик-полурев хищника. За дубами лежала скрытая от глаз равнина с лаврами и сассафрасами, и карликовыми магнолиями в цвету. Прекрасный Эридан.
Дейдре и Скип его дети. Пусть они принц и принцесса Большого Марса, но их нашел он, а не Хаксли — и не сможет жить, если с ними что-то случится.
Почти семь. По каменным ступеням в неф спустился Хаксли. Карпентер подошел к Сэму. Дейдре и Скип спрыгнули на каменный пол и встали рядом. Хаксли, проклацав по полу деревянными башмаками, подошел и поклонился.
— Время близится, Ваши Высочества. Мой корабль к вашим услугам.
— Я тут подумал… — повернувшись к Дейдре со Скипом, начал Карпентер. — Понимаю, как сильно вы хотите домой. Понимаю, как тоскуете по дворцу, да и по родителям, хоть вы об этом молчите. Я знаю, что вы чувствуете. — Он взглянул на Хаксли. — Ребята, скорее всего, меня возненавидят, но я не настолько в вас уверен, чтобы доверить их вам. — Он снова посмотрел на детей. — Простите, но я попросту не могу вас отпустить.
Он застыл от изумления, когда двое детишек бросились его обнимать, а Дейдре, подпрыгнув, чмокнула в щеку.
ГЛАВА 11
Ветви из разобранных постелей настолько просохли, что годились в костер. Карпентер отбирал самые мелкие, и Скип, догадавшись зачем, начал складывать их горкой.
— Золотце, глянь, вдруг в шкафчике у Сэма остался еще пакет зефирок.
— Вот он! Нашла!
Крошечные языки пламени весело запрыгали с ветки на ветку, и невысокая горка хвороста занялась. Карпентер уже заострил прутик кухонным ножом. Дейдре готовила другой.
— Подождем, пока прогорит, — сказал Карпентер.
— Как вы думаете, Хаксли разозлился? — поинтересовался Скип.
— Возможно.
— Судя по тому, как он рванул отсюда, точно разозлился. Видно, ему даже в голову не приходило, что вы вовсе не горите желанием от нас избавиться.
Дейдре заострила второй прутик и вручила его Карпентеру.
— Пойду, сварю какао.
Он кивнул.
— А потом устроим совет.
Маленький огонь быстро ушел в угли. Дейдре принесла какао и три кружки, после чего все уселись у костра. В доисторическом кафедральном соборе запахло жареным маршмеллоу.
Пакета хватило ненадолго.
Хотелось вспомнить слова какой-нибудь песни, но на ум ничего не приходило, и дети спели свою. Тонкая волнующая мелодия навевала мысли о зеленых полях, холмах и синих реках-каналах, как на фреске в логове террористов, но слова рассказывали о рыбаке, который запутался ногой в сети и упустил весь улов. И все равно песня была прекрасной. Карпентер с радостью послушал бы еще, но дела требовали внимания.
Он опрокинул в рот остатки какао.
— Думаю, вы оба догадываетесь, о чем будет разговор.
Дейдре со Скипом кивнули.
— Я не смог отпустить вас с Хаксли, но старик прав. Вы оба — часть Марса.
Еще два серьезных кивка.
— Поэтому мне надо как-то пробраться на корабль террористов и послать Космофлоту радиограмму. Ты, Скип, кажется, говорил, что они доберутся сюда меньше, чем за пять дней.
— Дейдре может точно рассчитать, сколько им потребуется, мистер Карпентер.
— Пока не надо. Сейчас главное — выяснить, как проникнуть на корабль. Попрыгаем в прошлое туда-сюда, может, поймаем момент, когда охранник покидал свой пост. Тут я и проберусь на борт. Правда, шансы, что нам так повезет, невелики, и…
— Но, мистер Карпентер, — прервала Дейдре, — вы не сможете воспользоваться передатчиком, даже если незаметно проникнете
