Слава богу, он вовремя услышал свиней. Встревоженно фыркая и хрюкая, животные поднялись на ноги – судя по шуршанию и чавкающим звукам. Уильям учуял исходящую от свиней вонь и запах теплой грязи – должно быть, за поворотом тропы была лужа.
– Черт, – выругался он себе под нос и свернул с тропы в кусты. Боже, что теперь делать? Залезть на дерево? Однако вокруг рос только можжевельник. Отдельные деревья были довольно большими, но густые ветки и перекрученные стволы не позволяли взобраться на них. За таким деревом он и скорчился, стараясь дышать спокойней. Сердце стучало так громко, что перекрывало звуки погони.
Вдруг что-то коснулось его руки, Уильям вскочил и непроизвольно взмахнул сковородой.
Задетый вскользь пес удивленно взвизгнул, затем оскалился и зарычал.
– Черт бы тебя побрал, откуда ты взялся? – зашипел на него Уильям. Чертова псина была размером с маленькую лошадь!
Шерсть на загривке пса встала дыбом, сделав его похожим на волка, и пес залаял.
– Бога ради, заткнись!
Поздно – невдалеке уже раздавались взволнованные голоса индейцев.
– Стоять! – попятившись и вытянув вперед руку, шепотом скомандовал Уильям. – Стоять. Хороший пес.
Но пес не захотел стоять, а последовал за ним, не прекращая рычать и лаять. Это еще больше встревожило свиней – они шумно побежали по тропе; один из индейцев удивленно вскрикнул.
Уильям краем глаза уловил движение и повернулся, держа наготове свое оружие. На него удивленно смотрел очень высокий индеец. Еще один!
– Хватит, – приказал индеец псу с отчетливым шотландским акцентом, и теперь уже Уильям посмотрел на него с удивлением.
Пес перестал лаять, однако продолжал с рычанием бегать вокруг Уильяма – слишком близко, как показалось последнему.
– Кто… – начал было Уильям, но ему помешали преследователи. Они внезапно выскочили из подлеска и застыли на месте, заметив другого индейца. На пса они смотрели с опаской, а тот демонстрировал им впечатляющий набор блестящих зубов.
Один из преследователей сказал что-то резкое высокому индейцу. «Слава богу, они не вместе!» – подумал Уильям. Высокий индеец ответил недружелюбно. Ответ высокого преследователям не понравился. Они помрачнели, и один из них положил руку на рукоять дубинки. У пса в горле заклокотало, и рука тут же опустилась.
Затем высокий индеец сказал что-то еще не допускающим возражений тоном и недвусмысленно махнул рукой – уходите, мол. Уильям, расправив плечи, встал с ним рядом и сердито посмотрел на своих преследователей.
Один из них бросил на него злой взгляд, но его спутник задумчиво посмотрел на высокого индейца, потом на пса и еле заметно покачал головой. Развернувшись, они молча ушли.
Ноги Уильяма тряслись, по телу прокатывались волны жара. Оказаться нос к носу с псом не хотелось, но Уильям все же сел на землю. Пальцы, казалось, одеревенели на ручке сковороды. Уильям не без труда разжал их и положил сковороду рядом.
– Спасибо, – выдохнул он и отер пот с лица. – Ты говорить английский?
– Я встречал англичан, которые делали вид, что не понимают мой английский, но ты, наверное, поймешь. – Индеец сел рядом с Уильямом, с любопытством его разглядывая.
– Боже мой, а ведь ты не индеец, – сказал Уильям.
Его спаситель лицом не походил на алгонкина. Теперь Уильям ясно видел, что он гораздо моложе, чем ему показалось на первый взгляд, – быть может, чуть старше его самого. И он определенно белый, невзирая на коричневатую от загара кожу и пересекавшую скулы татуировку в виде двойной линии точек. Через плечо мужчины был перекинут шотландский плед в красно-черную клетку, абсолютно не сочетающийся с кожаной рубахой и штанами.
– Точно, не индеец, – иронично согласился он. И указал подбородком в сторону ушедших. – Где ты встретился с этими двумя?
– У озера. Они спросили про табак, и я дал им его. А потом они почему-то решили меня схватить.
Мужчина пожал плечами.
– Они собирались отвезти тебя на запад и продать в рабство индейцам из племени шони. – Он слабо улыбнулся. – Предложили мне половину денег, которые выручат от продажи.
Уильям глубоко вздохнул.
– Спасибо. Надеюсь, ты не собираешься сделать то же самое?
Мужчина не засмеялся вслух, хотя в его голосе явственно прозвучала насмешка.
– Нет. Я иду не на запад.
Уильям ощутил облегчение, невзирая на то, что жар снова сменился ознобом.
– Как ты думаешь, они вернутся?
– Нет. Я велел им уйти, – равнодушно ответил мужчина.
Уильям уставился на него.
– Почему ты решил, что они тебя послушаются?
– Потому что они минго, – терпеливо объяснил мужчина. – А я – каньенкехака, могавк. Они меня боятся.
Он, похоже, не шутил. Высокий, тонкий, словно хлыст, темно-каштановые волосы покрывал медвежий жир.
Мужчина разглядывал Уильяма с не меньшим интересом. Уильям кашлянул и протянул руку:
– Уильям Рэнсом, к вашим услугам.
– А ведь я тебя знаю, – сказал мужчина странным тоном и крепко пожал протянутую руку. – Йен Мюррей. Мы уже встречались. – Он скользнул взглядом по рваной одежде Уильяма, его расцарапанному потному лицу и обляпанным грязью сапогам. – В тот раз ты выглядел чуть лучше. Правда, не намного.
* * *Мюррей снял котелок с огня и поставил на землю. На миг сунул нож в раскаленные угли и тут же опустил нагревшееся лезвие в сковороду, наполненную водой. Горячий металл зашипел, выпустив облачко пара.
– Готов? – спросил Мюррей.
– Да.
Уильям стоял на коленях у тополиной колоды, положив на нее раненую руку. Она отекла в том месте, куда вонзился обломок дерева, вздулся нарыв, кожа вокруг него натянулась и болезненно покраснела.
Могавк – Уильям не мог воспринимать его иначе, даже несмотря на имя и акцент, – посмотрел на него, насмешливо подняв брови.
– Это ты там кричал, чуть раньше?
Он взял Уильяма за запястье.
– Да. На меня змея напала, – признался Уильям.
– Вот как? Ты визжал, как девчонка. – Мюррей дернул уголком рта, перевел взгляд на руку Уильяма и коснулся ее ножом.
Уильям зарычал.
– Уже лучше, – сказал Мюррей.
Крепко сжав запястье Уильяма, он полоснул по руке ножом. Надрез получился дюймов в шесть. Отодвинув кожу кончиком ножа, Мюррей вынул из раны самый крупный обломок кипариса, а затем аккуратно извлек мелкие щепки. Удалив все, что мог, он обернул краем своего потрепанного пледа ручку котелка и плеснул горячей водой прямо на открытую рану.
Уильям утробно зарычал и выругался.
Мюррей покачал головой и укоризненно прищелкнул языком.
– Видимо, мне придется сделать все, чтобы ты не умер. Потому что если ты умрешь, то точно попадешь в ад за такие слова.
– Я не собираюсь умирать, – коротко ответил Уильям.
Тяжело дыша, он здоровой рукой отер лоб. Осторожно поднял вторую руку и стряхнул с пальцев розоватую от крови воду. От пережитого кружилась голова, и он сел на бревно.
– Если тошнит, опусти голову между коленей, – предложил Мюррей.
– Меня не тошнит.
Дожидаясь, пока закипит вода в котелке, Мюррей надергал несколько пригоршней резко пахнущей травы, растущей в воде, и теперь пережевывал ее и сплевывал зеленую кашицу на кусок ткани. Достав из своего походного мешка сморщенную луковицу, он отрезал от нее большой кусок, критически осмотрел его и
