Чтобы не пропустить подходящее фото, Саша каждый день начинал с изучения ее страницы. И это стало его ошибкой. Отвык Геллер от Насти, отвык. А теперь вот вспоминал регулярно. Его не удовлетворяло отсутствие обновлений в альбоме, и Саша шел смотреть старые фотки. А если были новые, то он протирал за них дыры взглядом, впитывая в память ее черты.
Геллеру очень нравилось то, что он видел. Настя поправилась, вернулись ее милые щечки, и фигура обрела прежнюю мягкость линий. Он знал, что это ненадолго, и скоро она опять будет сушиться к соревнованиям. Но пока любовался. И делал это чаще, чем стоило. И однажды эта привычка его подвела.
Как всегда Саша крутил ее ленту во время обеда. Зазвонил телефон, он дернул рукой и нечаянно нажал кнопку мыши. На его глазах цифра рядом с сердечком на Настиной фотографии сменилась с 14 на 15. Геллер так переполошился, что даже отклонил звонок. Он судорожно соображал, что же делать, а потом нажал на сердечко снова, забирая лайк. Вроде, исправил оплошность.
— Детский сад, — тут же отругал себя Саша и кликнул лайк снова.
Настя смотрела на него с фото, улыбалась, сияя ямочками на щеках, манила огнем в глазах. Он так давно не видел ее такой. Будь она рядом, чуть ближе, наверно, Геллер наплевал бы на все и поехал к ней. Просто увидеть.
Но Сокол была далеко. Всё, что Саша мог — это написать: «Здорово выглядишь».
Он сам себе был приятен, найдя такое хорошее прилагательное. Она выглядела и здОрово и здорОво одновременно.
Не успел Геллер насладиться этим фактом, как Настя ответила ему.
«Издеваешься?», — и хэштег, — «#яжирная».
Сашка расхохотался в голос. Улыбка разрезала его лицо от уха до уха, когда он писал: «Ты лучше всех».
«Врун. Но продолжай, мне приятно».
Он не смог погрузиться в обмен любезностями, так как телефон снова требовал его внимания. К вечеру Саша снова полез в комментарии, но уже не стал ничего писать. Просто перечитывал их короткий диалог. И Настя с фото все так же улыбалась ему. К ночи Геллер почти слышал ее голос, представлял интонацию, с которой она бы сказала ему все это лично. На душе стало легко и приятно.
Утром в его сообщениях значилось одно непрочитанное.
«Как ты?»
Настя была лаконична, и Саша решил быть ей под стать.
«Все хорошо», — ответил он.
Сокол оказалась онлайн, завязался диалог.
Н. К кроссфитерам подался?
С. Да. Забавные ребята.
Н. Представляю. Весело проводите время.
С. Ты сама как?
Н. Нормально.
С. Все нравится на новом месте?
Н. Не жалуюсь. Извини, нужно бежать. Клиент.
С. Да, конечно.
Н. Спишемся.
С. Ага.
С тех пор они начали общаться. Ничего особенного, просто болтали. Настя спрашивала о его тренировках, Сашка хвастался. Она гордилась. Геллер в свою очередь не скупился на комплименты. Сокол не откровенничала. Он не лез в душу. Но натянутости в их разговорах не было. А может и была, но Саша ее не замечал. Ему было просто приятно иногда поболтать. При условии, что он игнорировал желание набрать ее номер или рвануть в сторону столицы, чтобы увидеться.
Человек ко всему привыкает. Геллер почти привык, что Настя ему не принадлежит. Но отпустить ее из своей жизни он не мог. Потому и держался изо всех сил за тонкую виртуальную ниточку.
Зимой Геллер в пух и прах разругался с администрацией своего фитнес-клуба. Он, как всегда, отрабатывал элемент из тяжелой атлетики — рывок. Как всегда не жалел себя. Вес был серьезным, а количество повторений не маленьким. Несколько раз Геллер ронял штангу, которая громыхала на весь зал. Обычно он так не делала, но в этот раз было уж очень тяжело, и он экономил силы, не заморачиваясь на звуках. В общем, это было делом привычным. Даже любимым. Саша делал комплекс, выкладывался на двести процентов, чувствовал, что сможет улучшить время даже с таким весом. Но удовольствие от очередной маленькой победы смазала новенькая девчонка тренер, которая подбежала к нему.
— Так нельзя делать, — начала она втолковывать, — Вы же суставы убиваете. Пожалейте колени. Делайте по технике.
Сквозь шум в ушах Саша не сразу разобрал, что она лепечет.
— А? — он приподнял бровь.
— Давайте я вам покажу, как надо.
Геллер так обалдел, что даже не стал сопротивляться. Ушлая девчонка сбегала за нулевым грифом для финтес-штанги.
— Вот так, — она показала медленно и по частям.
Саша не выдержал и рассмеялся ей в лицо.
— Милая, — хохотал он, — Ты мне изображаешь взятие на грудь и швунг. А я делаю рывок.
Девчонка запнулась, словно подавилась аргументами, но сдаваться не собиралась.
— Вы убьете колени.
— Я их утром смазал. Не переживайте, — продолжал глумиться Геллер.
Обычно он себе такого не позволял, но барышня сорвала его тренировку, остановила во время комплекса, и Саша разозлился.
— Все равно…
Геллер пошел на крайние меры.
— Вы дежурный тренер?
— Да.
— Если мне понадобится ваша помощь или совет, я попрошу. Правда.
— Как хотите, — она вздернула нос и гордо удалилась к стойке.
Саша включил таймер, чтобы доделать комплекс. Разумеется, он не засчитал себе рекорд, потому что отдыхал, споря с девушкой. Но выполнить до конца был обязан. Немного разочарованный и раздраженный он медленно шел к раздевалке. У двери его перехватил управляющий клуба.
— Александр, — он протянул руку.
Саша пожал, кивнул.
— Простите, что задерживаю, но вам стоит прислушаться к мнению тренера.
Геллер ушам своим не поверил.
— Мне? Серьезно? Это вам следовало бы убедиться в ее компетенции прежде, чем нанимать.
— Я убедился. И впредь советую не бросать штангу. Это запрещено правилами клуба.
— А куда мне ее девать прикажете? — взвился Саша, — Проглотить что ли? Мышцы, знаете ли, иногда не справляются.
— Берите меньше вес.
— Да ладно.
— Это ради вашей же безопасности.
— Вы серьезно?
— Очень даже.
— А если я не внемлю вашим заботливым правилам?
— Мы будем вынуждены отказать вам в услугах.
В очередной раз за утро Геллер рассмеялся. Ничего не ответив, он вошел в раздевалку, разделся, принял душ, продолжая фыркать от смеха. Даже на работе Саша не сразу остыл. Хотел позвонить Косте, но тот бы не понял. Дэн — тем более. На удачу набрал скайп Токарева, но он был отключен. Появился соблазн накатать Насте в личку гневную тираду, но Геллер сдержался.
Неделю Саша не показывался в клубе, но потом все-таки не выдержал. В этот раз комплекс был попроще, но это не спасло. Управляющий прошел в зал
