Увы, на этом мой успех закончился. Поскольку мечом, в отличие от ножа, в плотном контакте особо не поработаешь, я материализовал вместо него пистолет-ракетницу и хотел засунуть его ствол под нагрудную пластину доспеха четырехрукого и выстрелить мифрило-адамантовой шашкой в район солнечного сплетения, что у богов является центром их энергетической структуры, но не преуспел.
Синекожий бросив все ятаганы, нижней парой рук перехватил мои руки, разведя их в стороны и чуть не вырвав из тела, а верхней парой вцепился мне в шею и стал банально душить!
– Сдохни!
Я начал задыхаться.
Руки из захвата синекожего было не вырвать.
Хотел врезать ему ногой по «фаберже», как однажды справился с врагом в схожей ситуации, но у четырехругого оказалось там все наглухо забронировано, только ногу ушиб.
Сил у меня осталось на нуле, и приток практически прекратился. Мир в этот момент трясло так, что пастве стало не до молитв.
У противника дела обстояли не лучше, он тоже серьезно ослаб, но я все же находился в его власти.
– Ну вот и все, – осклабился он.
– Хр-р… Мужик, ты попал… – все-таки сумел я прохрипеть и даже через силу улыбнуться.
Хотя остается только гадать, какая там у меня вместо улыбки вышла кривая гримаса.
– Чего?
– Пусть астрал тебе будет пухом, говорю…
– Отпусти нашего мужа, урод! – крикнула Зеленоглазка и кинулась синекожему на спину со всей силы, врезав ему топориком по шлему.
Раздался гулкий звон.
– Кыш, малявка… – встряхнулся синекожий.
Но куда там! Если Зеленоглазка во что вцепится, фиг оторвешь!
Жены, увидев, что я пусть и таким вот образом, но надежно связал противника, горя жаждой мести, решили принять участие в схватке. Мгновение, и они все набросились на него, обрушив беспорядочный град ударов.
Синекожему в таких условиях не оставалось ничего другого, как избавиться от меня, чтобы защититься от многочисленных ударов, но стало только хуже. Теперь жены не боялись повредить мне и совсем озверели, повалив четырехрукого, что попытался встать, начав его натурально затаптывать, сминая его доспех, как консервную банку, и что-то неразборчиво крича.
– А-а-а!!! – дико заорал синекожий под градом яростных ударов.
Видимо, кому-то все же удалось достать до самого чувствительного места любого мужчины. Наверное, троллихе Хунгори, богине Силы, у нее соответственно самый сильный удар, так что даже адамант смяла.
– Ф-фух… – устало выдохнул я, отскочив он поверженного врага подальше.
Этот бой был реально изматывающим.
– Мужик, сдавайся, иначе тебя сейчас на британский флаг порвут.
Вот ведь, я сейчас, получается, врага защищаю, Защитник блин…
– Уй… лучше погибнуть, чем… ай… чем стать рабом, ой…
Четырехрукий пытался отмахиваться, но куда там! На место отброшенной фурии сразу вставало две новых, и становилось только хуже.
– Я не стану ни делать тебя рабом, ни превращать тебя в свое воплощение, ни делать телохранителем. Хотя своих телохранов ты отдашь мне в качестве компенсации за ущерб. Поговорим, ты ответишь мне на несколько вопросов, и я тебя отпущу. Ну так что? Решай скорее…
– Клянешься? Ой!
– Клянусь.
– Ай… Сдаюсь! Ой… Уй…
– Ладно, девочки, хватит его мутузить почем зря, – попросил я.
Жены, еще приложившись по разочку, отстали от помятого пленника.
Глава 4
Кирилл. БогоборецПосле этой тяжелейшей битвы с синекожим четырехруким богом мы все переместились в мой замок. В нем для пленника пришлось в срочном порядке преобразовывать одну комнату в тюремную камеру, на что ушли последние крохи сил, причем не только мои, но и жен.
С окончанием битвы богов на спад пошли стихийные катастрофы на Даронаре. Оставалось только надеяться, что последствия будут не слишком тяжелыми, а жертв не слишком много, в конце концов никто из небожителей не погиб, даже бог-агрессор уцелел, что тоже является немаловажным фактором для спокойствия в подшефном мире. Ведь именно смерть богов до неузнаваемости меняет ландшафт планеты. Раны богов также не самым благоприятным образом отражаются на пейзаже, но не так сильно – подумаешь там, река вышла из берегов, или вулкан рванул…
Собственно, в живых этого вторженца я оставил не из доброты и гуманизма пополам с боголюбием, а для того, чтобы его смерть не принесла фатальных разрушений и совсем уж запредельного количества смертей в подвластном мне мире. Массовая смерть разумных, горе выживших, оплакивающих погибших родных, (а кто-то, практически обезумев от горя, проклинал нас, вкладывая в эти проклятия всю свою душу), и без того довольно сильно отзывалась на нас, вызывая что-то вроде мигрени. Крайне неприятная и болезненная штука.
Мы без сил развалились в креслах (русалка, как всегда, купалась в ванной на пару с ихтиандрой) за круглым столом в тронном зале и медленно приходили в себя, подсчитывая потери.
– Синекожий со всей ясностью показал нам нашу слабость, – высказал я очевидную мысль. – И если мы одного едва сумели одолеть, то что будет, если их придет двое или трое?
– Северная лисичка, как ты любишь говорить, – хмуро ответила за всех Хайллейса.
Результат драки смел все иллюзии о нашей силе, у кого они были.
– Она самая…
– Но быстро нам все равно не усилиться, – озвучила не менее очевидную мысль Тамгария. – Лично я не вижу ни одного способа.
– Если только жертвоприношениями, – обронила Тарсарана на это замечание гномы.
– Я категорически против такого решения, так и знайте, – хмуро сказала на это эльфийка Алисилиель, вечная соперница дроу, ведь они даже профессии выбрали противоборствующие, одна богиня врачевания, а другая болезни.
– Да, до жертвоприношений мы опускаться не будем, – кивнул я. – Мало того, что это само по себе мерзко, так еще паству всю порастеряем… побегут они от таких богов.
– Тогда как будем усиливаться? – спросила оборотница Мягкая Лапа. – Ведь в любой момент может появиться новый враг, а то и, как было верно замечено, сразу два или три.
– Как и раньше… – сказал я, снова поморщившись, переживая еще один особенно острый приступ боли – оно и понятно, паства пеняла мне как богу Защитнику, что не смог их защитить от всех этих напастей.
Жен, кстати, плющило не сильно, весь откат шел мне как верховному и из-за профессии. А какие вопросы у паствы могут быть к той же Зеленоглазке, богине домашнего очага и материнства? Разве что богиням моря и погоды доставалось, ведь часть разрушений была нанесена именно разбушевавшимся океаном и прочими ураганами.
– Просто все силы положим на предупреждение подобных призывов в наш мир чужих богов. Надо, как ты говорила, еще сильнее накрутить хвосты нашим жрецам, паладинам и прочим посвященным, чтобы они реагировали на все подозрительное: шевеление недобитков Трасскора и погибших богов его пантеона, исчезновения разумных и
