Так закончил свой небольшой рассказ Вовка Васич.
— Если тебе интересно, я могу тебя свести с этим мужиком. Он здесь недалеко живет. Я у него уже был два раза, когда делал себе новые копии, — предложил мне Васич.
— Давай! — согласился я.
Вовка оделся, и мы отправились с ним к его знакомому Мефистофелю.
Он жил действительно недалеко. В большом новом доме на Нахимовском проспекте, который мы все прозвали «Бастилия». Мы поднялись на двенадцатый этаж и позвонили в дверь, обтянутую коричневым дерматином. Она молниеносно отворилась, и предо мной предстала еще одна моя одноклассница Ленка Мишанчук. «У них, что тут, бригадный подряд моих бывших одноклассников?» — подумал я. Но Ленка только лучезарно улыбнулась и сказала:
— Вы, наверное, к Алексу? Он, как раз сегодня принимает. Алекс, к тебе — крикнула она в глубину квартиры и умчалась на кухню.
Я осторожно, на цыпочках заглянул вслед за ней на кухню. Возле плиты щебетали две Ленки, и каждая доказывала, как именно правильно варить борщ.
— Вот это да! И Ленка тоже двойник! Да у них тут мафия…! — сокрушенно прошептал я.
Из недр квартиры появился мужчина, точно подходящий под описание Васича. Ну, вылитый Атос, только старый.
— Проходите, — сказал он, пропуская нас в комнату.
Мы вошли и сели за круглый стол. Комната была практически пустая. Шкаф, стол и старый продавленный диван возле стены.
— Меня зовут Алекс, — представился он. — Я из далекого будущего. Мы решили несколько ускорить производственный и научный прогресс этого времени. Удалось узнать, что людей можно копировать и тем самым обеспечить решение больших производственных задач.
Он подошел к шкафу и распахнул дверцы. Внутри стоял большой серый агрегат.
— Это ксерокс, — сказал Алекс. — С его помощью мы тиражируем копии людей, пригодных для размножения.
Он вытащил фотографию Васича, вырезанную из бумаги в полный рост, и запустил в темную щель ксерокса. Аппарат загудел и заглотил предложенный лист бумаги. Через некоторое время из соседней комнаты появилась новая копия Вовки. Она была немного плосковата, худовата, но имела с ним несравненное сходство. На наших глазах она постепенно набирала цвет, становилась круглее, пока полностью не приобрела все нужные кондиции. Причем одежда на ней была та же самая, что и на Ваське.
— Ого! Это и я так хочу, — сказал я Алексу.
Алекс внимательно посмотрел на меня, спросил мои данные. Потом посмотрел что-то в желтом справочнике под названием «Золотые страницы» и со вздохом сказал:
— К сожалению, вынужден вас огорчить. Вас нет в списке ВАСИЧЕЙ. Вы нетиражируемый экспонат. Вы содержите уникальный код коренного землянина. А люди с таким кодом подлежат бережному хранению. Благодаря вашему коду сохраняется уникальный код планеты Земля. Поэтому Земля и человечество будут существовать века. Такие люди, как вы, — большая редкость. Вас на планете всего несколько миллионов из миллиардов живущих, и тиражировать вас — это нарушение межгалактического соглашения за № 007 от 17… года. За такое и схлопотать можно.
После этого он закрыл шкаф и проводил нас до двери. Так мы и вышли на лестницу — я, Вовка и его копия. На улице мы простились. Вовки пошли налево. Я же сел на лавочке и задумался. Вот и не удалось мне получить свою копию и посачковать. Зато я понял, что у меня необычный код землянина и таких людей очень мало на Земле. А не поискать ли мне таких же, как я? Вот с этой мыслью я и отправился попить пива и выработать план действий. Шел и думал: и чего только не случается в спальных районах Вселенной?
Но одна мысль неотступно преследовала меня: все-таки приятно осознавать свою уникальность, хоть и живешь на окраине галактики.
Вот так-то!
А. Санти
Легенда о сердце Ледяного Лорда
Вопрос выживания, конечно, должен решаться, но все же главное — не кто, а для чего…
— А когда мы им расскажем?
— Не знаю, может быть, никогда, но самое главное — точно не сейчас…
Более месяца назад они высадились на этой планете. Случилось непоправимое, и продолжить путь далее уже не удастся. Выживание в суровых условиях местного мира также под большим вопросом. Необходимо добраться до одной из теоретически еще существующих, давно покинутых, устаревших и заброшенных, но возможно чем-то еще полезных баз. Ресурсов, которые посчастливилось спасти с таким большим трудом, даже при самом строгом расчете и экономии надолго не хватит. А зимы тут суровые… На орбите остался лишь пробитый в нескольких местах спасательный маяк. Но если время от времени ему не подавать корректирующий сигнал, то и он долго не протянет, электроника практически вся пришла в непригодность еще до эвакуации… А подавать сигнал с поверхности планеты желательно регулярно, с одного места и в определенное время. Но как это сделать, если из выживших только двое взрослых, а остальные — дети, спасенные с гибнущей планеты, причем не своей, а мало изученной расы? Эти дети пока ничего не понимают, да и вся операция проходила в жуткой спешке. Большинство беженцев приняли военные корабли, но спасти всех даже при сильном желании просто нереально ни технически, ни по отпущенному войной и судьбой времени. Потому последних спасали все, кто решился помочь, в том числе и несколько оказавшихся поблизости научных судов взяли на борт беженцев, сколько смогли. И только этот маленький исследовательский корабль единодушно присоединился к спешной эвакуации, без размышлений выбросив все научное оборудование, запасы и даже результаты своей
