– Макс… – окликнула я и удивилась: мой голос просто не мог звучать настолько жалобно и слезливо. Ну а как иначе? Я обидела очень хорошего человека и понимала, что причиняю ему боль.
– А если я хочу именно этого? – спросил он. – Силы, независимости, уверенности? Дерзости? Того, что я вижу именно в тебе, а не в других?
– Макс, послушай…
– Помолчи, – рыкнул Макс, и я вжалась в кресло.
С него бы сталось сейчас взять и разбить мне голову с досады, на свете нет ничего яростнее гнева такого вот добряка и рохли. Но Макс ничего не сделал. Он устало провел ладонями по лицу и поднялся из кресла. Протянул мне руку. Я послушно встала. В иллюминаторе мелькнула далекая земля в просвете между облачными грудами. Солнце заваливалось куда-то в сторону, и наш мир был крошечным и беззащитным. Макс обнял меня, несколько минут мы стояли так, не говоря друг другу ни слова, и впервые за очень долгое время мне по-настоящему хотелось плакать.
Возможно, я нашла того, кто мог разделить со мной мое одиночество. Но я не могла этого допустить. Моя суть – убивать драконов, как говорил Кристиан. Убивать, а не любить. Да и любить-то я вряд ли умела…
– Я могу сделать тебя счастливой, – негромко сказал Макс. Я слышала резкое биение его сердца и думала только о том, что белый свет не видывал такой дуры, как я. – Почему ты мне не веришь?
– Потому что я недостаточно хороша для тебя, – прошептала я. – И не хочу портить тебе жизнь.
Макс отстранился, взял меня за подбородок и несколько секунд смотрел мне в глаза тем завораживающим змеиным взглядом, который проникает куда-то в глубину души и парализует разум, заставляя кролика лезть в пасть удава.
– Дура, – жестко сказал Макс, и его лицо дрогнуло.
Дракон развернулся и вышел. Я осталась одна.
Возле трапа самолета нас ждали большие красно-желтые туристические автобусы. Когда пассажиры займут свои места в мягких темно-серых креслах, автобусы, словно маневренные корабли, двинутся по шоссе, чтобы через час пути прибыть на место съемок. А там уже все готово для встречи гостей. Двери спален открыты, ванны наполнены горячей водой и пеной с ароматом клубники, и слуги накрывают обед в большой столовой. Девушки будут отдыхать и знакомиться друг с другом и с Эдвардом под прицелом множества камер.
Сегодня по сценарию был просто вечер встречи. Первый конкурс намечен на завтра. А послезавтра площадку покинет первая выбывшая.
Подходя к автобусу, я увидела Макса – закинув на плечо сумку с ноутбуком, он придерживал под локоть Амели Бланк, и они ворковали настолько мило, что девицу можно было снимать с участия: похоже, она свой выбор уже сделала. Впрочем, Амели ехала сюда не затем, чтоб прыгать на Макса: они явно обсуждали какой-то план.
Ну и заодно Макс пытался заставить меня ревновать. Это было понятно по тому быстрому, но пристальному взгляду, который он бросил в мою сторону, словно изучал, как я отреагирую, увидев его в компании самой завидной невесты страны.
Только вот мне было все равно. Это драконы ревнивы, а я – нет. Как говорила одна моя знакомая, ревновать без повода глупо, а с поводом – уже поздно.
Я села в свободное кресло у окна и достала смартфон. Ехать долго, а просто так таращиться в окно – скучно. Слушая краем уха, как щебечут девушки, устраиваясь на своих местах и предвкушая самое удивительное приключение в своей жизни, я подключилась к Интернету и зашла на свою страничку в соцсети.
Сообщений не было. Я проверила баланс привязанной карты – никаких изменений. Ну вот и слава богу. Кристиан дал мне возможность выбирать, а это значит, что братья Финниганы останутся в живых.
– Курица паршивая! Смотри, куда прешь! – рявкнули откуда-то впереди.
Я подняла голову и посмотрела через высокие спинки кресел, туда, где одна из дракониц приготовилась таскать за волосы упитанную дамочку самого заурядного вида. Кажется, ее звали Кати и она работала бухгалтером в крошечной фирмочке. Впрочем, сейчас Кати уперла руки в бока и метала молнии похлеще своей соперницы.
– Рот закрой, корова! – прорычала она. – А то…
– Что? – Драконица на миг оторопела. Видимо, она и подумать не могла, что с ней могут говорить в таком тоне. – Кто тут корова?!
– Зеркало дать? Увидишь корову! – не сдавалась бухгалтерша. Если она с таким же напором трудится в своей конторе, то конкурентам можно только посочувствовать.
Но дело следовало брать в свои руки.
– Эй, вы! – Я рявкнула так, что даже автобус, кажется, от испуга присел на задние колеса. – Сели обе! И держите рты закрытыми. Это понятно?
В салоне воцарилась тишина. Все девушки обернулись на меня и посмотрели так, словно на их глазах разверзлись небеса и земля, выпустив древних богов. Кати плюхнулась в кресло, а драконица – как, дьявол побери, ее зовут?.. Эмма, что ли? Да, точно. Эмма Клейст – возмущенно спросила:
– А ты кто такая?
– Организатор шоу, – ответила я таким голосом, каким мог бы орать маршал на плацу. – Не заткнетесь – обе поскачете домой верхом на своем барахле. Вопросы есть?
Вопросов ни у кого не возникло. Когда автобус бесшумно закрыл двери и поехал к шоссе, в салоне воцарилась мертвая тишина. Девицы даже с соседками не разговаривали.
Пискнул смартфон, выплюнув сообщение. Макс.
«Ловко ты их».
Я криво усмехнулась. Невелика наука. Когда-то давно я работала учительницей начальных классов, и двухлетнего опыта на этой должности хватило, чтоб теперь уметь ставить на место таких вот дамочек. С детьми было сложнее.
«Долго ли умеючи», – ответила я и, свернув приложение с перепиской, открыла новости. Первая же прочитанная строка заставила меня охнуть и вытянуть из кармана наушники. Когда я вставляла круглые бусинки в уши, то пальцы дрожали.
– Сегодня ровно в полдень было совершено покушение на владельца фармацевтической компании «Мэссив лаб» Кристиана Семеониди. – Ведущая выглядела профессионально встревоженной и смотрела настолько строго и печально, словно Кристиан был ее другом или родственником. – Взрыв произошел возле церкви Святых Страстей Господних, когда Семеониди сел в припаркованный автомобиль. В распоряжение нашего телеканала поступила запись момента взрыва с видеокамер муниципального наблюдения.
Теперь на экране была черно-белая картинка с невообразимым количеством помех. Уличная камера, что с нее взять – висит больше для красоты, чем для толку. Но я узнала Кристиана сразу. Спустившись по лестнице, он приблизился к внедорожнику. Знакомый мордоворот открыл ему дверь, Кристиан нырнул на пассажирское сиденье, и картинку вдруг залило ослепительно-белым светом.
– Сейчас на месте происшествия работают сотрудники полиции и Службы федеральной безопасности, – продолжала ведущая. Картинку с муниципальной камеры сменили яркие сочные кадры: развороченный тротуар, черные останки обгорелого внедорожника, желтые ленты полицейского оцепления, эксперты в белых мешковатых комбинезонах. – В результате взрыва погибли охранник и водитель, сам Семеониди доставлен в больницу. Врачи оценивают его состояние как удовлетворительное.
На экране появилась фотография Кристиана, сделанная еще тогда, когда он носил свои аккуратные усы. Рядом со снимком замелькали, быстро сменяясь, кадры
