Этой же ночью вышли. У всех сидоры полны – взрывчатка, харчи, боеприпасы. По прикидкам – килограмм по тридцать – тридцать пять на нос.
Через передовую провёл поляк из армии Людовой, из местных, ориентировался ночью, как у себя дома. Провёл, топнул ногой.
– До аэродрома пять километров – прямо. Честь имею!
И назад отправился; пять километров шли три часа. Это по хорошей дороге, да без груза, без опасности нарваться на немецкий патруль. Пять километров – это час хода. Но к трём часам ночи добрались. Илья заранее карту изучил, определил, где лучше всего засаду сделать. Устали все, но по ночному времени надо заложить мину, замаскировать провод. Илья показал пальцем участок, наиболее подходящий для минирования. Там с обеих сторон от дороги отвалы земли. Похоже, дорога прошла через небольшой холм, через средину его для дороги выбрали грунт и раскидали по обе стороны дороги. Ещё мысль у Ильи мелькнула – зимой снегом этот участок дороги заносить должно. Потом спохватился, Польша – не Сибирь, зимы здесь не такие снежные.
Сапёр с помощью разведчика установил два заряда, по обе стороны дороги, с дистанцией метров пятьдесят. Илья хмыкнул, но ничего не сказал. Сапёр опытный, чего его учить? Ближе к утру все спать улеглись, на холмике, в зарослях крыжовника и дикой малины. Кусты колючие, так это и хорошо, местные не полезут. Илья определился с часовыми, спать лёг под кустом. Проснулся от рёва моторов прямо над головой. Приподнялся, а это транспортный «Юнкерс-52» на посадку заходит. Получалось – засада в створе взлётно-посадочной полосы. Высота у взлетающих или садящихся самолётов маленькая, и если разведчики плохо замаскируются, пилоты смогут их увидеть. Обычно разведчики маскируются от наземного противника. Приказал своим парням накрыться плащ-накидками, они скрывают, скрадывают очертания человеческих фигур. С рассветом самолёты взлетали и садились часто, группами по четыре-пять машин.
Разведчики наблюдали за аэродромом. Где караулы, огорожен ли аэродром, где зенитки, технические службы, штаб? Упустишь что-нибудь, потом боком выйдет. Дорога от аэродрома к городу была одна. За аэродромом лес, слева речушка, справа изгиб дороги с холмом, где обосновалась разведгруппа. Разведчики к действию были готовы, но как знать, когда прилетит майор? Илья даже маршруты отхода на карте проложил – основной и запасной. И ещё одна ночь прошла. Утром к аэродрому проехали не только бензозаправщики и грузовики с боеприпасами, судя по ящикам в кузове, но и легковая машина, чёрный «Мерседес», за которым следовал небольшой автобус. Илья понял – источник не обманул, офицеры из Берлина прилетали сегодня. Приказы из объединённого командования вермахта в армии доставлялись специальным курьером. Чем масштабнее операция и больше воинских частей в ней задействовано, тем выше чин курьера.
Около одиннадцати утра над аэродромом пронеслись два «Мессера» прикрытия, почти сразу приземлился транспортник. Илья прильнул к биноклю. Из «Юнкерса» выбрался офицер, в руке кожаный портфель. К нему подошли чины из аэродромной службы, поприветствовали. Майора усадили в «Мерседес». Перед легковой машиной поехал автобус, через стёкла видны солдаты – отделение охраны, «Мерседес» пылил следом.
– Группа, приготовились. Действуем по плану.
Ещё вчера утром Илья обговорил с разведчиками план действий. Майора возьмут, в этом никто не сомневался. Живого или нет, но портфель с документами – точно. Вопрос в другом. До аэродрома километр. Перестрелку услышат, вышлют помощь. Батальон охраны есть на любом аэродроме, хоть нашем, хоть немецком. Но служат там не опытные фронтовые пехотинцы, а зачастую призванные из резерва, вояки слабые. На это расчёт. Пока погрузятся в грузовик, подъедут к месту перестрелки, четверть часа точно пройдёт. Фора не велика, учитывая, что разведчикам ещё портфель захватить надо. А как уходить, когда на хвосте пусть и не опытные, но всё же солдаты? Начнут преследовать, наверняка подмогу вызовут из егерей или ГФП. Илья придумал немудрящую хитрость. Группу заранее на две части разделил. Одна будет отходить с перестрелкой, с шумом и с майором. Выживет – хорошо, можно будет допросить. Вторая часть группы из двух человек, с портфелем, пойдёт кружным путём и главная ценность – портфель, будет у неё.
Маленькая колонна из легковушки и автобуса выехала с аэродрома.
– Михалыч, не подведи!
Это Илья сапёру. Если автобус с солдатами по каким-либо причинам не взорвётся, будет перестрелка. Разведчики верх возьмут, у них опыт и автоматы, у солдат из батальона охраны винтовки. Но перестрелка – это потеря времени и, в конечном итоге, возможный провал операции. Машины приближались. Напряжение нарастало. А ещё по дороге к аэродрому показался грузовик. Как не вовремя! Не Илья должен дать команду на подрыв, а сапёр сам действовать. Он специалист, зачем ему указывать? Автобус с солдатами уже подъехал к месту, где была заложена взрывчатка. Илья повернул голову к сапёру. Михалыч сделал несколько оборотов ручки на подрывной машинке, потом нажал кнопку активации взрывателя. Ахнуло точнёхонько под автобусом. Коротко сверкнуло пламя, потом чёрный дым и полуразвалившийся автобус завалился набок, перегородив дорогу. В него тут же врезался встречный грузовик. Водитель его выскочил из кабины и отбежал. «Мерседес» затормозил, и Илья приказал:
– Огонь!
Разведчики стреляли одиночными выстрелами для экономии боеприпасов. Сначала водителя убили, потом прострелили оба правых колеса.
– Взять «языка!» – приказал Илья.
К легковушке побежали трое разведчиков. В это время на аэродроме завыла сирена, подняла тревогу. Ещё бы? Взрыв, дым, потом звуки стрельбы и всё поблизости от аэродрома. Водитель грузовика, стоявший в стороне, увидев внезапно появившиеся фигуры в камуфляже, побежал от дороги через холм к аэродрому. Со стороны «Мерседеса» пистолетный выстрел. Всё же через несколько минут от легковушки показались фигуры. Два разведчика под руки тащили офицера, который держал портфель. За ними шёл Попов, и вид его Илье не понравился. Когда все приблизились, стало видно – портфель был пристёгнут наручниками за запястье левой руки майора. Из носа немца обильно текла кровь, он шмыгал.
– За что его? – спросил Илья.
– В Попа стрелял.
По левой руке Попова текла кровь, он придерживал её правой.
– Дашкевич, перевяжи.
Сейчас надо срочно уходить, время не терпит. Но если Попова не перевязать, потеряет много крови, ослабнет и станет тормозить отход группы. Уж лучше потерять сейчас пару минут, чем потом часы. Дашкевич бинтовал не хуже опытного санитара, ловко и быстро. Илья протянул к офицеру руку:
– Ключ!
– Нихт ферштейн.
– Вот сука!
Илья вытащил из кармана пистолет, выстрелил в цепочку наручников. Офицер от испуга вскрикнул.
– Лебедь, бери портфель, головой отвечаешь. А теперь – за мной бегом!
Илья бежал первым, вёл группу намеченным путём отхода. Тормозить отход стал немец. Хватал ртом воздух, потом правой рукой стал держаться за правое подреберье.
– Пять минут отдых! – приказал Илья.
Илья посмотрел на Попова. Пока парень держится хорошо. От группы не отстаёт, не жалуется, хотя скверно ему, на лбу испарина и
