Следом за обустройством наблюдательных пунктов и артиллерийских батарей на Алешу нежданно-негаданно свалилось новое дело. Именным императорским указом город-порт Дальний был выведен из юрисдикции КВЖД и передан в главное управление портов Российской империи. Управлял этим недавно организованным учреждением брат нашего героя великий князь Александр Михайлович, и первое, что он сделал, получив на руки рескрипт, это назначил нового начальника Дальнего. Им стал двадцатидевятилетний капитан второго ранга Романов А. М.
Первое появление великого князя в новом качестве вызвало среди чиновников КВЖД панику. Слишком памятен им был последний визит нашего героя во главе полуроты вооруженных матросов. На сей раз свита у Алеши была несколько меньше, но не менее грозная. Вместе с ним прибыл начальник местного жандармского управления князь Микеладзе с парой своих подчиненных, а также порт-артурский градоначальник подполковник Вершинин.
«Императорский указ – это не тот документ, какой можно оспорить, а великий князь не тот человек, которого легко выжить, саботируя его распоряжения. Нет, саботировать-то, конечно, можно, но так скорее себе формуляр испортишь, потому как лица императорской фамилии виноватыми все равно не оказываются» – примерно так размышляли поначалу чиновники, узнав о внезапных переменах в их жизни. Но как ни странно, Алеше удалось с ними сработаться. Первым делом он объявил, что все его новые подчиненные останутся служить на своих местах. Затем назначил себе товарищем[56] инженера Сахарова, когда-то построившего и город и порт. Тот взял на себя руководство городом и конторами, а великий князь вплотную занялся портом и особенно мастерскими.
Дальний с самого начала строился как крупный торговый порт, в котором были предусмотрены значительные ремонтные мощности, как для приходящих судов, так и подвижного состава. Полностью они не были загружены никогда, а после начала войны и вовсе простаивали. Но тем не менее они имели полностью укомплектованный штат из опытных мастеров, инженеров и техников. Часть из них, впрочем, была после начала войны призвана в армию, кое-кто уехал, но все равно квалифицированных работников было немало. Вот к ним-то и направился Алексей Михайлович в сопровождении своего неизменного Архипыча. Пока Алеша принимал дела в присутственных местах, старый матрос прогулялся по мастерским, потолковал с рабочими. Что-то им объяснил, так что когда великий князь и сопровождающие его лица появились, почва была подготовлена.
То, что с мастеровыми надо договариваться, Алеша понял еще во время ремонта «Боярина». Даже матросов, которым можно было просто приказать, лучше было заинтересовать в результатах конечного труда. Кому внеочередной отпуск на берег, кому лишнюю чарку. Кому-то пусть небольшую, но денежную награду. Что уж тут говорить о вольнонаемных рабочих! Большое впечатление на молодого капитана второго ранга также произвели мастеровые Балтийского завода, приехавшие вместе с Макаровым. Отлично знающим своего дела специалистам достаточно было поставить задачу обеспечить материалами и своевременной оплатой. После чего они споро принимались за дело. Свои учетчики, техники и инженеры придавали маленькому филиалу большого завода необходимую независимость от погрязшего в рутине порт-артурского портового управления. Нечто подобное великий князь решил организовать и в Дальнем. Средним руководством идея члена императорской фамилии была принята если не с воодушевлением, то хотя бы с полным пониманием. Оставалось решить вопрос с работниками. Поскольку как говорить с мастеровыми Алеша не имел ни малейшего представления, речь держал Вершинин.
– Господа рабочие! – начал бывший некогда народовольцем подполковник. – Когда коварный враг внезапно напал на нашу обожаемую Родину, все мы должны сплотиться в едином порыве…
Увы, если когда-то порт-артурский градоначальник и был агитатором, эти времена давно прошли. Первым это понял держащийся в стороне жандарм, пробурчавший про себя: «Понятно, отчего ваше “хождение в народ”[57] провалилось».
В ответ на высокопарную речь в толпе рабочих послышались смешки, затем недоверчивое ворчание и даже выкрики:
– Не гони дуру, ваше благородие! Где ты вокруг Расею видишь?
Подполковник смешался и замолчал, Микеладзе зорко следил за выражавшими недовольство, но не вмешивался, и тогда вперед пришлось выйти Алеше.
– Простите, как мне к вам обращаться? – спросил он кричавшего.
– Русский рабочий! – отозвался тот под одобрительные смешки товарищей. – А ты кто?
– Я тоже русский человек, – пожал плечами великий князь. – И отец мой русский, и дед был русским. Так вот, господин рабочий, мой дед когда-то сказал: «Где хоть раз поднялся русский флаг, там не должно его спускать, потому что это уже Россия»[58]. Да, Порт-Артур не всегда был русским городом. Но вы полагаете, что надо ждать, пока враг нападет на Владивосток или Хабаровск? Или, может быть, даже Санкт-Петербург? А пока этого не случилось, то пусть ваши братья гибнут на кораблях! Теряют руки, ноги, становятся калеками.… По мне, так лучше оборонять Квантун, чем Приморье или Байкал!
– Ладно, ваше императорское, – отодвинул бузотера в сторону седоусый мастеровой, – мы тоже люди русские и совесть пока не потеряли. Только вот у нас семьи, и их кормить надо, а в порт-артурских мастерских известно как платят. Только чтобы ноги не протянули, оттого там дельных работников и не видно.
– Платить вам будут сдельно по расценкам КВЖД, учетчики и техники тоже будут наши, – встал рядом с Алешей инженер Сахаров. – Материалы также будут с наших складов, так что за этим дело не станет.
– А работать будем в Артуре?
– Флот там.
– Жаль, у нас тут и мастерские оборудованы, и доки, хоть и небольшие, есть… да и на работу проще добираться!
– Вопрос немаловажный, – шепнул инженер великому князю.
– Я думаю, это мы решим, – ответил тот.
После разговора с рабочими Алеша предложил разделить их на две группы. Меньшую, составленную преимущественно из молодых и бессемейных мастеровых, отправить в Порт-Артур, а большую загрузить работой на месте. После чего, отправившись к Макарову, предложил ему свой план. Дело было в следующем: входившие в состав эскадры миноносцы делились на два отряда. В первый входили корабли, построенные за границей и оттого имевшие лучшее качество. Второй составляли отечественные миноносцы, техническое состояние которых было, мягко говоря, удручающим. Впрочем, дело было не столько в месте постройки, сколько в отсутствии необходимого ремонта. Перед войной их держали в состоянии двадцатичетырехчасовой готовности, что не позволяло проводить никаких работ. Как только началась война, стало вовсе не до обслуживания и без того не слишком надежных механизмов. Поэтому не случайно, что большинство трагических происшествий случалось как раз с кораблями из второго отряда.
План великого
