– Смирно! – рявкнул Далинар, пряча улыбку. Они поспешно построились. Каладин их хорошо обучил. – У вас осталось… – Далинар сверился с часами на руке, – тридцать семь минут до собрания, парни. И, э-э, девушки. Не опаздывайте.
Они поспешили прочь, болтая между собой. Навани, Ясна и Ренарин вскоре присоединились к Далинару, и жена одарила его хитрой улыбкой, заметив, как он снова взглянул на часы. Шквальная женщина заставила его прибывать на встречи рано, просто прицепив к его руке устройство.
Стоило им собраться, как сын Фэн поднялся на платформу Клятвенных врат и тепло приветствовал Далинара.
– У нас есть для вас комнаты над храмом, где пройдет собрание. Я… ну, мы знаем, что на самом деле они вам не нужны, потому что вы можете просто вернуться домой через Клятвенные врата в одно мгновение…
– Сынок, мы их с радостью примем, – ответил Далинар. – Мне не помешало бы немного освежиться и какое-то время подумать.
Молодой человек просиял, а у Далинара мелькнула мысль, что он никогда не привыкнет к этим колосистым бровям.
Они спустились с платформы, и тайленский охранник дал сигнал – путь свободен. Письмоводительница через даль-перо послала весть о том, что можно устраивать следующее перемещение. Далинар огляделся. Через минуту произошла вспышка: Клятвенные врата окружило светом. Они теперь использовались постоянно; сегодня ими занималась Малата – ей все чаще приходилось принимать на себя эту обязанность.
– Дядя? – окликнула Ясна, увидев, что он задержался.
– Просто любопытно, кто придет следующим.
– Я могла бы достать для тебя записи… – предложила Ясна.
Явилась группа тайленских торговцев в пышных нарядах. Они спустились по широкой рампе, окруженные охранниками. Следом несколько человек несли большие сундуки.
– Опять банкиры, – пробормотал сын Фэн. – Тихий развал экономики Рошара продолжается…
– Развал экономики? – с удивлением переспросил Далинар.
– Банкиры по всему континенту уходят из городов. – Ясна указала на что-то пальцем. – Видишь ту крепость в передней части Древнего округа внизу? Это Тайленский самосветный резерв.
– После такого местным правительствам будет сложно финансировать войска, – добавил сын Фэн и скривился. – Им придется по защищенным даль-перьям отправлять в Тайлен запросы о поставке сфер. Это будет логистический кошмар для любого, кто находится далеко от Клятвенных врат.
Далинар нахмурился:
– Разве нельзя как-то воздействовать на торговцев, чтобы они остались в городах и поддержали их?
– Сэр! Вы предлагаете заставить торговцев подчиниться военной власти?!
– Забудем о моем вопросе, – буркнул Далинар и обменялся взглядами с Навани и Ясной. Навани мягко улыбнулась тому, что было, видимо, огромным промахом с точки зрения местных приличий. Впрочем, Далинар подозревал, что Ясна с ним согласна. Она бы, скорее всего, захватила банки и воспользовалась их ресурсами для финансирования войны.
Ренарин задержался, наблюдая за торговцами.
– Насколько велики самосветы, которые они принесли? – уточнил он.
– Светлорд? – Сын Фэн посмотрел на Далинара, ожидая помощи. – Наверное, это сферы. Обычные сферы.
– А большие самосветы? – спросил Ренарин, поворачиваясь к ним. – Они в городе есть?
– Конечно, полным-полно. Есть очень красивые штуковины, как и в любом другом городе. Э-э… а что такое, светлорд?
– Да так, – ответил Ренарин и больше ничего не сказал.
Далинар плеснул в лицо водой из тазика в своих покоях. Его разместили на вилле над храмом Таленелата, на верхнем ярусе города – в Королевском округе. Князь вытер лицо полотенцем и потянулся к Буреотцу:
– Тебе стало лучше?
Я не испытываю чувств, как люди. Не подвержен болезням. Я существую. – Буреотец зарокотал. – Но меня можно уничтожить. Расщепить на тысячу кусочков. Я живу лишь потому, что враг опасается открыться и получить удар от Культивации.
– Значит, она жива? Третья богиня?
Да. Ты с нею встречался.
– Я… правда?
Ты не помнишь. Обычно она прячется. Трусливо прячется.
– Наверное, она поступает мудро, – заметил Далинар. – Ночехранительница…
Это не она.
– Да, ты уже говорил. Ночехранительница такая же, как ты. Значит, есть и другие? Спрены, как ты или Ночехранительница? Спрены – тени богов?
Есть… еще один сородич. Не с нами.
– Прячется?
Нет. Дремлет.
– Расскажи мне больше.
Нет! Оставь его в покое. Вы и так достаточно навредили.
– Ладно. – Далинар отложил полотенце и прислонился к окну. Воздух пах солью, напоминая о чем-то неясном. Одна, последняя дыра в его памяти. Морское путешествие.
И визит в Долину.
Он взглянул на комод рядом с умывальником, в котором хранилась книга, написанная незнакомыми тайленскими глифами. Рядом нашлась записка с алетийскими глифами: «Путь. Король». Фэн оставила ему подарок, копию «Пути королей» на тайленском.
– Я сделал это, – сказал Далинар. – Буреотец, я объединил их. Сдержал свою клятву и собрал людей, вместо того чтобы разделить их. Возможно, это станет небольшим покаянием за боль, которую я причинил.
Буреотец зарокотал в ответ.
– Его… заботили наши чувства? Честь, Всемогущий – он правда переживал из-за людских страданий?
Он переживал. Тогда я не понимал почему, теперь понимаю. Вражда лжет, когда утверждает, что единолично руководит стремлениями людей. – Буреотец помедлил. – Я помню… в конце… Честь и впрямь сделался одержим клятвами. Были времена, когда клятва как таковая была важнее смысла, который скрывался за нею. Но он не был бесстрастным монстром. Он любил человечество. Он умер, защищая вас.
Далинар обнаружил Навани в общем зале их виллы, где она развлекала Таравангиана.
– Ваше величество?
– Можешь называть меня Варго, если хочешь, – предложил Таравангиан, который ходил из угла в угол, не глядя на Далинара. – Так меня называли в молодости…
– В чем дело? – спросил Далинар.
– Просто переживаю. Мои ученые… Пустяки, Далинар. Чушь. Глупость. Я… сегодня со мной все хорошо. – Он остановился и крепко зажмурил бледно-серые глаза.
– Это ведь славно, не так ли?
– Да. Но сегодня не тот день, чтобы быть бессердечным. Поэтому я переживаю.
«Бессердечным? О чем это он?»
– Вам правда нужно присутствовать на этом собрании? – спросила Навани.
Таравангиан быстро покачал головой:
– Идемте. Нам пора. Мне станет… лучше, когда мы начнем. Я в этом не сомневаюсь.
Войдя в главный зал храма, Далинар обнаружил, что с нетерпением ждет встречи.
Какое странное откровение. В юности и в зрелом возрасте политика и бесконечные разглагольствования на собраниях приводили его в ужас. Теперь он был
