— Итак, Ола отдал запрошенные данные принцу Одрику и ушел, он сел в транспорт вместе с сотнями других, сел в последний вагон и через десять минут погиб. Он и сотня других, что находились в последнем вагоне транспорта, отцепились и сорвались с обрыва, в таком «необычном» несчастном случае, — она дала Ассамблее время подумать.
— Спустя два месяца, на Земле мятежники начали поиски молодой девушки. Я уверена, что многие из вас знают, что технологии мятежников в то время были более продвинутыми, и Земля уступала в этом как мятежникам, так и каринианам. Они должны были находиться в сотне шагов от девочки, чтобы уловить сигнал передачи. Из-за этого их поиски заняли время, но им повезло и в течение месяца удалось обнаружить сигнал. В городе под названием Кайсери, в засушливом регионе Земли, месте, где мы с бабушкой, невесткой и племянницей оказались в гостях. Рано утром мою племянницу похитили из дома, в котором мы жили. Ее забрали из высоко огражденного сада, — никто в Ассамблее не сомневался в ярости в голосе Кассандры. — Королева Якира задавала вопрос, каковы некоторые из моих убеждений, поэтому я скажу вам, во что я верю. Я считаю, что ребенок — это драгоценный дар, который нужно всегда беречь. Что нельзя похищать детей из своего дома, из своей семьи, их нельзя изучать каким-то незнакомым человеком, нельзя подвергать угрозам и террору, нельзя вживлять в их руку нить и быть уверенным, что их всегда найдут! Я в это верю, но может на Кариниане ваши убеждения другие?
Кассандра развернулась и пошла к Одрику.
— Вы отправились на Землю, похитили мою племянницу, терроризировали ее, и все потому, что думали, что у нее может быть родимое пятно.
— Ты можешь сочинять любые истории, которые захочешь, никто здесь тебе не поверит! Ты всего лишь беженка с мертвой планеты! — Ассамблея была потрясена, когда Кассандра рассмеялась, действительно рассмеялась над Одриком. Уильям приготовился защитить ее.
— Вы родились в Массене на Горыне, сын слуг, вы желали быть первым, но не от чьей-то «благотворительности», — спросила Кассандра. — Королева Гестия. Она сжалилась над вами после загадочной смерти ваших родителей, ходили слухи об убийстве — самоубийстве. Королева Гестия воспитала вас, научила манерам, включила вас во многие королевские обязанности. Позволила вам увидеть, каково это — быть обслуживаемым, а не служащим. Вы на самом деле поверили, что это ваше право, быть королем, когда были никем. И все еще никто. Вы можете поспорить с тем, что не имеете родимого знака, семьи.
— Ты ничего не знаешь!
— Я знаю, что для вас все заканчивалось предстоящим союзом Якиры и принца Вейна. Вас игнорировали, вы становились неважным. Вы были незначительным до того, как вернуться. Итак, вы устроили отпуск, что-то вроде последнего путешествия для вас с Вейном, восхождение на Массену. Вейн был отличным альпинистом, он был великолепен во всем, что делал, в отличие от вас.
— Смерть Вейна была вызвана неисправностью оборудования. Это был… — Одрик заколебался.
— Несчастный случай? — Кассандра подняла бровь. — Их было много вокруг вас. Ваши родители, Вейн, ученый Ола, даже принц Вэнс, — Кассандра расслышала, как Якира втянула воздух. Якира смотрела на своего супруга пустым взглядом.
— Это возмутительно! Ты заплатишь за клевету на меня! — Одрик поднялся.
— Нет. Ты заплатишь за то, что сделал с моей племянницей, с моей семьей, с моей планетой, да и со своей собственной! Ты убил семь миллиардов человек из-за какого-то предположения! Вероятности того, что настоящая королева была на Земле, ты даже не был уверен!
— Ты никогда не докажешь этого!
— Ты прав, — вздох прошелся по Ассамблее. — Я не буду, — повернувшись, Кассандра посмотрела на Викторию.
Все наблюдали, как крошечная девочка с длинными рыжими волосами пересекала сцену в необычных синих штанах. Она остановилась рядом с тетей.
— Кто это еще такая? — потребовал Одрик, его глаза уставились на Кассандру.
— Это Виктория Линн Чемберлен, моя племянница.
— И ты действительно ожидаешь, что кто-нибудь поверит этому ребенку?
— Я больше тебя не боюсь, — взгляд Виктории пронизывал его, ее голос, хоть и юный, был твердым. — Раньше мне снились кошмары, что ты вернешься, найдешь меня снова, но больше нет. Ты забрал меня утром и зафиксировал на столе, чтобы я не могла двигаться. Там было так ярко, — так ярко, что у меня болели глаза, но за пределами света было темно. И в темноте раздавались голоса, множество голосов. Потом там появился ты, смотрел на меня, трогал меня.
Настрой Ассамблеи привел Одрика в чувство.
— Вы не можете верить истеричному ребенку! — Одрик выкрикнул Ассамблее.
— Истеричному? — Кассандра посмотрела на Викторию, потом обратно на Одрика.
— Она была ребенком, она не может ничего помнить! — Одрик не понимал, в чем он только что признался, Кассандра поняла и видела, что Якира тоже это осознала.
— Ты был зол, зол на мятежников, — Виктория переключилась на язык мятежников. — Ты называл их глупыми, сказал им, что я не свет, что не будешь соблюдать соглашение, — Одрик побледнел от того, что сказала Виктория.
— Это просто невозможно.
— Что именно? — спросила Кассандра. — Что Виктория не только говорит, но и понимает язык мятежников? Я Квес, она моя племянница. Это заняло у нее четыре дня.
— Это невозможно.
— Для тебя, но ты никогда не преуспевал ни в чем, кроме смерти, смерти и обмана.
— Что она такого сказала? — спросил принц Вэнс, смотря на свою мать. Кассандра посмотрела на мальчика, который скоро станет мужчиной.
— «Ты называл их глупыми, сказал им, что я не свет, что не будешь соблюдать соглашение», — перевела королева Якира.
— Да, — кивнула она Якире.
— Она просто повторяет то, что ты ей сказала, чему ты ее научила! Ребенок боялся, она ничего не помнит!
— Ты помнишь, что еще ты сказал? — спросила Виктория, сделав шаг навстречу ему.
— Меня там не было, я ничего не говорил!
— Это был ты! Ты сказал мятежникам, что они должны «вернуть меня», потому
