Щупальца света понеслись к Фериус, вплетаясь ей в волосы, охватывая руки, пальцы. Я отчаянно пытался сунуть руки в карманы и достать еще немного порошков. Если ничего другого не останется, я смог бы по крайней мере отвлечь противников этой вспышкой.
— Не советую, — сказал Рафан. Оковы на ребрах стянулись еще туже. Теперь я едва мог дышать.
Теннат, по-видимому, наконец управился со своим страхом. Он направился ко мне.
— Все кончено, Келлен. Ты исчерпал все свои грязные трюки, и пора попрощаться с этим миром.
Он раскинул руки в стороны, прошептал формулу, и миг спустя я понял, что ослеп.
Редир проговорил:
— Следите за некхеком. Он все еще опасен.
Теннат хихикнул.
— Уже нет. Мое ослепляющее заклинание накрыло их всех. Как только тварь появится в поле зрения, мы ее сожжем.
Что-то тяжелое упало на землю возле меня. Пан, должно быть, уронил Фериус.
— Достаточно, — сказал он. Теперь в его голосе слышалась усталость. — Доставим их Совету магов. Будет суд, и они ответят за свои дела.
— Нет, — сказал Теннат.
— Мы же решили…
Раздался звук шагов. Теннат подходил ко мне.
— Ты, может, и решил, Пан, но у нас другие планы.
Он положил большие пальцы мне на веки и надавил.
— Теннат, прекрати! — приказал Пан.
— Глядите! — сказал Теннат, проводя ногтем по коже возле моего глаза. — Посмотрите на отметины. Все, как говорил мой отец. У Келлена Черная Тень.
В лесу стало тихо. Я услышал новый звук приближающихся шагов. Кто-то подошел так близко, что я чувствовал его дыхание.
— Итак, это правда, — сказал Пан. Что-то влажное коснулось моей щеки под глазом. Пан плюнул мне в лицо. — Мы отведем его к Совету. Пусть все увидят, чем он стал.
— Они могут посмотреть на его труп, — сказал Теннат и снова надавил мне на глаза.
— Нет. Я сказал…
Пан не договорил, Редир перебил его:
— Для тебя все это еще в новинку, Панэрат. Ты не знаешь, как правильно вести войны. Думай об этом как о пятом испытании, которое должен пройти каждый боевой маг.
Пальцы Тенната с такой силой вонзились мне в глазницы, что я бы закричал, если б заклятие пут не сжимало мне грудь. Рафан стиснул меня так, что в легких почти не осталось воздуха.
«Вот и все, — подумал я. — Мне конец. Прямо сейчас. Это взаправду».
Голос Тенната ввинтился мне в уши:
— Ты это заслужил, Келлен! Ты лжец и мошенник! Ты…
Он вдруг заорал — так громко, что на миг я совершенно оглох.
Раздался еще один крик боли. На сей раз, кажется, со стороны Редира. А потом — еще крики. Еще вопли. Мир вокруг меня обратился в хаос. Я понятия не имел, что происходит, но вдруг понял, что ослепляющее заклятие исчезло. Я открыл глаза и увидел бело-золотую молнию. Она ударила Рафана с такой силой, что его взметнуло в воздух и откинуло в темноту. Раздался глухой звук, когда его тело ударилось о землю.
Рафан потерял сознание, и заклятие пут исчезло. Я повалился на траву. Надо мной стоял Панэрат. Один. Его лицо было залито слезами.
Сперва я решил, что он передумал. Поняв, что со мной пытаются сделать остальные, он напал на них, чтобы спасти мне жизнь. Но молния вспыхнула снова — и тело Пана тоже взметнулось в воздух. Он завертелся, вися между небом и землей, медленно, плавно, словно находился под водой. Наконец его тело рухнуло на землю; руки и ноги раскинуты в стороны, как при четвертовании. Но Пан был еще в сознании. Он проговорил:
— Но я сделал это для тебя… я тебя спас.
Я повернул голову, проследив за его взглядом. Шелла стояла на подгибающихся ногах, привалившись к дереву. Руки она вытянула вперед. Ее татуировки зажигались одна за другой. Связующие линии, которые сдерживали сигиллы, лопались со стеклянным звоном, рождавшим эхо. Все, что до сих пор сковывало магию Шеллы, — исчезало под напором силы, льющейся из нее. Глаза Шеллы, обычно ярко-голубые, стали цвета чистого золота — под стать молнии, которую она сотворила.
Она повернула руки ладонями вверх, и тело Пана снова взмыло в воздух, еще выше, чем прежде. Шелла стиснула кулаки, и Пан обрушился на землю.
— Никто не тронет моего брата, — сказала она.
Глава 43
НА ПОМОЩЬ!
Я медленно поднялся на ноги, не понимая, кого вижу перед собой — свою маленькую сестренку или одну из сияющих богинь возмездия, о которых пишут берабески в своих священных книгах.
— Шелла?.. — спросил я.
Она не обратила на меня внимания. Чистая искрящаяся магия стекала с ее рук, готовясь уничтожить Пана и остальных, а заодно и половину леса.
— Шелла, нет! — крикнул я.
Она обернулась. Сперва она, казалось, не узнала меня, но мало-помалу ее глаза, словно залитые расплавленным золотом, приобрели свой обычный голубой цвет.
— Келлен? — сказала она. — Ты жутко выглядишь.
Ее руки повисли вдоль тела, ноги подогнулись, и она, обмякнув, сползла по стволу дерева на землю.
— Этот ребенок — просто нечто, — сказала Фериус и, постанывая, поднялась на ноги. — Слишком уж сильна.
Я опустился на колени рядом с Шеллой.
— Она как-то странно дышит. Что с ней?
— Человеческое тело не предназначено для такого количества энергии. Думаю, она оклемается, но ей нужен уход.
— А ты можешь…
Фериус покачала головой.
— В такой медицине я не сильна. Вот твоя мать сумела бы помочь. — Она наклонилась и взяла Шеллу за плечи. — Давай-ка, помоги мне положить ее на лошадь.
Зашуршали кусты, и появился Рейчис. Он выглядел таким же растрепанным, как и мы. Шерсть на боку была опалена.
— Поганцы! — пробурчал он. — Чуть меня не пришибли. — Его глазки-бусинки уставились на валявшихся без сознания магов, потом на нас. — Почему вы не оставили мне ни одного?
Я перевел это Фериус, когда мы укладывали Шеллу на спину лошади. Она рассмеялась, а потом застонала.
— Скажи мелкому засранцу, что не время для шуток. У меня ребра болят.
Рейчис просеменил мимо нас и забрался на дерево, а оттуда спрыгнул мне на плечо, принявшись приглаживать свою обгоревшую шерстку.
— А кто сказал, что я шучу?
* * *Мы с Фериус связали магов медной проволокой, которую я нашел в сумке Панакси… «Нет, его зовут Панэрат, — напомнил я себе. — Вот кто он теперь. Маг джен-теп до мозга костей».
Я смотрел на него, видя то же самое толстощекое лицо, которое знал всю свою жизнь. Его красивые в общем-то черты слишком расплылись, а кожа была покрыта темными пятнышками. Результат слишком большой любви к лимонным пирожным и прочим сладостям. Но теперь было кое-что еще. Гнев. Решимость. Что-то внутри его стало таким же твердым и острым, как стальные карты Фериус.
Сколько раз Панакси поддерживал и подбадривал меня за последнюю пару лет, когда его магия становилась все сильнее, а моя — ослабевала? Сколько раз другие посвященные советовали ему держаться от меня подальше?
