Нашел лидера «Бешеных вепрей» и набрал его. К моему удивлению, ответил тот не сразу, а когда его гордое смуглое лицо появилось на экране, он улыбался. Интересно знать, с кем это индеец разговаривал?
– Чойч, ну как там у нас дела?
– Взяли пять фортов «Волков». Целились на те кантоны, которые они держали одной крепостью. Я тебе координаты пересылаю.
Открыл карту. Действительно. В нейтральных кантонах среди серых игроков виднелись фиолетовые форты. Наши то есть. Все закрыты Интердиктом на четыре часа, и от каждого к кантону устремлен клерик – на переголосовку, как я понял.
– Надеюсь, с нейтралами проблем не будет.
– Если будут, начнем их зачищать, – безапелляционно заявил Чойч. – Этих даже уничтожать не обязательно. Грабеж с Поджогом заставляют всех быстро умнеть.
– Я не хочу, чтобы мы лишний раз конфликтовали с нейтралами. Их много. Более того, их больше, чем всех сил Альянсов. Просто они неорганизованны и разобщены. Те, которые живут в нашем дистрикте, непосредственно в наших кантонах, будут сейчас наблюдать. Поэтому каждое наше действие должно быть взвешенно. За твою фракцию я не переживаю, вы все опытные и дисциплинированные бойцы. Мне важно, чтобы ты меня услышал.
– Я тебя услышал. Ты прав. Нам нужны люди, много людей.
– Если найдешь умеющих воевать людей, направляй их к Рамиресу. Других – к Барбадосе.
– Хорошо, я поговорю с Риной.
При этих словах выражение лица Чойча стало примерно таким же, как у гурмана, перед которым выставили редкое и невероятно вкусное блюдо. Едва губами не причмокнул. Интересно, что творит с мужиками, даже такими кремнями, долгое воздержание. Или может быть, это любовь? Признаться, я зарекся в этой жизни чему-то удивляться.
Я отключился и вновь уставился на карту. Ближайший форт «Вепрей» находился через пять кантонов от Киу. И это тоже было не случайно. Мы сразу решили отрезать себе часть большого пирога, обозначив границы своих владений. На самом краю будут располагаться «Вепри» как самые опытные. На них будет приходиться основной вражеский удар. Наша задача – как можно быстрее соединиться с ветеранами, попутно перемалывая кости «Волкам» и, если удастся, агитируя среди нейтралов за честную и справедливую власть. Как там говорил дед… О! Фабрики – крестьянам, землю – рабочим. Ну, или наоборот.
Сейчас же «Бешеные вепри» врезались в жирные тылы «Волков» как раскаленная плазморезка в расплавленный свинец. Их здесь не ждали, тут к ним не были готовы. И Чойч со своими людьми точно накажет за это третий Альянс.
– Ну что, ребята, кто готов отправиться повоевать? – Включил я общую видеоконференцию.
– У меня слот нарисовался, – подал голос Зверюга. – Готов к переселению. Желательно в центре, без соседей. Нижние этажи не предлагать.
– Готовь ударку с героем.
– Уже, – не без гордости заявил тот.
– Замечательно. Значит, один слот есть. Кто у нас недавно еще повысился?
– Я.
– Я.
– Я…
Значит, Энигма, он же полковник, Рамирес – новоиспеченный генерал-лейтенант и Барбадоса в ранге бригадного генерала. Еще поднялись до подполковников Пента с Кайри, но нового слота у них не появилось. Итого, в чистом остатке четыре человека, если вместе со Зверюгой.
– Дождитесь ночи, будем таймить, когда «Волки» лягут спать. Их сейчас «Вепри» весь день в напряжении подержат, измотают, а мы уже будем смотреть, кто Интердиктом не закроется.
– Меня тоже вписывай, – поднял руку Катана. – Я тут пару атак на высокоранговых отправил. Все форты закрыл, кроме одного. А там ни защиты, ни воинов. Пусть сносят. Вот и будет слот.
– Заедут поближе к нам, – покачал головой Леорик, вечный противник Тохэя.
– Ничего страшного, – ответил ему я. – Они не такие уж и вояки, как выяснилось. Пусть едут на форт Катаны, отстраивают его под Интердиктом. Тохэй, ты еще экономику в крепости урони. Пусть тоже мучаются. И ресурсы все в кантон влей.
– Уже, – усмехнулся японец.
– Рина, когда уже у меня форт заберут? – возмутился Леорик.
– Скоро, – уклончиво ответила Барбадоса. И правильно, там еще близнецы на очереди.
Мне не нравились молчание и пассивность Густаво. Не растет, инициативу не проявляет, к разным группировкам, коими славился наш Альянс, не примкнул. Был он хотя бы в ранге генерала, сказал, что засланный шпион. Самое смешное, что только я уставился на Густаво, тот сразу открыл рот.
– А что у нас с «Хамелеонами»?
– С десятым Альянсом у нас временный союз. А в чем суть вопроса?
– Они на меня нападают.
– И на меня ударка только что вышла, – удивилась Рина. – Тоже от «Хамелеонов». Это что, война?
– Атаки от разных людей или от одного? – попытался я пресечь грозившуюся разразиться истерию.
– От троих, – ответил Барбадоса. – Все с одной фракции. «Цветы жизни».
– Так что, война? – повторил вопрос Рины Рамирес.
– Пока враги только одни – «Волки». С этими я сейчас все выясню. Как что, сообщу. Готовьте ударки. Если идет больше трех затаймленных атак, от кого бы то ни было.
Я отключился и с сомнением посмотрел иконку Майры. Могла ли она предать меня? Запросто. Тут каждый сделает что угодно, для достижения своей цели. Я глубоко вздохнул и нажал на кнопку соединения.
Глава 18
Я мерил широкими шагами расстояние от двери до стойки, изредка окидывая тяжелым взглядом стоявшую у стены тройку. Разные настолько, насколько могут быть разношерстными люди из всех уголков земли, собранные вместе и одетые в одинаковую одежду. Их цвет был бирюзовый, с хамелеоньей головой на шевроне и одинаковой фракционной эмблемой.
Те трое, что напали на нас, наплевав на все мирные соглашения. Те трое, что чуть не развязали войну между Альянсами. Те трое, что смотрели нагло и презрительно, уверенные в своей правоте сильного.
Я не знал, как их зовут. Только клички – Шари, Лейд и Буэено-Каарта. Но мне было достаточно и этого.
– И долго этот спектакль продолжаться будет? – нетерпеливо спросил человек в середине.
Это был Лейд, единственный светлокожий среди всей троицы. Сказать по правде, такого белоснежного эпидермиса я вообще раньше не видел. Жемчужная кожа, белые волосы, холодные голубые глаза, капризное недовольное лицо. Своего «любимчика» среди нападавших я определил сразу.
– Сколько потребуется, – ответил я ему.
– Не, ну серьезно, сколько можно? Давай уже, как тебя там… – он посмотрел в планшет и ухмыльнулся. – Фортификатор, ты нас пожуришь. Мы посокрушаемся, повздыхаем, скажем, что больше так не будем, и разойдемся. Зачем тратить время у занятых людей?
– Ты прав, извини, – я остановился и развел руками. – Я что-то не подумал об этом. Сильно торопишься?
– Сильно, – нахально ответил Лейд.
– Тогда можешь идти. Я серьезно, – увидел сомнение в его глазах. – Бери и выходи за дверь. Лети обратно к своему форту. Я же не знал, что ты такой занятой.
Было видно, Лейда что-то смущает, но гордыня, родившаяся вперед этого шведа, не позволила ему вымолвить ни слова. Он самодовольно посмотрел на меня, презрительно бросил взгляд на товарищей и, громко стуча
