Ох! Что же делать?
Наши псевдоохранники проснулись и принялись готовить себе завтрак, развели костер под котелком, повешенным на треноге, рядом примостили на железках закопченный чайник. В нашу сторону бросают частые взгляды, то один, то второй, о чем-то переговариваются, шутят, часто смеются. Сейчас у костра двое, один отошел чуть в сторонку и курит. У него за спиной висит «калаш» с оптикой. Нарезной или гладкий, отсюда не видно. У тех двоих, что готовят завтрак, «длинного» оружия с собой нет, только пистолеты висят на ремнях. Четвертый сидит в машине, судя по внешнему виду – это главный, как там его? Баста! Что за погремуха такая? Вроде рэпер такой был. Завтрак готовят как раз Чебурашка и Санек, этих двоих оболтусов я сразу определил.
Сейчас я стоял возле капота «газона», внутри которого Гриша старательно изображал ремонт «поломки века». Минут через сорок, когда у нас завтрак был уже готов, к нам подошел Санек.
– Чего-то с машиной не так? – спросил он.
– Ага, термостат звездой накрылся, – не вылезая из-под капота, ответил Гриша.
– И чё? Ехать-то сможете?
– Да, но не быстро, километров двадцать-тридцать в час, не больше, и часто останавливаться, чтобы машина остыла. Далеко ехать-то?
– Не особо, меньше сотни, – ответил Санек и тут же отошел к своим, чтобы передать им новость.
Бандиты о чем-то пошептались, главный их связался по рации с кем-то, потом Санек вновь подошел к нам.
– Слышь, чё старший-то предлагает. Грузите баб и детишек в «баргузина» и дуйте за одной из «нив», а вторая, так уж и быть, будет плестись вместе с вашим кончалыжным «газоном». Бабы с детьми быстрее до места доберутся и отдохнут нормально, чё им плестись по жарюке? Нормально? – предложил Санек Сиротину-старшему.
– Нормальный вариант, – согласился Сиротин. Мы заранее договорились не провоцировать бандитов и выведать их дальнейшие планы. – Только давай вначале так попробуем, сейчас утром еще холодно и дети только от сна, машина сначала быстро будет ехать, а ближе к обеду можно будет и разделиться.
Санек, кажется, был слегка удивлен таким скорым согласием и довольный убежал к своим. Там он все рассказал старшему, тот вначале хотел отослать Санька снова к нам, но, видимо, передумал и вновь достал тангенту радиопередатчика.
– Ну, что, мы позавтракали, ты-то есть будешь? – спросил Иван, протягивая мне тарелку с кашей.
– А у вас бензин есть и огнетушитель? – спросил я у Сиротина, принимая тарелку из его рук. В голове у меня созрела одна задумка. Хулиганская, наглая и неожиданная.
– Есть двадцатилитровая канистра. Так, у нас обе машины на соляре, а бензик нужен для генератора. А огнетушителя три, два побольше, один маленький.
– Значит, слушай новый план, – проговорил я, размешивая кашу в тарелке. – «Газон» сдает назад, чтобы он кунгом перекрыл «соболя», детишек, баб и собак внутрь. Скажи жене, чтобы была готова сразу же в случае опасности гнать машину прочь отсюда. Гриша, налей мне бензина в ведерко, литров пять-семь. Как только наши сопровождающие закончат завтрак и будут готовы к отъезду, я подхожу к ним и обливаю их бензином. Гриша и Иван тут же бегом ко мне, только смотрите не мешайте друг другу и мне. Гриша, твоя главная цель тот из злодеев, который стоит немного в стороне, вон, видишь, – я взглядом показал на стоящего чуть поодаль парня с «калашом» в руках. – Можешь открыть по нему огонь, как только полыхнет бензин. Иван, ты хватай дубьё и за мной, бандиты будут кататься по земле, и тебе будет самое время их глушить. Последним бежит Витька и тащит оба больших огнетушителя, а то там может и машина загореться. А оно нам не надо! Примерно уяснили?
Витька – это младший сын Сиротина, верткий парень девятнадцати лет, который категорично заявил, что тоже будет участвовать в битве и ни за что не полезет в машину к матери и сестре. Честно говоря, больше никого, кому можно поручить миссию с огнетушителями, и не было. А тушить катающегося в огне и вопящего как резаная свинья человека – удовольствие малоприятное, можно от увиденного не только в обморок упасть, но и обделаться по полной.
– Так нам сразу же за тобой идти или как? – переспросил Иван.
– Нет, не сразу, если пойдем втроем, это бросится в глаза и может насторожить. Я пойду один, типа водички им несу в ведре, чтобы они свой костер залили. А ты, Ваня, бежишь ко мне, как только полыхнет пламя, ну или я начну стрелять. Гришина главная цель – охранник, стоящий в стороне, в него тоже надо начинать стрелять только после того, как я начну. Понятно? – еще раз спросил я. – Только, Гришаня, обязательно смотри, куда стреляешь, то еще не дай бог мне в спине пару лишних дырок насверлишь.
– Понял, – нервно сглотнув, ответил Гриша.
– Мужики, только давайте без тормозов. Лады? Перед нами враг, и если мы их сейчас не убьем, то они убьют нас, а потом пустят по кругу ваших баб, даже маленькой Лизой не побрезгуют. И скорее всего это будет все на ваших глазах. Понимаете? Это злодеи, ублюдки, которые уже завели в западню не один десяток таких же, как вы. Они хуже фашистов, с которыми воевал ваш прадед. Понятно? Прошу, только не ступите!
– Да ну, что ты нас как маленьких уговариваешь, что мы, сами не понимаем, что за семью идем, – возмутился Сиротин-старший.
– Всё, приготовились, кажись, с завтраком они заканчивают. Еще пара минут, и я пошел. Где бензин?
– Вот, – Гриша подал мне пластиковое ведро яркой салатовой раскраски с цветочками по краям.
Я подхватил ведро и как бы невзначай направился к лжеохранникам, расположившимся на завтрак возле своих машин. Их четверо. Двое на виду, один – главарь, постоянно сидит в машине, наружу только ноги торчат, четвертый стоит чуть поодаль и контролирует подступы к лагерю. В принципе, будь у меня в руках автомат, я бы со своей нынешней позиции смог положить всех четверых. Первым того, что караулит подходы, потом двоих возле костра, они стоят кучно и почти на одной линии с первой целью, а потом переводим огонь на того, что в «ниве». Автомобильное железо штука тонкая, прошивается пулей калибра 5,45 насквозь, что уж там говорить о больших величинах. Машины, конечно, могли быть и бронированные, но это вряд ли, так как стандартная бронированная «нива» в том мире выглядит несколько иначе, видел я тех горбатых уродцев. Но
