— Скип, принеси из Сэма еще одно одеяло, — услышал он голос Дейдре и провалился во тьму.
ГЛАВА 9
Снова куриный суп. И ангел у постели.
Карпентер не знал, сколько провел во сне. Судя по темноте за входом, наступила ночь, а по тому, как сладко сопел Скип, возможно, даже середина ночи. Прожектор Сэма был выключен.
— Поспала бы ты, золотце.
— Съешьте супа, мистер Карпентер. Я только что приготовила.
Изголовье постели снова было приподнято.
— Как ты узнала, что я скоро проснусь?
— Это я вас разбудила. Вам сейчас еда нужнее, чем сон. Суп, мистер Карпентер.
Он проглотил то, что она поднесла в ложке.
— Послушай, я могу есть сам.
— Нет, не можете, мистер Карпентер, потому что я вам не позволю.
— Что-то ты раскомандовалась.
— Ничего не раскомандовалась, просто вы напугали меня до смерти. Вот, выпейте молока.
Он подчинился. Это было консервированное молоко с водой.
— Золотце, а как этот Хаксли определил, что я не марсианин? И террористы это сразу поняли, и вы. Что во мне такого особенного?
— Ваше лицо — оно не такое суровое, как у марсиан. Иглаза совсем другие — добрые.
— Твои такие же.
— Я не взрослая, меня еще даже не десентиментализировали.
Карпентер сразу подумал о террористах.
— Неужели у всех взрослых марсиан такие же лица, как у Кейт с приятелями?
— Ну, не всегда такие, но все равно жесткие, и взгляд холодный.
— У Хаксли лицо не жесткое, да и глаза пустые.
— Он уже старый, но если копнуть поглубже… Скушайте супа, мистер Карпентер.
— Вот я поем, и сразу ложись баиньки.
— Лягу, мистер Карпентер. Выпейте еще молока.
— Есть, мэм.
Утром он чувствовал себя отлично и получил разрешение прогуляться. Решил, что осилит яичницу, и объяснил Дейдре, где найти и как поджарить бекон. Она заодно сварила какао и принесла все на подносе, с ролью которого прекрасно справилась разделочная доска. Дейдре придерживала ее, пока Карпентер завтракал.
По другую руку от него на кровать присел Скип.
— Как вам Хаксли, мистер Карпентер?
— На вид вполне безобидный.
— Сегодня утром он приходил за водой и посматривал сюда. Я даже подумал, заглянет в гости, но нет. Ушел наверх.
— Неплохо бы завести двигатель, пускай попыхтит, чтобы батареи заряжались.
— Хорошо, мистер Карпентер. Я и так его все время включал и выключал. Помните? Я ведь гений по части механизмов.
— Сколько можно хвастать! — поморщилась Дейдре.
— Я не хвастаю!
— Нет, хвастаешь!
— Правило дня: никаких семейных ссор, — оборвал их Карпентер.
Буря в стакане воды улеглась, и Скип пошел к Сэму.
Дейре позволяла лишь краткие прогулки, а в остальное время Карпентер то дремал, то размышлял о своих подопечных. Рана на руке отлично заживала, и принцесса уже заменила повязку другой, совсем легкой. Карпентер сравнил свою сиделку с Флоренс Найтингейл, и пояснил, что та была первой на Земле сестрой милосердия. Как оказалось, врачевать и ухаживать за больными на Марсе учат всех девочек. Выходит, неприглядная картина, которую нарисовал Хаксли, описывая свою родину, не более чем карикатура? Жадность не такая уж уникальная движущая сила, и едва ли на Марсе двуличия больше, чем в старых добрых Штатах через семьдесят с лишним миллионов лет. Несмотря на принудительную десентиментализацию, на Большом Марсе, вероятно, не так уж скверно, особенно если ты из королевской семьи. Что возвращает к вопросу номер один: как доставить детишек на родную планету?
Правда, Хаксли говорил, что приближается новый ледниковый период… ну и что с того? Земле тоже то и дело сулят великое похолодание, ничего тут не поделаешь. В идеале бы вернуться в тот момент прошлого, когда террористы пьянствовали на четвертом этаже своего логова, а он сам боролся с Хью на третьем. Войти в корабль и послать радиограмму на Большой Марс — плевое дело. Вот только времени с тех пор прошло чересчур много, батарей не хватит, и уж точно не останется заряда на обратный путь. Оказаться с детьми на сдохшем ящероходе под самым боком у бандитского корабля?
Единственно разумное решение — подкрасться на Сэме, затаиться и ждать, пока корабль не останется без присмотра. Ждать придется долго, ведь террористы знают, что радиограмма — единственный шанс ребят на спасение. Ну и что, пускай трясутся над кораблем как наседка над цыплятами, рано или поздно допустят промах. Может, Хью снова напьется и оставит пост, или уснет. Тогда придется как-то проникнуть на борт, чтобы убедиться, хоть это и риск. Ладно, по ходу решим, а пока надо скорее встать на ноги. Вдруг бандиты решат, что им хватит и выкупа, который получит их сообщник на Марсе, бросят детей и смоются.
Ланч. Куриный суп. Молоко.
Скоро польется из ушей. И вообще, сколько можно валяться в постели?
Карпентера вдруг осенило.
— Может, позволишь мне приготовить ужин, золотце? Нечестно, что вся кухня на тебе.
— Я люблю готовить.
— Ну, даже если любишь, наверняка уже надоело. Давай-ка я начну пораньше и удивлю вас чем-нибудь особенным!
— Мистер Карпентер, вы меня вокруг пальца не обведете! Просто ищете повод встать.
— Но я чувствую себя отлично. Я…
— А завтра будете еще лучше. Тогда и сможете делать, что угодно. Пока же кухней займусь я!
А какая была идея! Ладно, попробуем другую.
— Золотце, в морозильнике должны быть такие плоские квадратные коробки, у них на крышках картинки с едой. На Земле будущего мы называем это ТВ-ужинами. Вообще-то, я терпеть их не могу, но сейчас они придутся кстати. Поищи там две-три шутки с разными картинками.
Она принесла макароны с сыром, жареного цыпленка и котлеты с картошкой. Карпентер показал на коробку с котлетами.
— Мне вот это.
— И мне! — вставил Скип.
— Две такие коробки найдутся, золотце?
— Три, я буду то же самое.
Карпентер прочел инструкцию вслух. Дейдре сказала, что запомнит, и вечером состоялся ТВ-ужин, хотя до изобретения телевидения оставалось еще семьдесят четыре с лишним миллиона лет. Она пристроилась со своей коробкой на кровати по одну руку от Карпентера, Скип со своей — по другую, и посиделки вышли почти столь же замечательные, как с поджаренным на костре маршмеллоу.
Карпентер с грустью думал о бесконечных милях пустоты, разделяющих Марс и Землю. Ему вдруг представилось, как стройная принцесса с волосами цвета лютика поднимается по золотым ступеням к золотому трону — с каменным лицом без единой тени былой доброты, — а высокий, повзрослевший Скип, с жестким взглядом, точно как у Флойда, стоит среди членов правящей семьи, расфуфыренных по случаю коронации. До чего же хочется забрать их обоих на Землю будущего! Но можно ли сделать это с чистой совестью? Нет, никак.
Ночью ему не спалось, возможно, потому, что провалялся полдня. Ворочался, ворочался, потом открыл глаза и
