Остальные аколиты пришли в восхищение от демонстрации Тиши. Маузер захлопал в ладоши, затем шахид Аалея и Паукогубица. Солис и сама Достопочтенная Мать. Маузер шагнул к доске с рейтингом и добавил еще сто баллов к счету юноши, ставя его на первое место. И, виновато глянув на Эш – которая так побледнела, что Мия боялась, как бы она не потеряла сознание, – шахид прикрепил символ своей благосклонности к рубашке Тиши. Небольшую брошь из железного дерева, свернувшуюся и смотрящую полированными черными глазами.
Мышь.
– Победитель карманов, аколит, – сказал Маузер. – Прекрасная работа.
«Вот почему ему не нужны были записи Лотти. У него уже был ключ Друзиллы».
Мия тоже аплодировала. Но когда она взглянула на Эшлин, ее руки замерли. Посвящение в ряды Клинков было для Эш так же важно, как для Мии. Они с братом много лет обучались у собственного отца. Бывшего Клинка Церкви, который хотел лишь одного: чтобы дети заменили его после того, как он был искалечен во имя Матери. Даже страшно представить, под каким давлением они жили. Как хотели увидеть, что отцовская жертва – рабочая рука, глаз, Богиня, даже его мужское достоинство – чего-то стоила.
А теперь, судя по всему, ни один из них так и не пройдет обряд посвящения.
– Козлоеб! Мулосос! Трахающий свиней сукин сын! – прорычала Эш.
Девушка расхаживала взад-вперед по спальне Мии, сама же Мия устроилась между подушек. Курила одну из последних сигарилл. Остатки украденного золотого вина были разлиты по нетронутым чашкам, стоящим на тумбочке.
– Как, бездна его побери, он это сделал?! – требовательно поинтересовалась Эш.
– Он умен, – Мия пожала плечами. – Умнее, чем кто-либо предполагал. Я уже начинаю задумываться, не умышленно ли он попался после девятого удара часов.
– Думаешь, он специально прошел через бичевание?
– Возможно. Просто чтобы мы считали его простофилей.
– Что ж, его план охренительно сработал!
Мия затянулась.
– Это да.
– И теперь я в заднице. – Эш нахмурилась и снова принялась расхаживать по комнате. – Состязание Маузера было у меня в кармане! А теперь я все просрала. Лорд Кассий вернется на посвящение через две перемены. Ты будешь пить материнское молоко на банкете с Клинками, а меня отправят с остальными неудачниками на приобщение к Десницам. И то это если они не решат сразу завалить меня и преподнести Матери.
Мия растягивала удовольствие от сигариллы, прищурив глаза от дыма.
– Тогда, наверное, тебе стоит провести всю неночь за нытьем об этом.
Эш повернулась к Мие и уничижительно посмотрела на нее.
– Я искренне ценю твое сочувствие, Корвере. Большое спасибо.
– В жопу сочувствие, – Мия улыбнулась. – От меня ты дождешься только решений проблем.
Эш помахала руками в воздухе.
– Так решай давай!
– Аалея еще не выбрала победителя, Эш.
– И какие у меня шансы им стать?
– Если продолжишь протирать мне дыру в полу, то никаких. А если отправишься в Годсгрейв и разведаешь что-то особо пикантное…
– Игла в гребаном стоге сена.
– Ну, лучше охотиться на иглы, чем сидеть здесь и молиться, нет?
Эш засунула в рот кончик одной из косичек. Задумчиво пожевала его.
– Я могу пойти с тобой, – предложила Мия.
Тут Эшлин подняла взгляд.
– Что, ищешь, как бы избежать встречи с Трикки?
– Это не имеет к нему никакого отношения.
– Ну конечно.
Мия показала костяшки. Выпила виски до дна.
– Пошли, пора браться за дело.
Эш скривилась и покачала головой.
– Думаю, я все-таки пойду одна.
– Но ведь две пары ушей лучше одной.
– Ага, – Эш пожала плечами. – И я ценю твое предложение и все такое. Просто… это будет неправильно. Если я не смогу сделать это сама, то, возможно, я недостойна здесь находиться.
Мия кивнула. Хоть Эшлин и скрывала это за шутками и улыбками, она гордилась собой. Гордилась своими умениями. Гордилась отцом и его наследием. Мия могла понять, почему подруга не хотела, чтобы ее посвящали благодаря чужим успехам. Поэтому она встала с кровати и крепко обняла Эш.
– Да пребудет с тобой Богиня. Будь осторожной.
Эш прижала Мию в ответ – достаточно крепко, чтобы ее перекосило.
– Знаешь, местные ребятишки приняли тебя за безжалостную суку после той выходки с Диамо. Но я-то знаю. Если кто-то причинит боль дорогим тебе людям, ты не простишь. Но под всем этим ты хороший человек, Корвере.
Мия поцеловала ее в щеку и улыбнулась.
– Только не говори никому. Мне нужно заботиться о своей репутации.
– Я серьезно. Иногда я гадаю, что ты забыла в таком месте, Мия.
– …С каких пор ты зовешь меня Мией?
– Я не шучу, – настаивала Эш. – Тебе стоит задуматься.
– …О чем?
Эшлин посмотрела ей в глаза. От улыбки не осталось и следа.
– О том, действительно ли ты хочешь здесь быть завтра вечером.
– Где же еще мне быть?
Эш будто хотела что-то добавить, но ее взгляд стал жестким, и она вовремя спохватилась. Девушка замешкалась на секунду, продолжая обнимать Мию за талию. Губы приоткрыты. Зрачки расширены. А затем она отпустила подругу, скользнула за дверь и исчезла дальше по коридору, отправившись на поиски вещателя. Мия закрыла за ней дверь и развалилась на кровати. Наблюдая, как догорает сигарилла в руке.
О чем говорила Эш? Она так долго работала ради этой победы. Это все, чего она хотела. Все эти годы, мили и трудности. Чего она только не делала, чтобы попасть сюда. Сколько жизней забрала на этой кровавой дорожке. Ее руки испачканы алым. Но теперь она находилась всего в шаге от посвящения.
На шаг ближе к глотке Рема.
Сердцу Дуомо.
Голове Скаевы.
Тогда все это будет того стоить, не правда ли?
«Не правда ли?»
У ее ног возникло черное очертание. Шепчущее, как ветры среди зимних деревьев.
– …Завтра… – сказало оно.
Мия кивнула.
– Завтра.
Глава 31
Становление
В ту ночь Мия спала как праведный мертвец. Где-то перед обедом ее разбудил тихий стук в дверь, и она услышала низкий голос Десницы.
– Приходи в Зал Надгробных Речей ровно через час, аколит.
Мия медленно оделась и направилась к Небесному алтарю. Скамейки и стулья пустовали, Тихая гора стала тише, чем когда-либо на ее памяти. Голову наполнили мысли о посвящении. Она победила в истинах, но Достопочтенная Мать говорила, что будут и другие испытания. Мия понятия не имела, что ее ждет в Зале Надгробных Речей или какие препятствия ей придется преодолеть последними.
По пути в зал девушка заглянула в читальню. Летописец Элиус, как обычно, слонялся у порога, сортируя книги из тележки с «ВОЗВРАТОМ». Старик молча достал из-за уха всегда имеющуюся при себе запасную сигариллу и вручил ее Мие. Парочка прислонилась к стене, глядя на море полок внизу. Сколько жизней
