Когда девочка решила, что пора искать выход, женщина заметила ее и, улыбнувшись, сказала:
— Ну, привет, соня.
Девочка машинально улыбнулась в ответ. Конечно, нельзя делать вывод, что человек нормален, по одной улыбке, но казалось, эта женщина не причинит вреда.
Мужчина с железной рукой тоже улыбнулся, а доктор вздрогнул. Может, он думал, что ей еще следует спать? Бледный, со светлыми волосами, в круглых очках. Его словно оторвали от долгого чтения чего-то крайне длинного и сложного. Женщина-медсестра проводила мужчину с железной рукой до двери, а девочка и бледный доктор продолжали смотреть друг на друга.
Она поняла: именно он сделал ее прекрасное тело. Длинные пальцы доктора двигались изящно и точно, даже просто перебирая инструменты и мелкие детали в карманах. Шок и удивление миновали, его взгляд стал внимательным и цепким — глубокий, тяжелый взгляд того, кто знает намного больше обычных людей. А еще доктор казался изнуренным, измученным, словно много и тяжело работал и мало спал.
Не зная, что сказать или сделать, девочка шагнула вперед — и ее ослепил луч света из высокого узкого окна. Как приятно ощущать кожей солнечное тепло!
— Как ты? — спросил мужчина.
Она опустилась в кресло, где сидел мужчина с механической рукой.
— Нормально.
Мужчина вдруг снова превратился в доктора и схватил фонарик, чтобы посветить, посмотреть в глаза и рот, затем ловкими осторожными пальцами пощупал шею под нижней челюстью.
— Где-нибудь болит? — ощупывая кисти и сгибая по очереди каждый палец, спросил врач. — Онемение? Что-нибудь не слушается?
Она подумала, что он целиком ушел в роль доктора, будто не удивлялся неожиданной гостье минутой раньше.
— Э-э, я, в общем, немного проголодалась…
Он вывел ее из лаборатории-клиники на маленькую кухню, усадил за стол, сунул руку в принесенный пациентом мешок и вытащил оранжевый шар.
— Съешь, подними уровень сахара в крови.
Она взяла фрукт, осмотрела. Цвет красивый, хотя не слишком похоже на еду. Но вряд ли доктор даст что-нибудь плохое. Девочка надкусила и тут же выплюнула откушенное на стол.
— Вижу, вкусовые рецепторы работают.
Ага, доктор развлекается.
— Он покажется тебе гораздо вкуснее, если снимешь кожуру, — сказал врач, забрал фрукт и принялся снимать внешнюю оболочку.
— Э-э… я не хочу показаться грубой, но, простите, я вас где-то встречала?
Тут снова будто щелкнули тумблером: доктор исчез, остался в изумлении уставившийся на нее мужчина, не знающий, что сказать.
— …Думаю, мы никогда не встречались, — наконец произнес он. — Я — доктор Дайсон Идо.
Он кивнул в сторону зашедшей на кухню женщины.
— А это сестра Герхад.
Теплая добродушная улыбка женщины растопила страх, и девочка осмелилась задать следующий вопрос.
— Знаете, я сама не очень представляю, как это выразить, — произнесла она, глубоко вдохнула и спросила: — Может, вы знаете, кто я?
Доктор и медсестра удивленно переглянулись. Неужели они не знают?
— Я надеялся, что ты просветишь меня, — сказал доктор. — Ты — киборг полной замены, но большая часть твоего кибертела была уничтожена. Я не смог отыскать никаких записей.
Доктор с медсестрой опять переглянулись. Девочке показалось, что Герхад чем-то недовольна.
— …Но твой очень даже человеческий мозг чудесным образом сохранился, — немного помедлив, сообщил Идо. — Теоретически ты должна помнить что-нибудь.
— Ум-м, ну да, хм…
Она задумалась.
— Вообще, в голове пустовато, — сказала девочка.
Доктор с сестрой смотрели на нее с надеждой. Сердце девочки — или что там у киборгов полной замены — отчаянно сжалось.
— Честно говоря, там совсем пусто, — закончила она.
Не нужно быть доктором, чтобы понять: с ней творилось что-то неладное. Должно сохраниться что-то, пусть лишь расплывчатый образ, тень памяти кого-нибудь знакомого или места, хотя бы нескольких слов. Мир вокруг будто стал непрочным, девочка могла провалиться сквозь него в пустоту.
— Я даже не знаю своего имени! — пролепетала она.
На глаза навернулись слезы, покатились по щекам.
— Я понимаю: вокруг тебя все странное и незнакомое, — сказал доктор тепло и мягко.
Девочка уже полюбила этот голос.
— Но ты не одна — я с тобой. Я защищу тебя, и все будет хорошо. Давай смотреть в будущее с оптимизмом.
Доктор промокнул ее лицо платком и вручил очищенный плод.
— Я вижу, твои слезные протоки хорошо работают.
Девочка невольно улыбнулась. Именно так говорят очень добрые доктора. Хотя как странно и бессмысленно абсолютно ничего не помнить, даже собственного имени.
Девочка вгрызлась в плод. На этот раз во рту будто взорвался вкус: чудесное ощущение мякоти на зубах, залившего рот сока, тонкой струйкой сбежавшего по подбородку. Вдруг расхотелось плакать из-за чего бы то ни было. Вообще!
— Замечательно! — выдохнула она, посмотрела на доктора, затем на сестру. — И как вы это называете?
Сестра сухо и лукаво улыбнулась доктору:
— Это ваш гонорар, скажите ей сами. И обязательно поясните, что нигде больше в городе их не принимают вместо денег.
Глава 4
— Йя-у-у-у! — донеслось снаружи.
Идо выскочил на крыльцо. Он подумал, что маленькая кибердевочка защемила ногу в рассохшейся половице и оторвала палец, пытаясь освободиться. Нет, она вроде в целости и сохранности. И со способностью кричать все в порядке, это точно. Девочка схватила его руку и ткнула ею в небо.
— Что это?
Вышедшая чуть позже Герхад понимающе улыбнулась. Да, бедному доктору придется отвечать на многие вопросы, лучше привыкнуть к этому сразу.
Доктор сделал вид, будто не замечает сестру.
— Это Залем, — сообщил он. — Последний из великих небесных городов.
Она задрала голову.
— А что его держит наверху? Магия?
Идо подумал, что, если ее глаза раскроются чуть шире, выпадут глазные яблоки.
— Нет, кое-что могущественнее. Инженерия.
Девочка сбежала с крыльца на улицу и встала, подняв голову, глазея на огромный диск и облака, ползущие под ним. Она не слышала дико сигналящего двухколесного гирогрузовика, двигавшегося прямо на нее. Идо еле успел
