После хорошего удара пальцы слегка онемели, не слушались, буквы выходили кривые. Ренцо потряс рукой, разминая, шмыгнул носом, но капля крови все равно упала на лист. Олистар хмыкнул, глядя на это.
— Расписка кровью?
— Вроде того, — Ренцо протянул ему. — Держи. Подпиши сам.
Олистар быстро пробежался глазами. Расписался, убрал к себе. Ренцо протянул ему второй лист.
— Имэйдаль Луци… как жена, — тихо усмехнулся Олистар, беря ручку.
И как-то совсем упустил из виду Тарина, который, выругавшись, вдруг выхватил лист у Олистара из рук, порвал тоже. «Жена», очевидно, ему не понравилась.
— Да ты… — Олистар снова побагровел. — Тьяра, можешь шарахнуть его молнией? Нет? Брату передай, чтобы шарахнул. Трибун, у тебя есть еще лист?
— Нет, — сказал Ренцо.
— Что будем делать? Давай, я от своего половину оторву, там еще есть место.
Ренцо вздохнул, глянул на бледную и напуганную Мэй с огромными и красными от слез глазами.
— Да ничего не будем, хватит уже. У вас расписка есть. Мэй, иди сюда.
И, прежде чем она успела дернуться или возразить, он перехватил ее руку, сжал с двух сторон пальцами браслет, подождав, пока сработает идентификация. Застежка щелкнула.
— Все, — сказал Ренцо, снимая и пряча браслет в карман. — Олистар, забирай. И береги ее. Попробуй только не уберечь.
26. Преступник
В камере было тихо и клонило в сон.
Он так и не спал этой ночью, да и до этого был сложный день.
Ренцо прошел два квартала, когда стража окружила его.
— Сеньор Луци? Пройдемте с нами.
Пройдемте, так пройдемте. Куда теперь бегать? Усталость навалилась.
Городская стража — это еще не Гильдия.
Хотелось напиться, а на остальное было плевать.
Лежать на скамейке в камере неудобно — короткая. Но можно лечь на спину и согнуть ноги. Закрывая глаза Ренцо видел Мэй в тоненькой кружевной сорочке, смущенно застывшую в дверях. Невыносимо красивую. Счастливую.
На Мэй, оставшуюся рядом с Олистаром, заплаканную и бледную, он, уходя, старался не смотреть. Не оборачиваться. Он сделал все, что в его силах. Ее не бросят. Не могут бросить… Это сводило с ума.
Магистрат, совсем молодой еще и неопытный парень, долго мялся.
— Мне нужно… Сеньор Луци, мне нужно задать вам несколько вопросов.
— Задавайте, — разрешил Ренцо.
Можно было бы сразу потребовать претора, имел право, но особо злоупотреблять не хотелось. Ответную услугу он вряд ли сможет оказать.
Магистрат потер пальцами шею. Он сидел напротив за столом.
— Сеньор Луци… вы снимаете квартиру на Пьяцца Кадара 38?
— Да, — сказал Ренцо.
Трупы?
— Вчера ваши соседи, сеньор, слышали на лестнице грохот. После этого там обнаружили четыре мертвых тела.
И? Магистрат смотрел на него, искренне считая, что задал вопрос, и теперь сеньор обязан ответить. Ладно… Там такая кровища осталась…
— Да, — согласился Ренцо. — Вчера, когда я возвращался домой, на меня напали. Илой — опасный город.
— Опасный? — удивился магистрат, он так не думал. — Но… Вы убили их?
— Да, — сказал Ренцо. — Они ведь пытались убить меня.
— Четверых?
— Да.
— Вы один? Четверых?
— Да, — пожал плечами Ренцо. Он бы и рад разделить этот подвиг с кем-то еще, но не с кем.
— Чего они хотели? У вас есть враги, сеньор?
— Мы не успели обсудить их претензии ко мне. Они сразу попытались отрубить мне голову.
Магистрат иронию не оценил, хмуро сцепил пальцы.
— Вы знаете, сеньор, что один их них убит из огнестрельного оружия?
Да ну?
Второй, очевидно, выжил и успел сбежать, иначе было бы пять трупов.
— Догадываюсь, — сказал Ренцо.
Магистрат озадаченно хлопнул глазами.
— Ээ-э, — сказал он. — Из того самого пистолета, который был при вас, когда вас задержали.
— Да, — сказал Ренцо.
— Это вы стреляли?
— Да.
— Почему?
— Очень хотелось выжить, — Ренцо подался вперед. — Это плохо, магистрат?
Магистрат отпрянул, но быстро взял себя в руки, снова потер шею сзади, потом подергал воротник рубашки, словно она его душила.
— Хранение огнестрельного оружия запрещено, сеньор.
— Да, — согласился Ренцо. — За это полагается штраф.
— Ношение и использование, это, боюсь, серьезнее штрафа, сеньор.
— В целях самообороны — нет.
— Вы ошибаетесь…
Ренцо пожал плечами. Ничего действительно серьезного по этому делу ему не предъявят. И даже больше того — немного посидеть в тюрьме куда безопаснее, чем попасть в лапы Гильдии. Он согласен посидеть.
* * *Претор появился ближе к полудню. Неудобно пригнулся в дверном проеме.
— Пойдем-ка в мой кабинет, — сказал он. — Не люблю эти подвалы.
Ренцо поднялся на ноги.
— Низкие потолки?
— Неприятные воспоминания. Пошли.
Кабинет у претора просторный, с большим окнами, Ренцо уже был здесь.
Воспоминания? Претора когда-то обвиняли в предательстве, больше двадцати лет назад… но потом обвинения сняли.
— Отдал девочку джийнарцам? — спросил он. — Вот кресло… садись.
Ренцо сел.
— Да, — сказал он.
Претор глянул сурово, без одобрения.
— Договор передачи?
— У них есть расписка.
— А у тебя? Расписка? Деньги? Что?
Ренцо покачал головой.
— Гильдия хочет видеть тебя, — сказал претор. — Их представитель уже ждет внизу.
— Я имел право просто отпустить ее. Это мое личное дело.
Претор вздохнул.
— Ты знаешь, кто эта девочка?
— Да.
— Понимаешь, что должен был сообщить Сенату? Иначе это может расцениваться, как нарушение государственных интересов?
— Да.
— На что ты рассчитывал?
Ни на что. Просто поступал так, как казалось правильным. Без далеко идущих стратегических решений. Из него плохой стратег, хотя неплохой тактик, и то… Такие, как Ренцо, никогда не поднимаются высоко.
— Только здесь и сейчас? — вздохнул претор. — Жить так, словно завтра не наступит? Как волки?
Достал из ящика пачку сигарет.
— Не куришь? Нет? — взял одну, спички, сел на подоконник у открытого окна, раскурил, выдохнул в окно облачко дыма. — Значит так, — сказал он. — Первое, что я хочу сказать: Гильдии пока предъявить тебе фактически нечего. Подставить они всегда могут, так что нужно быть готовым. У Юттара есть расписка? Я отправлю кого-нибудь к нему за ответной. На чье имя? А лучше… ты составлял договор у нотариуса? Пусть сделает копию и подпишете оба, это еще не поздно. Второе… если тебе нужно с кем-то встретиться, скажи мне, я приглашу. Будешь сидеть здесь, в подвале, под замком. Ничего, переживешь как-нибудь. Зато никаких глупостей больше. За применение огнестрельного оружия я могу задержать тебя до окончания разбирательств. Разбираться будем столько, сколько потребуется. Обещать ничего не могу, в петлю из-за тебя я не полезу. Как обеспечить себе пути к отступлению — думай сам, в Илое ты вряд ли сможешь остаться. Все понятно?
— Понятно, — согласился Ренцо.
Претор долго сидел, разглядывая его… сигарета огромной ладони дракона казалась совсем игрушечной.
— Скажи мне только… просто интересно, — сказал он. — Ты сын богатого торговца, даже всаднические права получил уже сам, на службе, не по наследству. Она — принцесса Джийнара. Здесь потеряешь все. Для ее народа ты враг. Как ты себе это представляешь?
27. Мэй
Дин орал на Тарина так, что тряслись стены. Нет, Мэй не могла разобрать слов из своей комнаты, она чувствовала только гул и дрожь земли под ногами. Вода в хрустальной вазе шла кругами, маленькие фарфоровые фигурки драконов на полке дребезжали, подпрыгивая и стукаясь друг о друга…
Дин так изменился. Мэй не видела его больше года. Наи Дингир — «Южный Ветер»,
