– Что ж, за это нельзя не выпить, – согласился американец. – И позвольте поздравить вас с вашей гениальной приспособляемостью. Другие от такого шока не отравились бы до конца жизни.
– Но и вы, кажется, чувствуете себя здесь совсем неплохо, – усмехнулся Раске.
– Я не слишком чувствителен. Ем что дают. Но это вовсе не значит, что я не ищу куска поаппетитней.
Раске подмигнул.
– Право, вы мне нравитесь! Вы из тех людей, какие мне всегда по вкусу, на это я и надеялся.
– Почему?
– Буду с вами откровенен. Я вовсе не так упоен собой, как может показаться на первый взгляд. Честно сказать, чувствую себя немного одиноким, правда, совсем немного. Понимаете, какая-то такая тоска по обществу человека с нашей старушки Земли. – Он пожал плечами, улыбаясь. – Не скрою, общество женщины мне было бы, конечно, приятнее, но нельзя же всегда и везде иметь все что хочешь. И кроме того… – Он поднес стакан к губам. – Кроме того, женского общества здесь у меня предостаточно. Самые лучшие, из высшего круга. Да что там! Ко мне проявляет интерес… я бы даже сказал, больше чем интерес, дочь правителя. А ее папаша, замечу стоит перед дочуркой навытяжку…
– Стало быть, мое общество вам ни к чему, – подытожил Ту Хокс. – Но тогда что же заставило вас так меня разыскивать?
– Приятно, что вы не тугодум. Иначе от вас не было бы пользы. Да, вы мне нужны. Больше того, вы здесь исключительно благодаря тому, что я приложил руку к вашему освобождению. Один мой друг почти что главный в здешней тайной полиции, и он рассказал мне о двух пришельцах из другого мира, которые сидят в сумасшедшем доме. Я предложил похитить вас, и…
– Значит, это была именно ваша идея – пристрелить нас, если не удастся вытащить?
На лице Раске мелькнула растерянность, он отвел взгляд, но тут же овладел собой и с улыбкой подтвердил:
– Да, конечно. Я не мог допустить, чтобы вы передавали Хотинохсониху информацию, которая подняла бы этих дикарей на один технический уровень с Перкунией, моей второй родиной. Разве я не прав? Разве лейтенант Ту Хокс поступил бы на моем месте иначе?
– Н-ну…
– Оставьте, и вы бы так сделали. Но в конце концов вы живы. И должны быть хоть немного благодарны мне, что не гниете в трудовых лагерях Итскапинтика. Это я предложил правительству Перкунии потребовать вашей выдачи. Конечно, наличие при вас девицы облегчило задачу: она племянница герцога Торстейна, министра иностранных дел.
– А с ней что собираются делать? – поинтересовался Ту Хокс.
– Ей разъяснят, что перкунианское подданство ничем не хуже блодландского. Если малышка присягнет на верность Перкунии, жизнь ей обеспечена завидная – ее дядюшка просто стонет под тяжестью собственного богатства. Если же она вздумает капризничать, а именно этого и следует ожидать от упрямой британки, придется ей посидеть под арестом. Конечно, не в тюрьме! В каком-нибудь тихом, отдаленном замке. Природа, уют, слуги и такое…
Ту Хокс небольшими глотками потягивал свое пиво и разглядывал немца. Немца? Раске уже позабыл войну в своем родном мире. Его интересовало теперь только то, что он мог получить здесь, и он был счастлив, что обладает тем, за что Перкуния готова выложить любую цену. Его рассуждения и действия, это Ту Хоксу пришлось признать, были логичны. Враги ли они здесь? Ведь и Германия, и Америка, и Россия с тем же успехом могли быть на какой-нибудь планете в самой удаленной галактике. Присяга, которую давали и он, и Раске, не стоила здесь ровным счетом ни цента; в том мире не осталось от них ничего, словно оба нашли свою смерть в бою над Плоешти…
Всё так, однако это вовсе не значило, что он полностью доверял Раске. Тот по натуре прагматик. Стоит ему прийти к выводу, что Ту Хокс больше не нужен, он не задумываясь уберет его с дороги. Но это печальное обстоятельство имело и оборотную сторону: Ту Хокс тоже может попытаться использовать Раске.
Немец тем временем продолжал оживленно рассказывать:
– Я могу оказать Перкунии неоценимую помощь поскольку изучал самолетостроение и кое-что смыслю в химии и радиотехнике. В Германии, конечно, с моими знаниями пробиться было бы трудновато, но здесь… здесь всё иначе. А вы что изучали?
– Боюсь, моя специальность не принесет тут особой пользы, – осторожно заметил Ту Хокс. – Я лингвист, изучал индоевропейские языки. Правда, параллельно занимался математикой и физикой, поскольку с дипломом языковеда я мог только преподавать в университете. Для практической работы индоевропейские языки – материя слишком отвлеченная. Потом, уже на войне, стал радистом и пилотом. Ну и, естественно, разбираюсь в автомобилях: пока учился – подрабатывал в автомастерской.
– А знаете, не так уж и плохо, – заявил Раске. – Мне нужен кто-то, кто смог бы помочь мне разработать радиопереговорные системы для самолетов. Я уже готовлю чертежи истребителя, снабженного автоматическими пушками и радио. Вообще-то это не слишком похоже на современный самолет. Нечто вроде истребителей времен первой мировой войны. Но моя машина будет достаточно быстрой, чтобы догнать в небе любой вражеский дирижабль, а кроме того сгодится и для воздушной разведки и как штурмовик против наземных целей.
Ту Хокс ничуть не удивился, услышав, что в Перкунии нет современной авиации: для этого необходимы материалы, основанные на достаточно высоких технологиях. Конечно, Раске мог получить лучшие сорта стали и алюминий (еще неизвестный в этом мире), построить необходимые для этого заводы и создать оборудование, но все это заняло бы массу времени, а правительство Перкунии жаждало получить чудо-оружие немедленно и использовать его сейчас, пока не закончилась война. Соотнеся запросы и возможности, немец разработал самолет, устаревший и несовершенный по его понятиям, но способный сделать революцию в авиации этого мира.
Раске продолжал: он буквально завален работой, ему почти некогда спать, режим совсем не оставляет времени бывать в обществе и волочиться за дочерью правителя. Это еще счастье, что он вообще спит мало и наловчился, к тому же, работать одновременно над несколькими проектами. Но ему так нужен человек, способный избавить его от рутины, взять на себя исполнение отдельных задач и контроль за текущими делами. Да-да, именно такой человек, как Ту Хокс!
Он коснулся серебряного значка в виде двуглавого волка, красовавшегося на левой стороне мундира.
– У меня воинское звание, которое соответствует нашему званию полковника. Могу гарантировать вам чин майора, когда решится вопрос с вашим подданством. Такого решения приходится обычно ждать неделями и даже месяцами, но мы все устроим в два-три дня. В вашем положении это идеально. Тем более что Перкунии предопределено господствовать над Европой.
– Как Германии,
