Учиться воинскому искусству нужно у лучших. А кто как не варяги-русы в это время являются лучшими воинами? Киевская Русь за два с половиной века своего существования обогатилась в воинском искусстве от воинов Запада и Востока. Сражаясь с Византией, русы научились правильному строю и дисциплине, а также сооружению боевых машин и штурму каменных крепостей, сражаясь со степняками – стремительности в действиях и лихой степной охоте с обманными отступлениями и метанием стрел на полном скаку. А в битвах с ляхитами и венграми – ударам тяжёлой конницы. Брось в степь какого-нибудь пана-рыцаря, и он мигом сгинет от пущенной из густой травы стрелы. А вот рус отлично себя чувствует как под Краковом, ощипывая местных хлебопашцев, так и на степном тракте.
Если первый пункт требует много времени и является отдаленной перспективой, так как одному Богу известно, выживет ли Святослав в процессе обучения, то по второму пункту все гораздо лучше. Есть первоначальный капитал – четыре сотни гривен, да еще и ежегодно. И есть идеи, как этот капитал приумножить. Вот только сами по себе четыре сотни гривен без людей ничего не значат. Купит он, к примеру, себе холопов в мастерских работать, а они возьмут да прибьют его и разбегутся. Или наймет себе стражу из наемников. Так они же серебро и отберут, еще и продадут Романова купцам. Прибыль получат. Потому для службы нужны преданные и благородные люди, честь для которых не пустой звук. А иных, кроме Машега и его родичей, пока на горизонте не предвидится. Только они готовы служить мальчишке ради памяти предков. Решено, нужно двигаться на Русь, и Машег со своими людьми должен идти туда же.
Илайя уговор выполнил, дал четыре сотни гривен серебром, правда не наличными, а грамоткой, по которой Святослав может получить необходимую сумму у любого купца – партнёра Илайи. Брат объяснил это тем, что таскать с собой пять пудов серебра очень небезопасно. Тот же капитан корабля может прирезать его по пути и сбросить за борт. Доводы купца Романову показались вполне обоснованными как с практической точки зрения, так и с точки зрения безопасности. С собой Святослав взял десяток хазар для охраны, которых отобрал лично Машег. Сам идти на корабле он наотрез отказался, так как не мог оставить родню. С братом Илайей Святослав уговорился поддерживать связь через приказчика в Киеве по имени Урядка. На том и расстались.
Первая часть пути до Херсонеса прошла вполне спокойно, Сурожское море было относительно тихим, а ветер попутным. Изредка мимо проходили другие торговые корабли, экипажи которых с нескрываемым корыстным интересом поглядывали на транспортное средство Романова. Но, слава богу, все обошлось, так как на корабле торговой компании Илайи было три десятка попутчиков зверолюдного вида, державших путь сначала в Херсон, а потом дальше в величественный Константинополь. Были это самые настоящие германцы, отборные головорезы, которых Святослав опасался больше местных пиратов. Предводительствовал над ними некий воин по имени Рихард.
Как узнал Святослав от капитана корабля, был этот Рихард младшим сыном одного из баронов из герцогства Померания-Штеттин. Из родного дома он попросту сбежал, так как отказался принять крест и отречься от старых богов. Несмотря на свое явно германское имя, Рихард был наполовину славянином, а наполовину германцем и верил не в кого иного, как Перуна-громовержца. В это время Померания почти полностью была заселена славянами. Правда, последнее время все начало меняться, его сюзерен Богуслав I проводил активную политику окатоличивания населения и заселения герцогства пришлыми германцами. Рихарду такая позиция очень не понравилась, и, когда католическая ворона пришла получить свою долю, рыцарь, находившийся в расстройстве чувств в связи с гибелью отца, не выдержал и отсек загребущие ручонки монашка. Конечно, после такого необдуманного поступка храброму воину пришлось бежать, тем более что его старший брат был не против повесить более сильного младшего брата на первом подходящем суку. Но бежал Рихард не один, а с ватажкой единомышленников, также не желавших мириться с распятым богом. Поскитавшись по Священной Римской империи и поучаствовав во многих феодальных усобицах, неугомонный рыцарь попал в королевство Польское. Но и там долго не задержался. Не поладив с местным епископом, он снова бежал, уже на Русь.
Святослав внимательно наблюдал за Рихардом и его людьми. Был этот человек крепок и высок, его длинные пшеничные волосы были заплетены в косы на степной манер, по щеке проходил глубокий шрам от старых битв, а серые глаза были грустными и холодными. Бронь его была типично европейской: толстая кольчуга и бригантина, у ног лежал овальный шлем со стрелкой. Его ватажка заняла бак на корабле, устроившись на тюках с товаром.
Борчха – белый хазарин, выделенный в сопровождение Святославу Машегом, – принес миску с кашей и сел рядом.
– Юный господин, ваши воины просят, чтобы вы прочли молитву. Они боятся, что море поглотит их души и они никогда не найдут путь домой. Для сына степи палуба корабля гиблое место.
Святослав задумался, он и христианскую-то молитву всего одну знает, а иудейских даже не слышал никогда. И приспичило же им помолиться.
– Борчха, Машег тебя поставил старшим, так что пока это твои люди. Невместно ребенку обращаться к Богу от всех нас, пусть это лучше будет такой славный муж, как ты, отмеченный его благословением во многих битвах и мирных делах.
Борчхе такой ответ явно понравился, лесть она такая, даже если понимаешь, что тебе нагло врут, все равно приятно. Ведь в глубине души ты полностью согласен со всем вышесказанным.
Борчха встал с бочки и торжественно воздел руки к небу.
– Господи, отверзи уста мои, и уста мои возвестят хвалу Твою. Благословен Ты, господи, Боже наш, Бог предков наших, Авраама, Исаака и Иакова, Бог великий, всесильный и грозный, Бог всевышний, творящий благодеяния, владеющий всем, помнящий заслуги предков и посылающий Спасителя их потомкам, ради Имени Своего, Царь помогающий, спасающий и щит! Благословен Ты, Господи, щит Авраама.
Святослав проникся, нет, не священностью молитвы, а ее содержанием. Чем отличается молитва «Отче наш»
