— А какую можешь?
Внутри все дрожало. От неуверенности, от страха, от недоверия к самой себе. Господи, неужели я действительно решусь на это?
— Процентов семьдесят-восемьдесят.
— Хорошо, — резко кивнула, схватилась за края майки и рывком потянула ее вверх, снимая и отшвыривая в сторону. — Давай!
И замерла. Вытянула руки по швам, с вызовом посмотрела в его глаза, задыхаясь от неловкости.
Вот только Ник не спешил вставать. Так и остался сидеть в кресле, даже позу не поменял. И глаза зеленые-зеленые, как у кошки. Хотя почему как, он и есть кошка. Большая, черная, опасная и непредсказуемая. Я многое отдала бы, чтобы узнать, что у него творится в голове.
— Не так? — спросила у него, когда молчать стало невозможно. Почему он ничего не делает? Зачем издевается? — Надо раздеться полностью? Упасть на кровать, — широкий жест в сторону огромного ложа, на котором остались следы моего пребывания. — Раздвинуть ножки и молчать? Или надо по-другому? Как вы, мужчины, говорите? Использовать ротик по прямому назначению?
Голос ни разу не сорвался, он был холодным и отстраненным, безэмоциональным и пустым. Я сама ничего не чувствовала, кроме этой черной жуткой пустоты.
— Ложись спать, Вика, — устало произнес Ник, поднимаясь.
— Что не так, Н’Ери? Разве ты не этого хотел?
— А ты?
— Ты же знаешь, что да.
— Врешь. Не ты. Метка.
— А есть разница?
— Как оказалось, есть. Ложись спать, Вика. Я переночую в комнате для гостей. Договорим завтра.
И действительно собрался уходить. Вот так просто.
— Ник, стой! — выкрикнула вслед и уже тише добавила: — Останься.
Не знаю, что сработало — просьба или эмоции, которые впервые появились в моем голосе, но он остановился. Медленно повернулся и вопросительно уставился, ожидая продолжения.
— Останься со мной.
Я знаю, что Н’Ери меня услышал, знаю, что понял.
Застыл немой стеной, продолжая смотреть в упор. Просто смотреть, но как много было в этом взгляде!
Мужчина не двигался. Можно было подумать, что просто издевается, пытается унизить, заставить меня плясать под его дудку, но я знала, что это не так. Сама не могла понять, как и почему, но знала. Он сейчас не играет. Так же, как и я.
Тяжелый вздох и сотни мыслей в голове. Но ни одна из них не была четкой и ясной, просто огромный клубок страхов, надежд и желаний.
Господи, что за бред! Я уже давно не невинная девочка! Мне двадцать семь лет. И это не моя первая любовь, а просто Ник, просто секс…
Я первая сделала шаг к нему, провела ладошками по широкой груди, почувствовала исходящий от него жар.
— Останься, — снова прошептали губы, прежде чем я потянулась к мужчине, коснулась упрямого рта легким поцелуем.
Ничего. Хотя я чувствовала, как напряглось его тело под моими руками, как гулко застучало сердце. Это немного приободрило, я играла с его губами: прихватывала и отпускала, ласкала кончиком языка, очерчивая контур и приглашая присоединиться.
Так заигралась, что чуть все не прозевала.
Сильные руки стальным обручем обхватили талию, притягивая к себе, заставляя испуганно охнуть и выгнуться.
— Играешь с огнем, Тор-р-ри, — прошептал Ник, сверкая расплавленным золотом глаз.
— Да, — выдохнула в ответ, совершенно не смущаясь.
Снова поцелуй. Но на этот раз другой — яркий, обжигающий, обоюдоострый, лишающий дыхания и заставляющий сердце быстро стучать в груди. Я охватила руками его шею, прижалась всем телом, будто хотела слиться с ним в одно целое.
Резкий вздох, Ник подхватил меня под ягодицы и, не разрывая безумного поцелуя, понес к кровати.
Вопросов никто из нас больше не задавал. Я вообще не была уверена, что смогу сказать что-либо членораздельное.
Снова твердый пол под ногами и кровать за спиной, я уже упиралась в нее. Не теряя драгоценного времени, попыталась стащить с Ника футболку, едва не рыча от нетерпения. Сразу не получилось, и он просто разорвал ее на части. Громко треснула ткань, и мы наконец смогли соприкоснуться кожей, вздрагивая от жара и желания, которое сейчас вспыхнуло особенно ярко.
— Тор-р-р-ри…
Да, я. Я Тори. Я!
Не помню, чтобы когда-нибудь кто-нибудь так сильно заводил меня. Чтобы я так сильно хотела мужчину. Так, что пальцы сводило от напряжения, ноги подкашивались, а воздух раскаленным пламенем горел в легких.
Бюстгальтер Ник разрывать не стал, лишь, чуть отодвинувшись в сторону, щелкнул застежкой, лаская кожу на спине. Ажурные лямки тут же повисли на плечах, а на груди предмет нижнего белья держался на честном слове.
Рефлекторно придержала кружево руками, тревожно замерла, как зверек под взглядом голодного хищника. Хотя он таковым и был. Глаза Ника стали не просто золотыми, они пылали от желания.
— Тор-р-р-ри. — Рык обещания, от которого заныло внизу живота.
Глядя ему прямо в глаза, дала бюстгальтеру медленно сползти вниз, обнажила грудь, вершинки которой тут же, набухая, призывно приподнялись.
Я отчетливо услышала, как хищник сглотнул, и задержала дыхание, ожидая продолжения. Первое прикосновение теплой ладони, ласково коснувшейся округлых полушарий, и будто ток прошел по всему позвоночнику.
— Ник, — простонала я, закрывая глаза, чувствуя, как осторожно сжимается его рука, как пальцы перекатывают тугую вершинку груди, посылая новую порцию разрядов.
Ноги совсем отказывались держать. Легкий толчок, и я упала на мягкую перину, подскочила и снова приземлилась. Тихий смех утонул в груди, так и не успев начаться, когда, не теряя драгоценного времени, Ник тут же оказался рядом, навис надо мной, жадно целуя шею и ключицу, накрывая губами ареолу, покусывая горошинку груди.
— Да-а-а, а-а-ах! — Тело само выгнулось, требуя большего, прямо сейчас.
Я всегда казалась себе самодостаточной женщиной, которая знала, что такое секс, и даже получала удовольствие от этого занятия. Я думала, что изучила свое тело и точки, которые могут вызвать стон наслаждения.
Наивная дура!
Сейчас я превратилась в один сплошной нерв. Каждое прикосновение, поцелуй или легкий укус были подобны взрыву.
