– Кора, ну где ты там? Сколько можно ждать? До бала полтора часа, а мы еще не одеты, не причесаны!
Я постаралась выкинуть из головы все неприятные мысли, улыбнулась и пошла открывать.
Помощницы, которые должны были готовить нас к выходу, тоже ругались, что мы явились так поздно, хотя, на мой взгляд, времени более чем достаточно. Но это я сначала так думала, пока на меня не стали надевать платье. Оказалось, у него к тому же куча нижних юбок, и корсет с тонкой шнуровкой, и миллион тесемочек, которые следовало завязать.
После того как меня утянули везде, где нужно, завязали все шнурочки и разгладили все складочки, времени едва хватало на то, чтобы уложить волосы в прическу. Я попросила сделать высокую, с несколькими выпущенными прядями. Как в тот день, когда я впервые танцевала с Раном в его родовом замке.
Последние штрихи к образу – алые туфельки и бархатные перчатки, скрывающие руку до локтя. Само платье было с короткими рукавами и глубоким вырезом спереди. На обнаженные плечи накинули газовый платочек и закололи изящной тонкой брошкой-капелькой, переливающейся от каждого случайного лучика света.
– Вот, присядьте, госпожа.
Меня осторожно усадили на стул, словно фарфоровую куклу, такую хрупкую, что лишний раз страшно дотронуться. Я оглянулась и увидела сосредоточенных однокурсниц, которые сидели так прямо, будто боялись сломаться, отклонившись хоть на сантиметр в сторону. Вита с распущенными, слегка завитыми волосами выглядела очень хорошенькой и очень нетерпеливой. Она тоже боялась пошевелиться, но постукивала носком туфельки, будто уже пустилась в пляс. Вита тоже на меня посмотрела.
– Красавица! Ран весь твой! – сообщила она между делом вслух то, что я не решалась сказать даже себе. Неужели мои чувства так заметны? Щеки покрылись румянцем.
– Вита, ну ты что! Мы просто друзья!
– Ага, конечно, – легко согласилась подруга, но и так было понятно, что она думает на самом деле.
В класс заглянул куратор:
– Так, все готовы? Ах, красавицы мои! Ну, пойдемте, партнеры ждут.
Помощницы на него зашикали, прогоняя:
– Еще несколько минут!
– Пять минут! – пригрозил он. – Пора начинать бал!
Все засуетились, пытаясь в последние секунды успеть довести начатое до совершенства – закалывали брошки, закручивали пряди, разглаживали чуть примятые кружева, стирали с обуви несуществующие пылинки.
И вот уже первокурсницы выстроились у дверей. За ними нас ждут наши однокашники. Предложат руку и поведут наверх, в зал, где уже все готово к торжеству. Сердце заныло от нехорошего предчувствия. Стоит ли ждать гадость от Вика сразу или он прибережет ее для танца?
Я шагнула за порог и натолкнулась на него взглядом. Вик странно смотрелся в красном костюме, словно стал старше и выше ростом. И не гримасничал, как обычно, был странно сосредоточен. Я замерла на секунду, не решаясь взять его под руку.
– Давай, Кора. Я не кусаюсь, – буркнул он.
Ладно, куда деваться. Я была готова к тому, что он нарочно быстро потащит меня вперед, чтобы я спотыкалась на каждом шагу, но Вик шел медленно, приноравливаясь к моим шагам. Ясно – не хочет получить выговор от куратора.
Большой зал для торжеств занимал весь верхний этаж центрального корпуса. Мы встали у восточного выхода, ожидая сигнала. Я знала, что каждый факультет расположился сейчас у своего выхода. Мы зайдем в зал все вместе с четырех сторон. Каждый факультет в нарядах своего цвета. Алый у нас, огневиков. Синий у водников, зеленый у воздушников и черный у земляных.
И вот наконец оркестр заиграл быструю, веселую мелодию, приглашая первокурсников. Я едва могла дышать от волнения, наблюдала за происходящим словно со стороны.
Из полутьмы коридора мы вынырнули в сверкающий, залитый светом огромный зал. С зеркал, располагающихся по стенам, сняли защитные панели, и казалось, что пространства в два раза больше, чем есть на самом деле. Под потолком висели грозди радужных, ярких огневиков. Студенты приветствовали нас радостными криками: они уже собрались в зале. Где-то там среди них Ран. Он видит меня сейчас! Они все были в жемчужно-серых костюмах и платьях, тоже симпатичных. Но только первокурсники сегодня блистали во всей красе.
Мы встали в позицию для вальса, ожидая начала музыки. Мое сердце билось так сильно, что слышала его стук у себя в ушах. Вышел директор, чтобы сказать приветственную речь. Сквозь гул голосов и смех я слышала его ровный, строгий голос, но почти не могла разобрать слов. Не страшно – он не говорил ничего важного, поздравлял с окончанием первой сессии и надеялся, что мы и впредь будем поддерживать честь Академии своим старанием и прилежанием.
Но вот наконец раздались первые такты вальса. И вновь я порадовалась тому, что все движения доведены до автоматизма и не нужно вспоминать, куда ставить ногу и как держать руки. Однако первую минуту так волновалась, что совсем забыла, кто держит меня за руку.
Вик. Вздрогнув, я подняла на него глаза. Вик не смотрел на меня, он выглядел очень отрешенным. Я боялась, что он сожмет мою ладонь слишком сильно, чтобы сделать больно, или еще какую-то гадость совершит, но он двигался как заводная кукла. Мгновение спустя я поняла, что с ним.
Вика никто не учил танцевать вальс так, как нас – выросших в благородных семьях. У него не было этих бесконечных занятий, когда отрабатываешь и отрабатываешь шаг за шагом танцевальные движения. Наверное, он учился сам – взял несколько уроков. И теперь страшно боялся сбиться и опозориться на глазах у всех.
Я видела, что по его щеке скатилась и повисла на подбородке капелька пота. Рука тоже была мокрой, как я и предполагала. Довольно гадкое ощущение. Но, по крайней мере, он слишком занят сейчас, чтобы оставались силы на какую-нибудь подлость.
Мы кружились по залу. Алые, синие, зеленые и черные наряды перемешались, но являли собой не хаотическое нагромождение цветов: они переплетались, как узоры в калейдоскопе, а зеркала множили это великолепие.
Мы с Виком скользили по внешней стороне круга, мимо улыбающихся студентов в жемчужных одеждах, мимо колонн, мимо выходов на балкончики, которые сейчас, зимой, были закрыты. Балкончики шли по всему периметру зала, и потом, летом, когда состоится выпускной бал старшекурсников, можно будет выбегать на них, чтобы подышать свежим воздухом.
Мелодия почти закончилась. Я услышала последний, завершающий проигрыш и уже стала обдумывать, как мне поскорее отыскать Рана в этой толпе, как случилось непредвиденное.
Я расслабилась и перестала ждать от Вика подвоха. А зря. Мы оказались напротив очередного балкончика, и в этот момент он толкнул дверь, поднял меня за локти и в одно мгновение перетащил за порог.
Дверь захлопнулась, отгородив нас от света и шума, от музыки и кружащихся в танце пар. Я, разгоряченная танцем, еще не совсем понимала,
