Гости продолжали носиться как угорелые; кто-то пытался проложить дорогу к одному выходу, кто-то – к другому, а кое-кто ломился наружу прямо сквозь стены. Головы взлетали к потолку на фонтанах крови. Все уже утратили всякое сходство с людьми. За спинами гостей мелькали какие-то стремительные вспышки.
Чудовище, в которое превратилась тетушка, разыскало Андо в толпе и снова бросилось на него с криками:
– Ты! Это все из-за тебя!
Андо прижался спиной к одному из столбов, подпиравших потолок. Тетушкины когти взрезали воздух прямо у него перед носом. Но тут клинок полоснул ее поперек горла, сверкнув, как молния, – и ее собственная обезображенная голова покатилась с плеч. Тело рухнуло сверху, защитив Андо от свирепого взгляда ее холодных черных глаз, но даже из-под тела голова продолжала шипеть, как сырые дрова в очаге.
Над останками тетушки стоял монах в оранжевых одеждах, перемазанных темной кровью. Вместо посоха в руке у него был узкий меч. Другие монахи, все до одного при оружии, продолжали бойню, и на лицах их плясали отсветы огромного костра, пылавшего на месте соседней комнаты. Дом превратился в развалины.
Так вот как на самом деле выглядело это место, где Андо прожил последние месяцы! Разбитые, заплесневелые стены, ветхие лохмотья ширм, почерневшая, как от копоти, мебель, и трава, пробивающаяся между клочьями рваных циновок. Наброски Андо летали по открытым коридорам, как сухие листья.
Над костром стоял огромный вертел – в самый раз для… «для меня!» – с ужасом осознал Андо.
– Моя тетушка… – пробормотал он. – Моя тетушка была тэнгу.
Монах потрепал его по плечу.
– Вряд ли у вас это семейное, – успокоил он молодого художника и сунул меч в ножны, предварительно обтерев об рукав ближайшего трупа. – На самом деле это была не твоя тетушка. А тетушку твою, эта тварь, скорее всего, давным-давно сожрала. Тут, в этих развалинах, тэнгу водятся уже много лет. Ты писал тетушке, что собираешься приехать?
– Конечно, – кивнул Андо.
– Жаль, мы пропустили гонца с письмом. Могли бы избавить тебя от лишних бед.
– Но вы только посмотрите, что она со мной сделала!
– Не печалься, юноша. Это все поправимо. А вот если бы не мы, завтра утром ты уже не смог бы сказать даже этого.
Монахи-ямабуси закончили свой кровавый труд и, собравшись за спиной того, кто говорил с Андо, безмятежно глядели на молодого художника.
– Собирай вещи и следуй за мной. Можешь пожить у нас в монастыре, пока не похудеешь.
Андо побрел в глубь полуразвалившегося дома, теперь уже вполне сознавая, как тяжело таскать такую разжиревшую тушу. Он собрал свои рисунки и наброски, собрал одежду и прочие пожитки. Потом вернулся к монахам, опасливо переступая через останки чудовищ. Отрубленные головы шипели и щелкали зубами, словно надеясь укусить его за ногу.
– А что, их нельзя убить до конца? – полюбопытствовал он.
– Чего только не болтают люди, – пожал плечами монах. В руке у него снова был посох, а в другой – кольцо, спасшее Андо. Каким-то хитроумным способом, чуть ли не волшебством, монах приладил кольцо обратно на посох. – Кое-кто даже верит, будто эти твари могут превращаться в монахов.
Грегори Фрост пишет и публикует рассказы в жанрах фэнтези, ужасов и научной фантастики вот уже двадцать лет (он начал с шести). В 2002 году его короткая повесть Madonna of the Maquiladora вышла в финал премий Джеймса Типтри, «Небьюла» и «Хьюго». Самый свежий его роман, Fitcher’s Brides, – леденящее кровь переложение сказки о Синей Бороде, вошедшее в последний (на сегодняшний день) том серии «Волшебные сказки» Терри Виндлинг, – вошел в финал премии Международной гильдии ужаса и номинировался на Всемирную премию фэнтези.
Рассказы Фроста печатались в журналах «Мэгэзин ов Фэнтези энд Сайенс Фикшн», «Азимовз Сай-Фай Мэгэзин», «Уисперз», «Твилайт Зоун» и «Рилмз ов Фэнтези», а также в антологиях Snow White, Blood Red и Black Swan, White Raven (под редакцией Эллен Датлоу и Терри Виндлинг), Intersections: The Sycamore Hill Anthology (под редакцией Джона Кессела и Ричарда Батнера) и Dark Terrors 5 (под редакцией Стивена Джонса и Дэвида Саттона). Некоторые его рассказы вошли в антологии из серии «Лучшие новые ужасы», редактором которой был Стивен Джонс.
Фрост был главным консультантом серий «Человек-волк: наука и миф» и «Проклятие фараонов» в телесериале «Рубежи науки» (компания «Дискавери Глобал Нетворк»).
Его вебсайт находится по адресу: www.gregoryfrost.com.
От автораНа мысли о «Горе тэнгу» меня навела чудесная книга под названием «Японские духи и демоны: искусство сверхъестественного». Я потратил десять лет на изучение боевого искусства айкидо, и все, что я знаю о Японии, мне очень нравится. Особенно меня радует то, что японская сказка не придерживается традиционных законов западной волшебной сказки. Например, она может просто оборваться на любом месте: рассказчик сказал все, что хотел, и не считает себя обязанным продолжать. Мне захотелось соединить сказку такого типа с западной фабулой, не потеряв восточного колорита. Во многих японских сказках путник приходит в заколдованный дом или крепость и проводит там ночь, так и не сообразив, что обитатели дома – мертвецы или еще что похуже. Образ тэнгу – горных бесов – я почерпнул из той самой книги (в которой, кстати, были замечательные иллюстрации), и он стал отправной точкой для всей истории. Полагаю, свою роль сыграло и мое увлечение гонконгским кино и аниме (в особенности фильмами Миядзаки и Китакубо).
Историческая подоплека сказок о тэнгу не менее интересна, чем сами сказки. Тэнгу и монахи-ямабуси были неразрывно связаны друг с другом. Ямабуси были вынуждены постоянно защищаться от самураев, которых местные воеводы то и дело посылали уничтожить или захватить в плен этих горных отшельников. Чтобы дать отпор самураям, ямабуси создали собственный стиль боевого искусства, в основе которого лежали скрытность и умение сливаться с окружающей средой. Во многих случаях этим монахам удавалось взять верх над профессиональными воинами. Чтобы не потерять лицо, самураи, спасшиеся бегством, сочиняли сказки о могущественных горных демонах, способных принимать облик монахов. Таким образом, самураи выдумали тэнгу, чтобы защитить свою уязвленную гордость, – если только на них и впрямь не нападали горные демоны… В конце концов на основе боевого стиля ямабуси развилось искусство ниндзя, которые славились как убийцы-невидимки.
