– Не надо, Андрей Сергеевич, не скромничайте. У меня в отряде чуть более ста тысяч человек, из них половина иждивенцы, семьи воинов и гражданских специалистов, причем из России, только половина. Вам есть, на кого опереться, и, в первую очередь, это еще живые ветераны, которые вроде бы как списаны со всех счетов, но они есть. Юттив вам будет выделен, причем в ущерб мне и за счет отряда. Это будет двести пятьдесят тысяч доз в течение этого года. Потом имеется много молодежи, уже вкусившей крови во время карательных рейдов по стране, за вас они пойдут в огонь и в воду, потому что вы есть явный и видимый результат их труда, несущий изменения, которых они так жаждут. Кадры есть, так что не прибедняйтесь.
– И все же хочу попросить вас, командор, не сманивать к себе людей из страны, по крайней мере не в таких количествах, как прежде.
– Договорились, не более тысячи человек в месяц, – согласился я.
Все, карась готов, промыл рыбу и понес к костру, на котором стоял пятнадцатилитровый котел с кипящим овощным отваром. В воде плавали кусочки картофеля, репчатый лук и местный корнеплод симса, как говорят, очень полезный, вкусный и питательный. Попробовать стоит, в любом случае. Взял жердь, на которой висел котел и перекинул ее чуть в сторону, уха не должна кипеть, когда рыбу в нее закладываешь – это аксиома. Из ведра достал куски рыбы и перекидал в варево. Ну, вот, еще минут пятнадцать – двадцать на варку, потом засыпать зелень и лаврушки закинуть, дать ухе настояться минут десять, и готово, можно приступать к трапезе.
На землю кинул коврик и присел возле огня, напротив расположился Лыков, и я чуял, что он хотел задать множество самых разных вопросов, но не знает как к ним подступиться, не привык еще Андрей Сергеевич к своей новой роли. Ничего, обвыкнется, я тоже, помнится, не все сразу смог осилить.
– Что будет с Мешковым и теми, кто из Москвы сбежать не успел?
– Откуда же мне знать? – удивление мое было искренним, поскольку судьбой бывшего президента и его корешей я не был озабочен ни в коей мере. – Вы новый глава государства, вам и карты в руки.
– Даже так? – голос его был тих и задумчив.
– Конечно. Лично я могу дать только рекомендации и, в меру своего разумения, буду их вам давать, но у меня своих проблем хватает, чтобы забивать себе голову лишней проблемой.
– И каков ваш совет?
– Соберите всю эту воровскую шайку-лейку и устройте разбирательство в прямом телеэфире. Где деньги? Сколько украл? Кто помогал? За сколько продал родину? И так далее. Наш народ подобное любит, ботва, однако. Пока суть да дело, вынете из западных банков денежные средства, сколько сможете, а потом Россия присоединится к Ра-Арскому Союзу и, уже с его помощью, вытянет стабилизационный фонд и то, что Запад добровольно отдавать не захочет.
– Допустим, что так все и будет, – не спорил Лыков. – Однако мы что-то должны будем дать Ра-Арскому Союзу взамен. Китай, ладно, многочисленная армия. Германия, хорошо, крепкое государство и уже отлаженная система торговли с иными мирами. С нас, как ни смотрю, а кроме не очень большого человеческого резерва, взять нечего. Извините, но я не верю в бескорыстную дружбу между государствами. Вам будут нужны наши солдаты? В чем лично ваш интерес?
– Мы любим свою родину, Андрей Сергеевич. Думаю, что это ответ. Да, мы не вернемся назад, но и смотреть издалека, как от наркоты и водки, а порой и от банального голода, подыхают люди, признанные вторым сортом, мы тоже не могли. Своего рода, то, что мы сделали, откуп, возврат того долга, который мы всегда должны земле, вскормившей нас. Пафосно? Может быть, но это правда. Это тоска эмигранта, родину покинувшего и тоскующего о ней, синдром, описанный во многих научных трудах. Кроме того, это задел на будущее, ведь мы понимаем, что пройдет всего несколько лет и наш Союз может дать первую серьезную трещину, и вот тогда мне потребуются не десятки тысяч воинов за спиной, а миллионы готовых выполнить любой приказ солдат. Дружба, как говорится, дружбой, конечно, но денежки всегда врозь. Недавно эльфы совершили рейд на планеты, где выращивались гориллоиды и теперь имеют шанс сдержать Камиллу. Мои аналитики посчитали, что если наш Оборонительный Союз всего через три-четыре года нанесет по ней удар, то мы выиграем эту войну, а после этого и самих эльфов раздавить сможем, если те выступят против нас. Так что, вкладывая средства в Россию, фактически я обеспечиваю себя и будущее своего государства.
На некоторое время вновь воцарилась тишина, только поленья в костре потрескивали, да где-то в недалекой рощице пели местные экзотические птички. Каждый из нас размышлял о своем, и вот, нарушив молчание, Лыков задал следующий вопрос:
– Вы читали мою предвыборную программу?
– Да, – кивнул я.
– И как вам?
– В целом, неплохо. Это то, чего давно хотели бы услышать процентов шестьдесят россиян и процентов девяносто русских. Вам есть, к чему стремиться, и хочется верить, что все у вас получится. Сейчас вы становитесь диктатором с неограниченными полномочиями, действуйте. Мне и воинам отряда «Акинак» ваши идеи близки. Вы ставите целью объединение братских славянских народов в одно государство, уважаю. Восстановление графы национальность в паспорте – верный шаг. Закрытие границ и ограничение миграции, совсем хорошо. Отмена моратория на смертную казнь, согласен, сейчас это просто необходимо. Национализация крупных коммерческих предприятий, промышленности и ресурсов, при гарантиях неприкосновенности среднего и малого бизнеса, снова в точку. Борьба с преступностью, земельная реформа, образование, медицина и армия, взятие под контроль СМИ, во всем вас поддержу, кроме одного.
– Что именно?
– Религия, – я взял деревянную ложку, лежащую на плахе возле костра, и помешал варево. – Вы даете привилегии христианской церкви, а этого быть не должно. Каждая вера в государстве должна обладать равными правами, и церковь, любая, не должна иметь каких бы то ни было преференций со стороны государства.
– Но ведь христианство – основа нашей культуры, – возразил он мне.
– Чепуха. Если данная вера имеет духовную силу и находит отклик в сердцах людей, то она сама вытеснит все остальные, без всякой крови и поддержки государства, одним только даром своего убеждения. Все вероисповедания в государстве должны быть низведены до роли вспомогательных, а не направляющих сил. У вас правильно отмечено, что необходимо духовное возрождение нации, но авраамистские культы слишком прогнили и, как мне думается, они только обуза
