Тот сарай, что стоял в десятке метров поодаль и выгорел дотла, досматривать не стал, и так было понятно, что все, кто был внутри, сгорели при пожаре. Дерево сгорело до угольков, а вот очертания трупов были заметны, все-таки человеческое тело состоит из жидкости и горит хреново. Зачастую на поле боя можно обнаружить обнаженные тела, такое происходит из-за того, что огонь легко уничтожает одежду и форму солдата и совершенно затухает, когда доходит до плоти. Здесь было примерно так же – несколько обнаженных тел, покрытых сплошной коркой сгоревшей плоти, лежащих среди пепелища.
Отдышался, даже присел на землю, чтобы перевести дыхание. Пальцы на руках дрожали, жаль, что я не курю, сейчас бы, наверное, закурил или бахнул спирта.
Отпустило, пошел дальше. Темно-зеленый домик-прицеп на колесной базе. Дверь открыта настежь, пулевых отверстий в стенах нет. Внутри пусто. Здесь у них, скорее всего, было нечто вроде штаба или офиса. Вдоль одной стенки стоит затертый до дыр диванчик, рядом стол, на котором сложенный ноутбук и обломки какой-то электроники, за столом шкаф и большой сейф неопределенного цвета. На полу и столе разбросано много бумаг: какие-то накладные, документы, удостоверения личности, обрывки карт, схемы и списки. В сейфе тоже много макулатуры и бумаг, а еще несколько пачек пистолетных патронов. Среди бумаг в углу нашел небольшой пухлый черный пакет с зип-застежкой, из плотного пластика. Раскрыл, внутри оказались небольшие золотые самородки, самый большой в треть спичечного коробка, самый маленький – с ноготь мизинца. По весу пакет тянул на килограмм, ну а как вы хотели, золото, оно как свинец, такое же тяжелое. Спрятал пакет в подсумке. Еще нашел разбитый фотоаппарат с длиннющим объективом, вытащил из него флеш-накопитель. Собрал все бумаги и ноутбук вместе и замотал в сорванное с дивана покрывало, оставил это в углу, под столом, в надежде забрать на обратном пути.
На связь вышла Валентина, сообщила, что Гриша жив и почти здоров, он умудрился подвернуть себе ногу в погоне за стрелком, расстрелявшим «соболь». Догнал он этого стрелка или нет, я так и не понял, но то, что он жив, это уже хорошо. В ответ я приказал им двигаться к машине, попробовать ее завести, а если не получится, то идти ко мне. Валя ответила, что она так и собиралась делать, причем сказано это была таким тоном, что, дескать, не хрен умничать и без сопливых скользко. Лишний раз убеждаюсь в правильности постулата, что бабам в бою не место!
Рядом со штабным вагончиком был модульный домик, из крыши которого торчала мачта антенны. Ага, значит, это у них радиорубка. Зайдем. К сожалению, в домик попала граната из «Агнели», внутри царили полный кавардак и разруха. Ничего ценного, кроме закрытого небольшого сейфа, приваренного к полу. Подергал ручку. Сейф не поддался. Ну и фиг с ним, пущай здесь стоит, с остальным разберусь, потом на обратном пути вырежу его вместе с куском пола.
Тут меня осенила простая мысль, что хватит шляться среди поселка, надо найти работающую машину, забрать ее и ехать навстречу Вале и Гриши. Оглядевшись вокруг, приметил целехонький на вид «крузак», он стоял среди деревьев и огонь его не коснулся. Подошел ближе, по-моему, это и есть одна из тех машин, на которых привезли оружие для Бугра и его банды.
Повезло. Очень повезло, прямо «рояль в кустах»! Рядом с распахнутой водительской дверцей на земле лежал мужик в черном камуфляже и белой «разгрузке», в голове у него зияло входное отверстие, а пальцы правой руки сжимали связку ключей. Заглянул внутрь салона автомобиля. «Крузак Прадо 90», машинке лет двадцать, но снаружи выглядела вполне прилично. Высоко поднятый кузов, большие шипастые колеса, мощный кенгурятник, на крыше багажник, где лежала пара запасных колес и закрытый на навесной замок ящик. Внутри салона была комплектация, которую я уже видел на захваченных ранее «нивах» – задние сиденья убраны и позади передних сидений получается большой багажник. Здесь были размещены несколько ящиков темно-зеленого цвета, всем своим видом показывающих свою армейскую принадлежность, судя по маркировке РПО-А, это были «шмели». Здесь же стояли канистры с запасным топливом, упаковка питьевой воды в пластиковых полторашках, свернутые спальники, два рюкзака и коробка с армейскими пайками.
Ну, что, транспорт я нашел, теперь надо ехать за своими подчиненными, а то они ножками до меня год будут топать. Оттащил застреленного стрелка, тут же быстро «отмародерил» его, сняв РПС, вывернув карманы и сняв ботинки. Ботинки снял сугубо из соображений переодеться в сухую обувь, а то мокрые штаны еще можно терпеть, а вот застудить ноги не хотелось. Заинтересовало оружие бандоса. Автомат у него был «сотой» серии АК-105, который был короче моего АК-74М на десять сантиметров и на столько же лет моложе. Пистолет у застреленного оказался CZ-75DAO, с ударно-спусковым механизмом, только двойного действия, емкостью магазина на 16 патронов калибра 9/19-мм «парабеллум». Весил «пестик» не меньше килограмма, на поясе у застреленного нашел четыре запасных магазина. Честно говоря, «чижика» держал первый раз в жизни. Ладно, разберусь, что тут да как. А еще на переднем сиденье лежал легкий кевларовый шлем. Все найденное свалил в «крузак», туда же скинул и не использованный гранатомет. Уселся на водительское сиденье. Хорошо, вместительно и богато, не то что «нива» или «газон», тут кожа и кресло с подогревом, который я тут же врубил на полную мощность, все-таки штаны мокрые, пусть хоть немного просохнут.
Вырулил среди деревьев и медленно покатил к броду, где обгоревшим монументом застыл остов сгоревшей «шишиги». Темноты вокруг еще не было, но среди деревьев уже было сумеречно, еще минут сорок-час и ночь вступит в свои права. Включил ближний. Неожиданно в свете фар мелькнула быстрая черная тень, как будто пакет или тряпка пролетела мимо. Инстинктивно нажал на тормоз. Ветра-то нет, чему здесь летать, кроме птиц. Но это точно была не птица и не летучая мышь.
Мотор не глушил, фары не гасил. Вылез, огляделся, поводя стволом автомата в разные стороны. Странно, вроде ничего нет. Подождите, а это что за хрен с бугра?! Взгляд мой зацепился за черную фигуру невысокого роста, метр двадцать от силы, не выше. Фигура, облаченная в черный балахон, широкополую шляпу и маску с длинным птичьим клювом, в руках коротышка держал посох, заканчивающийся навершием с какой-то блестящей загогулиной.
«Чумной доктор», – всплыло у меня в голове что-то из истории Средневековья.
Балахонщик стоял среди расстрелянных женских тел, посреди обломков сарая.
