Так и вышло. Бодрый после тренировки и свежий после душа, Саша шел к выходу. На сердце было почти легко. Уж слишком он скучал по залу и спорту. Но хорошее настроение испарилось, едва он увидел, как из отдела продаж выходит старый знакомый. Геллер был готов даже отвернуться и быстро проскользнуть на улицу, но Слава заметил его, поприветствовал улыбкой.
— Сашка, — крикнул он, немало не заботясь о приличиях.
— Слав, — коротко кивнул Геллер, даже руку подал. Очень по-взрослому.
— Ты тоже здесь тренируешься?
— Ну да.
— Вот и я решил. Кирюха советовал этот зал, говорит, самый лучший в городе. Новиков Кир. Вы ведь знакомы?
Сашу перекосило от имени, но он постарался не подать виду.
— Знакомы, — подтвердил, — Клуб хороший. Не жалуюсь.
— Ты уж извини, что так со Светой получилось. Я не знал.
Геллер сдавил переносицу пальцами.
— Я так и понял, Слав. В любом случае, это ваши дела — не мои.
— Ты мировой мужик, Геллер.
Саша припомнил, что Слава был женат, но ему это никогда не мешало жить в свое удовольствие. Слегка затошнило от такой жизненной позиции, но он умерил пыл и гнев. В общем, какой у него еще был выбор?
Геллер открыл было рот, чтобы откланяться, сославшись на дела, но Слава никак не желал дать ему вставить слово.
— Бабы у тебя, Санек, как на подбор. Светка, конечно, классная, но Настя… Повезло, мужик. Мне вот не дала. Удачно ты ее перехватил между ссорами с Кирюхой. Повезло. Я прям завидую.
— Что? — Саша ни черта не понял.
Слава продолжал трепаться.
— Она сто лет уже с Новиковым. Сходятся-расходятся, между делом с другими мутят, но Настя всегда к нему возвращается. Приворожил он ее что ли? Хотя… говорят, любовь зла.
На этот раз геллер не смог спрятать эмоции. Он вообще ничего не соображал, стоял и смотрел на Славу, как баран на новые ворота. Видимо его лицо отражала полный набор эмоций, что бурлили внутри, потому что Слава спросил:
— Саш, ты не знал что ли?
— Нет, — выдавил он еле-еле.
— О… ну… теперь знаешь. Ладно, я тороплюсь. Бывай, приятель.
— Бывай, — эхом откликнулся Геллер.
Он стоял так какое-то время, а потом вспомнил, что тоже должен идти. На автомате перешел дорогу, взялся за ручку двери, что вела в офисный центр. Снова замер. Почти мгновенно отпустил, развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел к своей машине. Чуть не сбил с ног Некрасову.
— Эй, Саш, ты куда? — удивилась, Татьяна ему вслед.
— Срочная встреча, — почти не соврал он.
Геллер знал, что не в состоянии сейчас работать. Он даже думать ни о чем не мог. К чертям полетели все приоритеты. Саша лавировал в утреннем трафике, подрезая и ускоряясь. Летел к Насте. Руки тряслись, но он сжимал руль, справляясь с тремором. Хотел задать ей вопрос и видеть ее глаза, когда ответит.
Он не верил Славе. Не хотел верить. Факты и печальный опыт упрямо уверяли его в самом худшем. Но Геллер оставил последнее слово за Настей, надеясь, что она будет честна с ним.
— Кто? — спросила она в домофон.
— Геллер, — отозвался он.
Динамик запищал, и дверь открылась. Саша влетел на третий этаж, но замер у порога. Настя открыла сама, посторонилась, пропуская его в прихожую. Без приветствий, без церемоний, без приглашения. Саша сверлил ее взглядом с минуту. Молча. Она смотрела прямо и смело, чуть склонив голову, предлагая ему первому начать.
— Ты и Новиков, — выпалил наконец Саша, — Это правда?
Настя изменилась в лице, сглотнула. Она провела рукой по волосам, выдавая этим жестом растерянность, но быстро пришла в себя. Сокол задрала голову, сложила руки на груди, привалилась к косяку, изображая невозмутимость.
— Какая правда тебя интересует?
— Ты спала с ним?
— Да.
— Ты была… — Геллер запнулся, не в силах произнести вслух.
Настя силы нашла.
— Его любовницей? — уточнила она, — Да.
— Долго?
Сокол фыркнула.
— А какая разница? — начала заводиться, — Какая тебе к черту разница, с кем я спала? Я же просто твой долбанный тренер, Геллер. Какие претензии?
Саша провел рукой по лицу, словно пытался стереть с него боль. Не смог.
— Он же женат, Насть. Как ты могла?
— Я его любила, — она хмыкнула, — Хотя вряд ли тебя устроит такой мотив.
— У него дочь, — продолжал тихо перечислять отягчающие обстоятельства Геллер, — Ты ведь семью рушишь.
Настя открыла рот и тут же сомкнула губы, сжала. Словно проглотила то, чо хотела сказать и выдала совсем иное.
— Серьезно? Ты действительно так считаешь?
Саша кивнул.
— Ну конечно. То есть до меня в его семье было все зашибись. А пришла грязная Сокол и загадила дивный палисадник, — Настю понесло, — Ты ведь по себе судишь. Да, Саш? У тебя все было хорошо, пока жена не дала другому. Вернее, все было хорошо, пока ты не узнал, что она дает. Так я тебе открою глаза: хорошо не было.
— Не надо все валить в одну кучу, — одернул ее Геллер, хотя она была права на его счет. Именно так он и думал.
— Почему же? Ты ведь пришел сюда выяснять, насколько я грязная потаскуха. Так вот — все, что ты узнал правда. Я спала с Новиковым. Несколько лет. Мы постоянно ссорились, но он всегда ко мне возвращался. А я принимала. Даже от жены уходил. Ко мне. На три дня.
Настя всхлипнула вспомнив, как спешила домой с полным пакетом продуктов, ликуя от того, что любимый теперь принадлежит ей всецело. А он в это время собирал вещи, которые едва успел разложить. Это было за неделю до соревнований. Она так и не смогла оправиться, хоть и выступила достойно.
— Мой личный рекорд, — с показной гордостью заявила Настя, — Что еще тебя интересует? Спрашивай.
Саша не хотел больше ничего знать, но язык его предал.
— Ты… Ты с ним… когда мы… я и ты?..
— А какая разница? — оборвала его Сокол, — Я же в любом случае дрянь, которая трахается с женатым мужиком. Ах, а у него еще и дочь. Вообще, ужас. Краду отца у ребенка.
— Полагаешь, это смешно? — среагировал на ее нарочитый пафос Геллер.
— Полагаю, что смешон ты. Приперся весь в белом, ангел, святой, такой хороший и правильный Саша, мать твою, Геллер. Зачем? Выяснить спала ли я с Новиковым? Или спала ли с ним и с тобой одновременно? Что тебя больше волнует? Факт моей омерзительности или не запачкался ли ты сам ненароком?
— Настя!
— Что Настя?
— Ты хоть понимаешь, что это тупик? Всю жизнь будешь за ним бегать?
— Я… что? — не поняла Сокол.
— Он приехал, наобещал тебе золотых гор, и ты все бросаешь. Ради чего?
Настя рассмеялась. Она хохотала звонко и долго. Даже слезы выступили. А потом в одно мгновение успокоилась. Твердо сказала:
— Пошел вон.
Она открыла дверь.
— Выметайся.
— Насть, — он сделал шаг к ней.
Сокол отскочила.
— Уйди, — проскулила она, кусая губы, — Уходи.
Геллер развернулся и вышел.
Он просидел в машине больше часа, пытаясь уложить в голове все, что
