Иван хотел пошутить про количество извилин у человеческой толпы, тоже сравнимой со стаей, но в это время в центре видеосистемы обзора вспыхнул красный огонёк, и молодой человек крикнул:
– Вижу! Мы его догнали!
Катер Шнайдера двигался намного медленнее, расстояние до него сокращалось с каждой секундой. Можно было рассчитывать, что минут через десять-пятнадцать «голем» с преследователями догонит беглеца. Иван даже прикинул, что можно будет сделать для остановки катера, хотя не приходилось сомневаться, что Курт едва ли остановится, возбуждённый сверх меры. Но уже через минуту ситуация резко изменилась.
Глубоко под искрой катера Курта, падающей в чёрную бездну уплотняющейся воды, просияла странная электрическая зарница, похожая на те, что передёргивают земные тучи в грозу.
Прожекторы катера по-прежнему были выключены, да и на глубину в несколько километров они едва ли пробили водную толщу, но сонары «голема» работали отлично, и компьютер смог отобразить, пусть и весьма схематически, поднимавшийся из бездны объект – призрачный купол, изрытый оспинами ям.
– Командир?
– Мурекс, – проговорил Ядогава, оживляясь.
– Полная упаковка! – процедил сквозь зубы Вересов.
Иван и эксперт зарастили защитные костюмы.
– Связь с Куртом!
Иван включил комплекс связи на автоматические вызовы беглеца.
– Интересно, почему его не остановили ортоконы?
– Потому что он не менее ловок, чем вы, Ваня-кун, – сказал Ядогава.
– Они же сейчас столкнутся!
– Связь!
– Он не отвечает!
– «Вулкан» на боевую!
– Есть!
– Огонь!
«Голем» выстрелил из лазера.
Красная нить прострелила водную толщу на глубину в километр, постепенно теряя мощь, но не догнала беглеца, только породила струю пузырьков пара.
– Ортоконы останавливаются! – уловил движение преследующей катер стаи Иван.
Действительно, «пузырьки газа», гнавшиеся за «големом», внезапно прекратили преследование. Их фонтаноподобный стебель, нарисованный компьютером на задней полусфере обзора, начал растекаться ручьями.
Кольнуло в сердце.
– Командир!
– Стоп! – отреагировал Вересов мгновением позже.
Иван мысленно продублировал приказ.
«Голем» ударно затормозил.
Аппарат Курта продолжил движение, будто не видел появившееся перед ним препятствие.
– Что он делает? – пробормотал Ядогава.
В куполе «головы мурекса», видимой как полупрозрачный баллон величиной с гору, возникла чёрная дыра.
Искра катера упала в неё.
Ожидание неведомого достигло предела.
– Командир, надо уходить!
– Зонд!
– Надо уходить! Немедленно!
– Зонд, я сказал!
Иван стиснул зубы… и отдал приказ компьютеру отвернуть с пути всплывающего монстра…
8Связь с катером прервалась.
Дроны, летающие над архипелагом, спустились пониже, до стометровой высоты, но смогли увидеть лишь удаляющийся в глубины вод кормовой габарит «голема», да и то всего на несколько секунд. Вскоре и он утонул в сапфирово-бирюзовой бездне.
Бугров, наблюдавший за полётом катера сидя в своём кресле, встал и прогулялся по залу центра управления, размышляя о том, что его беспокоит.
Беспокоило слишком многое, чтобы чувствовать себя хозяином положения.
Он верил Ивану, что найденная на глубине восьмисот километров «раковина мурекса» – живой организм, возможно даже сам Вестник. Однако задача экспедиции заключалась не только в обнаружении «машины судного дня» древней цивилизации, но больше в контакте с ней, а тут уже виделись проблемы, рецептов решений которых у капитана не было. Да и никто из спецгруппы, в том числе её руководитель, не знал, как подобраться к гиганту и достучаться до его компьютера. Надежда была только на возможности Ломакина, как бы хрупка она ни была. Оставалось верить в его «избранность».
Подумав, Бугров связался с каютой Посохина.
Эксперт был на месте. Система передачи данных позволяла ему поддерживать связь с беспилотниками, общаться со всеми членами группы и экипажа, а также наблюдать за планетой и манёврами корабля в режиме реального времени.
– Волнуюсь, – признался он, появившись в объёмном пузыре виома, сморщился с виноватым видом. – Могли бы и меня взять с собой.
– Вряд ли ваша помощь понадобится в ближайшем будущем, – откровенно сказал Бугров. – Рейд не относится к исследовательскому формату, а форс-мажорные ситуации лучше разруливать профессионалам спецназа.
– Да я понимаю, – кивнул Посохин. – Но очень не люблю сидеть и ждать у моря погоды, когда другие рискуют жизнью.
– Ничего, парни справятся.
– Хочется верить, – взбодрился эксперт. – Ваш оператор настоящий интрасенс, найдёт решение. Правда, что контакт с Вестником на Толкине установил он?
– Правда, – шевельнул желваками Бугров. – У него большое будущее. Вы хорошо знаете Шнайдера?
Посохин выпятил губы, помолчал.
– Он классный техник… пять экспедиций за плечами… отзывы положительные, хотя ходят слухи, что характер у него вздорный, вспыльчивый. Его кандидатуру предложила госпожа Клод-Сантуш, они вместе работали. Ума не приложу, что на него нашло.
Бугров промолчал, так как догадывался, по какой причине Шнайдер сорвался с тормозов.
– Что он может предпринять?
– Совершенно не представляю, – признался Посохин. – Что вообще можно сделать в его положении? Разве что выпустить пар, мотаясь по океану, и вернуться.
– Он не рискнёт опуститься к Вестнику?
– Зачем? Курт не контактер и не ксенопсихолог, и как решается проблема контакта, не знает. Повторяю, проконсультируйтесь с Елизаветой, она знает Курта намного лучше.
– Благодарю. – Бугров переключил персональные линии, соединился с каютой ксенопсихолога.
Елизавета отозвалась после паузы, виом связи был тёмен секунд десять. Когда он загорелся, за спиной появившейся в фокусе камеры женщины закрылась дверь каюты. Она, очевидно, принимала гостя и выпустила его за мгновение до связи.
– Слушаю вас, Виталий Семёнович.
Бугров попытался мысленно определить, кто был в каюте, подумал о Посохине и сказал:
– На что может пойти Курт Шнайдер, как вы думаете?
Елизавета отвела глаза. Она была расстроена и не скрывала этого.
– Я виновата…
– Конкретно, пожалуйста.
– Он… влюблён в меня.
– Я заметил.
– Но я никогда не давала повода к… близким отношениям.
– Дальше.
Она вскинула глаза, встретила взгляд Бугрова, и лицо женщины стало каменным. Сдерживать эмоции она умела.
– Курт приревновал Ивана… оператора Ломакина. Я виновата в том, что при нём вела себя несдержанно.
– Я задал конкретный вопрос.
– Курт – великолепный специалист, нет технических средств, управлять которыми он не смог бы. А ещё он мастер рукопашного боя, чемпион боёв без правил…
– Короче.
– Короче, он в юности получил психическую травму, и… он способен на всё.
– И, зная эти обстоятельства, вы всё равно рекомендовали его начальнику экспедиции? Что за травма?
– Подробностей не знаю, какая-то любовная история, победил соперник, и Курт попал в больницу. Но это не помешало ему впоследствии стать профессионалом в разных сферах социума.
– Жаль.
– Что жаль?
– Что я лично не проверил вашу группу на психологическую совместимость и состоятельность, поверил Вересову. А он, похоже, поверил вам.
Глаза женщины стали чёрными, в них всплыла колючая враждебность… и утонула, сменяясь печалью.
– Простите…
– Я вас не осуждаю, я виноват больше. Будем надеяться, наши парни вернут заблудшую овцу.
Елизавета горько усмехнулась.
– Скорее уж барана.
– Тем более. – Бугров выключил линию.
Минута ползла за минутой, ничего не происходило, но тревога в душе росла, и, чтобы отвлечься, Бугров запустил в атмосферу планеты ещё несколько зондов, заставив их обозревать океан с разных высот. Затем, пораскинув мозгами, сбросил к архипелагу ещё два подводных дрона.
Прошёл час.
Ожидание стало невыносимым.
Но в данной ситуации от капитана ничего не зависело, надо было ждать возвращения группы Вересова, и Бугров не менял позы до тех пор, пока не началось то, чего он ждал.
Человеческая реакция уступает компьютерной. Если человек, даже специально тренированный, способен
