Увы. Либо одесситу причудилось – почерк корявый до ужаса, формулы с наклоном в обратную сторону, – либо тут уж что-то совсем необъяснимое.
Глоток коньяка взбодрил Климова. Еще раз посмотрев на свои записи в блокноте, он вдруг поднялся и пошел в спальню за джинсами. Ключи от гаража висели на аккуратном латунном крючке веранды, в шаге от двери.
Чтобы сдвинуть правую створку ворот, пришлось поработать ботинком, откидывая в сторону снег. Войдя в гараж, Ян повел лучом фонаря по стене и тут же нашел старинный, советского образца выключатель из черной пластмассы. Поворот толстого ключа – и под потолком, чуть пожужжав, вспыхнули три полосы ламп дневного света, настолько стандартных для старой советской эпохи, что Ян даже хмыкнул, смеясь.
В ярком свете он поднял незахлопнутый капот «Опеля», глянул на двигатель, а потом залез в салон. Тут его ждал уже ожидаемый сюрприз.
Вместо какого-нибудь заказного – штатно «Капитан» радио не оснащался, не та была эпоха – приемника Ян увидел нечто, похожее на бороду, спускающуюся вниз к тоннелю кардана, как в современных авто. Серо-зеленая стальная панель держала на себе узел управления с тремя ручками (сверху действительно виднелась чуть подтертая со временем надпись «AEG»), под ними глазок – очевидно, индикаторная лампа и, как принято было в то время, шкала: Praga, Paris, Berlin… Ниже находилась тщательно отсверленная стальная панель с дырочками. Ян наклонился: он «не дружил» с немецким, однако же надписи под ручками показались ему странноватыми. ZGDV, ZDDV, ZDDN – что это могло значить? Настройка на волны вышестоящих подразделений? Очень может быть. Как там говорил Невинский – штабной радиоприемник?
Вздохнув, Ян выскочил из гаража, забежал в дом, чтобы надеть свитер и взять ключи от «Транзита». Ключ «на десять» лежал где-то в глубине багажника. Обсыпаясь снегом, Ян поднял заднюю дверь, порылся в сумках с инструментом – при покупке его предупреждали, что «Форд» далеко не уедет, однако тот отлично выдержал дорогу и в целом ломаться пока не собирался.
Поменять аккумулятор было делом недолгим. Куда больше времени ушло на поиск рычага бензонасоса… Ян сел за руль «Опеля», повернул осторожно ключ – тут же загорелся, ровно и ярко, плафон на матерчатом потолке, и ожили приборы, – а потом, придавив сцепление, нажал на стартер.
Могучий «дизельный» аккумулятор, купленный в Москве перед самым выездом, без малейших вопросов провернул опелевский мотор, и тот, слегка вздыхая, возмущаясь, вдруг дернулся сразу шестью вспышками, зарычал в глубине гаража. Ян закурил сигарету, все еще держа сцепление. Сколько – года два с половиной машину не заводили?
Стрелка temp сдвинулась с места, и тогда Ян отпустил довольно тяжелую педаль. Мотор загудел чуть громче, но тут же сбросил обороты – значит, автомат питания прекрасно работает и без подсоса, который Климов заблаговременно вытянул на себя. Так и должно быть… Невероятно: родной карбюратор! Хотя, учитывая возможности завода…
На всякий случай Ян вылез, поглядел, качая головой, на выхлоп. С учетом температуры и долгого простоя легкая синева была делом нормальным. Да и то: а сколько масла ему положено жрать по инструкции?
Движок слегка прогрелся. Внизу, под стальной доской радиоприемника Климов вдруг обнаружил улитку с двумя раструбами. Пощупав ее пальцами, он убедился в том, что это именно то, о чем он и подумал с самого начала, – когда-то, до мобилизации, этим кабриолетом владел весьма состоятельный господин, способный поставить себе отопитель – с отдельным радиатором и вмешательством в систему охлаждения автомобиля. Где эта штука включается, Ян уже знал – вон два плоских, этаких авиационных тумблера со светящимися головками, что врезаны в панель справа от руля. Других нештатных тут быть не может, зачем? Он поднял оба, и точно: тут же взвыл вентилятор, в ноги и на лобовое стекло потянуло теплом.
– Какое счастье ездить на ведрах хотя бы восьмидесятых, у них и печка есть, и даже кондер, – пробормотал Ян. – Ну что, посмотрим, что там за такой загадочный приемник?..
Левая – нет, а вот центральная, ZDDV, дала отчетливый щелчок включения, и тут же загорелась желтым лампа.
Только никакая это была не лампа. «Глазок», обычно разгоравшийся в детстве Яна зеленым, вспыхнул ярким лимонным колером, а из динамика, спрятанного под панелью, раздалось шипение.
Сколько Климов ни вертел ручки настройки, ничего, кроме все того же монотонного шипения, так и не услышал. По всей видимости, приемник все же накрылся от старости. Разочарованный Ян заглушил двигатель, снял на всякий случай аккумулятор – хотя возвращать его на место под капотом «Форда» было сейчас ни к чему – и, заперев гараж, вернулся в дом.
«Почему я не спросил Невинского о песчаном карьере?» – вдруг подумалось ему.
После рассказа Сомова о двух обнявшихся скелетах проклятый карьер никак, ну ни в какую не шел у него из головы. Зудел, постоянно напоминая о себе, как подзабытая головная боль. Вероятно, был смысл туда съездить, но, с другой стороны, а что искать?..
* * *Ян лег спать непривычно рано, не было даже десяти. Около двух ночи он вдруг проснулся, встал, отодвинул штору и долго смотрел в окно. Было тихо, только тикали старые часы на кухне. Снег падал отвесно, крупными вязкими хлопьями, укутывая собой сад. Успокоенный этим зрелищем, Климов вернулся в постель и сразу заснул, теперь уже до утра.
Поднялся он в семь, не сразу сообразив, отчего вокруг стоит такое поразительное безмолвие. Лишь глянув в окно, на треть укрытое белым, Ян понял: город замело. Под низким серым небом лежал снег, и не было вокруг ничего, кроме этого снега, – ни звуков, ни движения… Входную дверь он открыть толком не смог – сдвинул, чтобы протиснуться, и то пришлось как следует приналечь всем телом.
Ян постоял немного возле веранды, прикидывая, сколько ж придется махать лопатой, чтобы расчистить хотя бы тропинку до калитки, вздохнул, улыбнулся и пошел обратно в дом. Он знал это небо и знал, что после обеда снег повалит снова.
После крепкого чая с бутербродами Климов оснастил новенькую «болгарку» диском, вытащил из коробки с домашними вещами удлинитель и пошел наверх.
Света в комнате-хранилище оказалось вполне достаточно. Ян воткнул вилку удлинителя в розетку на стене возле двери, подключил «болгарку», сдвинул на пробу выключатель: от визга у него чуть не зазвенело в ушах, но он успокоил себя тем, что это с непривычки. Да и слишком уж тихо вокруг… Пилить он, понятно, начал с верхнего ящика, немного удивившись тому, с какой легкостью диск взял петлю маленькой щеколды, на которой висел замок. Замок этот скоро упал на пол, а Ян выдохнул, отложил подальше
