– Сейчас лучшая пора для этого. Погода нежаркая, а хищные звери в окрестностях столицы не водятся. И потом, я всегда выполняю свои обещания. Ты желаешь переодеться? Или отправимся так? Я кое-что прихватил с собой. Можем устроить пикник.
– Не хочу переодеваться, – отозвалась я, и Себастьян, взяв меня за руку, повел к конюшням, которые скромно прятались на задворках королевского дворца. По такому случаю я готова была даже смириться с тем, что придется ехать верхом, и понадеялась, что мне дадут спокойную лошадь, но супруг посадил меня перед собой и поддерживал за талию.
Оказалось, что лес недалеко от столицы, которая заметно разрасталась и скоро обещала значительно потеснить дикую природу. Но пока вокруг Лиарнесса еще встречались тихие, нетронутые городской цивилизацией местечки. В одно из них мы и направлялись. Жадно вдыхая свежий, пахнущий осенью воздух и отгоняя воспоминания о произошедшем в королевском саду, я прижималась спиной к широкой груди мужа и жалела, что эти мгновения нельзя растянуть на целую вечность.
– Ты сказал, что хищных зверей тут нет, а как же разбойники? – вдруг забеспокоилась я, вспомнив дорогу из обители.
– Близко к столице они не промышляют, – успокоил меня герцог. – А если все же появятся, я сумею защитить тебя. Не волнуйся.
Я вздохнула, подумала, что едва ли не сильнее возможного столкновения с лиходеями меня беспокоит другое. Кто из свидетелей того, что я сделала с летящей стрелой, мог догадаться, в чем причина чудесного спасения Иларии? И чего мне это будет стоить?..
«Не думай сейчас, – сказала себе, как посоветовала бы в этой ситуации кому-нибудь другому. – Тревогами о том, чего уже нельзя изменить, ты отнимаешь у себя радость от того, что происходит сейчас».
Себастьян легко ссадил меня на землю и, спрыгнув с коня, привязал того к дереву. Подняв глаза к небу, которое только в погожий осенний день смотрится настолько синим в золотисто-багряном обрамлении лиственного кружева, почувствовала, что на глаза навернулись слезы. Казалось, я прощаюсь со всем, к чему уже успела привязаться невидимыми нитями. Торопливо смахнув со щеки соленые капли, позволила супругу взять меня за руку и повести за собой. Под ногами шуршали листья, слышались негромкие голоса птиц, которые перекликались между собой в вышине над кронами деревьев.
– Тебе понравилась невеста короля? – поинтересовался муж, и я задумалась, нужно ли рассказывать ему о наблюдениях, касающихся Эльсы и Яниса. Не выдам ли я чужую тайну? Впрочем, герцог с хальфданцем лучшие друзья, может быть, ему известно куда больше, чем мне самой?
– Понравилась, – ответила я, осознав, что пауза чересчур затянулась. – Но я почему-то сомневаюсь в том, что она сумеет прижиться здесь. Янис не обманывал, когда говорил, что девушки на его родине совсем другие, не такие, как у нас.
– У нее нет выбора, – пожав плечами, заметил Себастьян. – Придется привыкнуть. Учитывая, как важны для нашей страны ее приданое и хорошие отношения с Хальфданом, не думаю, что его величество станет обижать жену.
– Не обижать и любить – разные вещи, – сказала я и тут же испуганно замолчала. И кто меня за язык тянул? Разве следовало сейчас заговаривать о любви?..
– И как же, по-твоему, я отношусь к тебе – люблю или всего лишь не обижаю? – отозвался на мои слова герцог, резко остановившись и развернув меня лицом к себе. Я закусила губу. Под его пытливым взглядом стало неуютно, как на экзамене. – Скажи мне, Лилиан.
– Я… я не… – запнулась, понимая, что любые уловки будут выглядеть наигранно и беспомощно. Оставалось сказать правду. Признаться – и ему, и себе самой. – Я люблю тебя, Себастьян де Россо. А ты меня?
– Разве мои поступки еще не сказали тебе об этом? – наклонив голову так, что наши волосы перепутались, а лбы почти соприкоснулись, проговорил он. – Обязательно требуются слова? Что ж, тогда слушай – ты нужна мне. Нужна, как дыхание, как твердая почва под ногами, как глоток холодной воды в жаркий полдень… И, если это не любовь, то кто скажет, как это называть?
Я не успела ответить. Герцог притянул меня к себе, накрыл мои губы своими, прижал к сильному телу. Я потеряла счет времени, растворилась в страсти и нежности поцелуя.
Мы, останавливаясь и целуясь на каждом шагу, вернулись к месту, где привязали коня. Когда Себастьян расстелил на мягком ковре из листьев захваченное с собой покрывало, я соскользнула на него. Приподнялась, чтобы помочь мужу расшнуровать и стянуть с меня платье, жадно протянула руки к его рубашке, желая провести ладонями по упругой смуглой коже, а затем повторить прикосновение губами. Резко выдохнула, когда, покрыв обжигающими поцелуями мою грудь и живот, он спустился ниже. Вцепилась пальцами в мягкую ткань, выгнулась навстречу бесстыдным ласкам, жадно глотая сладкий, как самое изысканное лакомство, лесной воздух.
Все смешалось, как в бесконечном вращении ярмарочной карусели – земля и небо, прикосновения теплых губ и чуть прохладного ветерка к разгоряченному телу, учащенное биение двух сердец и стремительный бег облаков… Осталось одно желание – быть с ним, принадлежать ему полностью, душой, телом, сейчас, сегодня, завтра… всегда. Я стонала и, кажется, даже кричала, но вокруг на несколько миль никого не было, так что единственными свидетелями нашего тайного свидания оставались птицы и молчаливые деревья, шатром окружавшие уголок леса, где мы находились.
А затем герцог укутал меня в покрывало, и я лежала в его объятиях, чувствуя удивительную гармонию с этим местом, которому довелось стать частью моей – нашей – истории. Мы беззаботно смеялись, кормили друг друга, грелись под лучами неожиданно щедрого осеннего солнца. Я никогда прежде не бывала на пикниках, и для меня оказалось приятным сюрпризом, что аппетит на свежем воздухе может разыграться куда сильнее, чем в изысканной столовой.
Наступило время возвращаться. Мне не хотелось думать о следующей встрече с Виенной, однако, чем ближе была королевская резиденция, тем тяжелее становилось на сердце. А что, если баронесса уже сделала выводы и рассказала о них всем во дворце? Что сможет защитить меня от обвинения в колдовстве? Как доказать, что обвинение ошибочно, если это не так? Кто поверит, что я никогда не использовала свой дар во вред людям? В нашей стране любая колдунья считалась опасной угрозой, от которой нужно избавиться побыстрее, как от сорняка в огороде, чтобы даже ее тень не падала на
