Пока Евгений Иванович предавался таким размышлениям, в залу зашел чем-то озабоченный Кетлинский. Быстро подойдя к наместнику, он торопливо что-то ему зашептал. От заметившего этот маневр Алеши не укрылось, как на глазах меняется выражение лица адмирала. Наконец Алексеев встал и торжественно произнес:
– Господа офицеры, поздравляю вас с выдающейся победой над коварным врагом. Я немедленно составлю всеподданнейшее донесение государю обо всех обстоятельствах дела и уверен, что никто не останется без награды. Однако война еще не окончена, и далеко не все выполняют свой долг так же хорошо, как вы. Увы, мной только что получены прискорбнейшие известия о разгроме корпуса генерала Засулича. Японцы угрожают перерезать Южно-Маньчжурскую железную дорогу и оставить Порт-Артур без связи с Россией. Мой долг, господа, повелевает мне отправиться в Мукден, чтобы не оставлять вверенную мне государем область без руководства. В мое отсутствие старшим морским начальником в Порт-Артуре остается контр-адмирал Иессен. Сухопутным – генерал-лейтенант Стессель. Храни вас бог, господа! Честь имею.
Когда наместник начал свою речь, все присутствующие поднялись, и чем дальше слушали его, тем большее недоумение выражали их лица. Витгефт встревоженно озирался, очевидно, не придя еще ни к какому мнению. Адмирал Иессен, напротив, подобрался и принял уверенный вид. У Волчанского вообще выражение лица было как у ребенка, которому показали конфету, но не отдали ее. Гурьбой выйдя из салона, офицеры и адмиралы столпились в вестибюле и негромко переговаривались. Во дворце наместника царила суета, слуги, только что накрывавшие стол для банкета, бросились паковать вещи и не обращали на них ни малейшего внимания.
– Господа, что же мы будем делать? – немного растерянно спросил командир «Паллады» Сарнавский.
– Воевать! – немедленно ответил Эссен.
– Да я не об этом, – поморщился тот в ответ, – я не вообще, я сейчас имею в виду.
– А я бы выпил, – неожиданно для всех заявил Бойсман. – Во-первых, за победу! Во-вторых, погибших бы помянул. У меня на «Пересвете» их почти полста душ, новопреставленных рабов божьих.
– Господа, а пойдемте в «Ласточку», – подал голос светлейший князь Ливен. – И то правда, чего там все мичманцы да лейтенанты гуляют. Мы, штаб-офицеры, тоже люди!
– Вы серьезно? – не выдержал Алеша.
– А чего? Который год в Порт-Артуре служу, а еще ни разу не был. Тут, может, убьют завтра…
Далеко не все последовали предложению командира «Боярина», но компания все равно подобралась не маленькая. Великий князь пошел вместе с ними. Возможно, из солидарности, а возможно, из любопытства. Он ведь тоже никогда не был в «Ласточке». Когда компания почтенных командиров кораблей ввалилась в варьете, дым там стоял коромыслом. Играла музыка, на сцене задирая ноги выше головы, танцевали канкан. Некоторые господа-офицеры, уже подрастеряв лоск, выплясывали вместе с танцовщицами. Шампанское лилось рекой, хотя многие уже «пошли в народ», в смысле перешли на водку. Ошалевший от блеска орденов и эполет половой низко кланялся господам капитанам обеих рангов, не слишком, очевидно, понимая, что привело их в эту обитель разврата. За его спиной на столе танцевала полураздетая барышня, вызывая живой интерес у вошедших. Великий князь нашелся первым:
– Отдельный кабинет есть?
– Никак нет, ваше высокоблагородие, – заюлил тот, – прошу покорно прощения, а только он зарезервирован за его императорским высочеством.
– А это, по-твоему, кто? – тут же нашелся командир «Дианы» Иванов 6-й. – Как это мило с вашей стороны, Алексей Михайлович, позаботиться о нашей компании.
* * *В маленьком домике в Старом городе тоже царило приподнятое настроение. Хотя Алексей Михайлович и не счел необходимым заглянуть в свое жилище, там появился пропавший Ванька, доставленный под конвоем Архипыча. Федор Михайлович сразу же забыл, что обещался спустить с сорванца три шкуры, и кинулся обнимать свое дитятко. Прохор, прознав про приключения мальчишки, только посмеялся, а Кейко, как обычно, ничего не поняла и лишь загадочно улыбалась.
Все же отправившийся к наместнику хозяин вполне мог зайти, возможно, даже не один, а потому все принялись готовиться к приему. Повар занялся готовкой, Архипыч с Прохором принялись наводить порядок, а Иван должен был поспевать всюду. Китаянка, кажется, догадалась, в чем дело, и тоже готовилась к встрече, хотя и на свой манер. Вскоре дом, и без того содержавшийся в полном порядке, блестел, а вот Алеши на горизонте все еще не было видно. Наконец, обеспокоенные слуги запрягли пролетку и отправились на поиски, благо резиденция Алексеева была не так уж далеко. Кофишенку, вздумавшему отправиться с ними, было отказано в грубой форме с перечислением возможных последствий в случае ослушания.
К их огромному удивлению, во дворце царила полная неразбериха, и ничто в творящейся вокруг суете не указывало, что где-то проходит банкет для старших офицеров флота. Камер-лакей, успевший завести знакомства среди прислуги наместника, отправился на разведку и вскоре вернулся донельзя озабоченным.
– Не было банкета, – буркнул он старому матросу и взгромоздился на козлы. – Совещание провели, а потом вскинулись, как ужаленные, и давай вещи паковать!
– А господа офицеры, поди, по кораблям разъехались?
– Какое там! Нет, кто, может, и разъехался, а большинство в «Ласточку» лыжи навострило.
– Ну, Алешка наш в такие места не ходок…
– Ага, а ты забыл, старый хрен, что в Мессине было?
Вестовой в ответ только замысловато выругался. Действительно, был в спокойной и размеренной жизни нашего героя один эпизод, заставивший верных слуг всерьез беспокоиться о нравственном облике своего хозяина. Питая страсть ко всему флотскому, Алеша неоднократно бывал на кораблях всех морских
