– Мне приснилось, что ты убит, – призналась я.
Макс улыбнулся и, накрыв меня одеялом, снова привлек к себе.
В его объятиях было тепло и спокойно – ни драконов, ни драконоборцев, а лишь хороший человек, за которого я вышла замуж. Наверно, это было самое правильное решение в моей жизни.
– Вот и отлично, – ответил Макс. – Значит, буду долго жить. Это хорошая примета.
– Честно?
– Честнее честного, – ответил Макс и прикоснулся губами к моей щеке. – Спи, еще очень рано.
Но мне уже не спалось. При мысли о том, что я снова могу увидеть убитого дракона, меня охватывало нервной дрожью.
– Даже не верится, – негромко сказала я. – Вот так взяли и поженились… Ты, оказывается, авантюрист, а не тихоня.
– Ну а зачем тянуть? – ответил Макс. – Я тебя люблю.
Я при всем желании не могла сказать того же. Макс обязательно понял бы, что я вру.
– Я вообще не думала, что когда-нибудь выйду замуж, – призналась я. Мой образ жизни и работа не вмещали в себя такое понятие, как свадьба и семья.
Макс легонько погладил меня по плечу и спросил:
– Почему? Не хочешь семью и дом?
– Нет, – выдохнула я. – Я всегда была одна. И не знаю, как это – с кем-то жить.
Я понимала, что мои слова могут ранить Макса. Понимала, но не могла молчать. Мне действительно не нужна была семья. Я не представляла, как можно каждый день просыпаться рядом с мужчиной, вести жизнь, постоянно оглядываясь на того, кто с тобой связан. Как там говорит Святое Писание? «Были двое разных, а стала плоть едина…» Сейчас мне было страшнее, чем во сне с убитым драконом. Возможно, невесты успевают привыкнуть к этому страху, пока готовятся к свадьбе, но у меня на это не было времени.
– Я тоже не знаю, – признался Макс. – Но мы справимся, я уверен. Ты не пожалеешь о том, что согласилась.
«Главное, чтоб ты об этом не пожалел», – подумала я. Если наш брак не заладится, папаша Финниган в прямом смысле слова спустит с меня шкуру.
– Ох, Макс… – вздохнула я.
Рука его словно бы невзначай переместилась ниже и правее, и пальцы мягким вкрадчивым движением прошлись по груди, заставив меня вздрогнуть всем телом. Все-таки без драконьего очарования тут не обходилось: стоило Максу прикоснуться ко мне, как голова начинала мягко плыть, а внизу живота поселялся горячий шарик, от которого растекались теплые волны. Раньше со мной такого не было. Ни с кем.
Но в этот раз заняться любовью нам не удалось. Особняк вдруг вздрогнул – весь, сверху донизу, до последнего камушка. Воздух наполнился гарью. На мгновение рассветный сумрак за окнами стал алым. Вокруг дома взвилось и растаяло облако алых искр.
Кто-то закричал. Так, словно смотрел в лицо своей смерти. Где-то в коридоре хлопнула дверь, затем вторая, послышались быстрые шаги и встревоженные голоса. Мы с Максом сидели на кровати и не могли пошевелиться.
– Дракон, – наконец-то произнес Макс. – Это кто-то убил дракона.
– Это не я, – прошептала я, в то же время всем сердцем чувствуя: это была моя и только моя вина.
Убитый в моем сне дракон в реальности не был Максом, но его убили моими руками.
– Я знаю, – так же тихо сказал он. – Ты была тут, со мной. Ты никого не могла убить.
И в то же время я знала, что убила.
Мы вышли в коридор. Здесь было полно народу, и все толпились возле комнаты Мари, маленькой драконицы. У дверей уже стояли охранники – они среагировали моментально и теперь, не давая никому заглядывать внутрь, бормотали что-то вроде того, что нечего пялиться и лучше разойтись. Мы с Максом пробились сквозь толпу перепуганных плачущих девушек, и охранники расступились, давая нам войти в комнату.
Маленький ночник на стене освещал развороченную окровавленную кровать. Мари лежала, свернувшись калачиком, словно, уже умирая, пыталась закрыться от смерти. Лезвие убийцы вошло ей в горло – в то самое место, куда я ударила дракона во сне.
Макс был жив. А Мари умерла.
– Что делать? – спросила я, не ожидая ответа, а перекладывая ответственность на Макса.
И так было ясно, что делать, – вызывать полицию и «скорую помощь» из ближайшего городка, которые констатируют смерть Мари и доставят тело драконицы безутешным родителям. Я вспомнила, как Мари плакала, когда Кристиан отправил на тот свет наемного убийцу драконьих семей, и на мгновение горло сдавило от жалости, а на глаза навернулись слезы. Что бы там ни говорил Кристиан, Мари была милой доброй девушкой, никому не желавшей зла. Не ее вина, что она родилась драконицей.
– Полицию уже вызвали, скоро будут здесь. – Макс прошел в прихожую, и я услышала, как хлопнула дверь, отсекая шум и плач в коридоре. Вернувшись, он взял меня за руки и, глядя в глаза, произнес: – Никто не должен узнать, что ты драконоборец. Я клянусь, что никому не скажу.
– Я ее не убивала, – повторила я.
Макс погладил меня по плечам и ответил:
– Я знаю, Инга. Знаю. Я сегодня не спал и могу сказать точно: ты была рядом и никуда не уходила.
Я печально усмехнулась. Если драконы узнают, что в проекте с самого начала был драконоборец, то не сносить мне головы. И никакие Финниганы не помогут.
– Если это не я, то кто тогда? – спросила я.
Макс неопределенно пожал плечами. Я только сейчас заметила, насколько он бледен и растерян. Он в очередной раз столкнулся с тем, что драконы тоже смертны. Какой бы ни была власть, она не защитит от этого.
– В любом случае убийца еще в здании, – произнес Макс. – Кто-то из девушек, решивших устранить конкурентку. Или один из помощников, которому она отказала. Тоже может быть.
– Ты и сам в это не веришь, – едва слышно промолвила я.
Макс кивнул.
– Зато я знаю, что ты ни в чем не виновата, – произнес он с драконьим упрямством, которое может соперничать только с ослиным. – Ты мне веришь?
– Да, – кивнула я и, подойдя, уткнулась лицом в его плечо. Макс обнял меня, и так мы и стояли до тех пор, пока за окнами не послышался надрывный вой полицейской машины.
День оказался долгим и муторным. Сначала полиция осматривала место преступления, а бригада «скорой помощи» оформляла документы о смерти. В это время все организаторы шоу сидели в переговорной, решая, что делать дальше.
Естественно, ни о каких съемках не могло быть и речи. Многие девушки бились в истерике, те, кто сумел сохранить присутствие духа, выглядели крайне мрачными.
– Закрывать шоу. – Эдвард был непреклонен. Убийство Мари ошеломило и потрясло его. Я искоса смотрела на него и понимала, что он никогда прежде таким не был. Впервые из-под маски пресыщенного баловня судьбы испуганно выглянул кто-то другой. И мне хотелось верить, что этот кто-то небезнадежен. – Если мы продолжим его после убийства, нас разорвут. Какие уж тут рейтинги…
– Не разорвут, – подал голос
