– Блестяще, – сказала Перси, взяв анатомический пинцет и передавая его Ною. – Где еще можно обнаружить признаки присутствия яда?
Киан кашлянул.
– Еще неплохо бы проверить печень.
– Верно, – Перси жестом велел Ною извлечь исследуемый орган и протянул ему лоток для образцов. Я прекрасно знала, каково это – запускать руку глубоко внутрь брюшной полости и вынимать ее с печенью, немного сплюснутой в пальцах. Ной сдерживал эмоции, но руки его выдавали. Печень скользнула на лоток, пачкая его бурой жидкостью. Я подавила отвращение.
Перси поднял лоток и медленно прошел перед строем студентов, давая каждому возможность исследовать орган из первых рядов.
– Обратите внимание на цвет. Желтый обычно обнаруживается после воздействия…
Тут меня осенило, и пульс мой участился.
– Мышьяка!
Перси, державший перед собой лоток с печенью так гордо, словно он подавал чай в лучшем фарфоровом сервизе, просиял.
– Превосходно, мисс Уодсворт! И запах чеснока, и наличие желтизны в тканях печени говорят о возможном отравлении мышьяком. Сейчас, прежде чем кто-либо перейдет к выводам, вам следует запомнить следующее: мышьяк можно обнаружить в большинстве самых обычных предметов. Его следы присутствуют в воде, которую мы пьем. Дамы подмешивают его в пудру, чтобы моложе выглядеть.
Я стиснула руки. От этой новой информации мысли мои смешались. Я думала о мужчине в поезде. Он был первой жертвой, с которой мы столкнулись в Румынии. Его рот был набит чесноком, но запах был слишком сильным для такого небольшого количества органического вещества. Я должна была тщательнее его изучить. Судя по всему, убийца использовал настоящий чеснок, чтобы замаскировать ярко выраженный запах мышьяка.
Я сконцентрировалась на правильном дыхании. Вдох. Выдох. Постоянный приток кислорода придал сил моему разуму. Я подумала о симптомах, что наблюдались у Вильгельма, и о том, как быстро он прошел путь от здорового семнадцатилетнего юноши до трупа, лежащего под моим скальпелем в лаборатории. Очень странно.
В случае Вильгельма не была установлена причина смерти. Отсутствие крови стало отвлекающим маневром. Весьма успешным, надо сказать. Я была так поглощена размышлениями о том, как научно можно доказать, что вампиров не существует, что так и не проверила его печень. Равно как и Перси позволил бросающимся в глаза деталям отвлечь все внимание на себя.
Я думала о других симптомах отравления мышьяком. Нарушения окраски кожи или высыпания на ней. Рвота. Все они там были, только ждали кого-то, кто сможет соотнести симптомы. Простое математическое уравнение, ничего больше.
Кто бы ни планировал убийства, он сделал это блестяще! Даже Томасу не удалось найти нить, связывающую все воедино. Преступник знал, что Томас не будет столь наблюдателен, как в обычной ситуации, поскольку страшился, что его происхождение выплывет на свет. У меня голова шла кругом. Этот убийца был коварнее Джека-потрошителя.
Мы еще не изучали тело горничной, хотя, согласно близнецам Бьянки, у нее на теле тоже не было видимых признаков убийства. Несложно было логически заключить, что ее тоже отравили.
Анастасия. Вильгельм. Мужчина из поезда. У нас был некто, прекрасно разбирающийся в ядах и имевший возможность предложить его каждой из жертв. Я с трудом сглотнула. Кто бы это ни совершил, он был сообразителен и терпелив. Он долго ждал, чтобы привести свой план в исполнение. Но почему сейчас?..
– Мисс Уодсворт?
Я вынырнула из своих рассуждений и покраснела.
– Да, профессор?
Перси внимательно изучал меня, вдевая нить в хирургическую иглу Хагедорна.
– Прошлый раз у вас были образцовые стежки. Вы не хотели бы помочь мне с зашиванием трупа?
В аудитории никто не дышал. Это разительно отличалось от презрительных усмешек и фырканья в предыдущие дни. Утрата и решимость спаяли нас воедино.
По крайней мере, на сегодня.
Я глянула на девушку, которая была моей подругой, и встала.
– Да, сэр.
Глава тридцать вторая
Зелья и яды
Урок фольклора
Curs de folclor
Замок бран
17 декабря 1888 года
Гвардейцы стояли у кабинета, глядя куда-то в пространство, но готовые в любой момент нанести удар. Впрочем, Раду не обращал на них никакого внимания. Он вел урок фольклора так, словно не существовало ни кишащих вокруг королевских гвардейцев, ни пропавших – а может, и убитых – студентов. Либо он невероятно талантливо изображал безразличие, либо действительно с головой ушел в собственное воображение и заблудился где-то между мифом и реальностью.
С того момента, как стало известно, что жертва из туннелей – это Анастасия, прошло два дня, и директор буквально наводнил замок стражами. Даже не знаю, успокаивало меня их присутствие или пугало.
– В свете недавних происшествий наш сегодняшний урок будет посвящен Альберту Великому, философу и ученому. Легенды гласят, что он был величайшим в истории алхимиком. Некоторые верили, что он владеет магией. – Раду перелистнул несколько страниц той старой книги, которую он взял из библиотеки несколько дней назад, De Mineralibus. – Он изучал труды Аристотеля. Прекрасный, прекрасный человек! Говорят, это он открыл мышьяк.
Ной храбро поднял руку, и Раду подпрыгнул от радости.
– Да, мистер Хейл? Вы хотите что-то сказать на тему Альберта Великого и легенд о нем?
– Я понимаю, сэр, что вопрос о мышьяке всплыл в связи с убийствами, но как это связано с румынским фольклором?
Раду заморгал, открывая и закрывая рот.
– Ну… это служит фундаментом для понимания определенных легенд, связанных с темой сегодняшнего урока, а именно – Орденом Дракона. Существует мнение, что возвышения в нем добивались, медленно травя мышьяком намеченные мишени.
Я заинтригованно приподняла бровь. В Англии мышьяк называли «порошком наследства» – за его популярность среди представителей знати, жаждущих заполучить титул и не желающих дожидаться естественной смерти его носителя.
– Вы предполагаете, что Орден был объединением знатных алхимиков-убийц? – спросил Киан. – Я думал, им полагалось бороться с выявленными врагами христианства.
– Ох-ох-ох! Существуют и такие исследования! Я впечатлен, мистер Фаррелл! Превосходно! – Раду выпятил грудь и принялся расхаживать по проходам между столами. – После смерти Сигизмунда Венгерского Орден стал играть значительную роль для этой и соседних стран. В западных регионах Европы он был менее важен. Сюда вторгались войска Оттоманской империи, грозя боярам… да, мистер Фаррелл?
– А кто такие бояре, сэр?
– А! Боярами во времена валашских князей назывались самые знатные дворяне. Они враждовали, боролись за княжеский титул, и наша правящая верхушка была безнадежно коррумпирована.
– А разве титул князя не переходил к следующему в линии наследования? – спросила я.
Андрей фыркнул – достаточно незлобливо по его обычным меркам, – но я его проигнорировала. Может, он и знал специфику законов своей страны, но я не видела ничего зазорного в том, чтобы что-то уточнить.
Раду покачал головой.
– В средние века дело обстояло не так. Незаконнорожденные тоже могли заявить свои права на титул князя. На самом деле любой, происходящий от Данешти или Дракулешти, мог быть признан законным, если бояре соглашались возвести его на трон. Им не требовалось безупречное происхождение – им требовалась сильная армия. В общем,
