Отрепьев не нашел что ответить на это и промолчал.
– Пойдем в город, как на улицы народ выйдет, – сказал Андрюша.
– В такой дождь?
– Без еды, Фадей, дома долго не усидишь.
Через час они выехали из рощи, заставу миновали без остановки и вскоре оказались у ворот подворья князя Харламова.
На стук вышел Степан Закатный и сразу и не узнал путников.
– Чего надо?
– Разуй глаза, Степа! Ослеп? – заявил Костыль.
– Господи! Отец Григорий, Андрюша, Фадей!.. Не признал. Да и немудрено. Вы мокрые и грязные. Сейчас. – Он отворил ворота, впустил всадников. – А князья вас еще вчера вечером ждали.
– Дивно и то, что мы за неделю прошли от Мурома до Москвы. На дорогах творится такое, что словами не передать, – сказал Андрюша, соскочив с коня.
– Да и на Москве не лучше. Да вы проходите.
Закатный кликнул конюха, велел ему принять и обиходить лошадей, потом проводил приезжих в их комнату. Там на лавках лежала сухая и чистая одежа.
– Переодевайтесь. После вы, Андрюша и отец Григорий, идите к князьям. Ну а мы с тобой, Фадей, тут поговорим. Расскажешь о ваших мытарствах.
– Угу, больше делать нечего. Ты, Степа, скажи, чтобы вина хлебного принесли, а то ветер до костей продрал, надобно подлечиться, иначе свалюсь от простуды.
– Просить об этом никого не надо. У меня имеется.
– С собой?
Холоп Харламова усмехнулся.
– В комнате моей пенник припрятан. Закуску на поварне возьмем.
– Пока не поговорю с князьями, никакой выпивки! Кто знает, может, дадут они нам час-другой для отдыха и отправят куда-нибудь еще, – заявил Холодов.
– Не должны. Князья же понимают, что у всякого человека свой предел есть, – сказал Фадей.
– Ты не понял?
– Понял. – Костыль взглянул на Закатного. – Слышал, Степа? Совсем никакой жизни не стало.
– Фадей, никуда вас сегодня не пошлют. Это точно.
– Ладно, потерпим. Ты пока собери все у себя, Степа. Андрюша у нас, видать, трезвенником стал, а Григорию пить воспрещается, покуда рясу не снял. Вдвоем посидим. Спокойно, без суеты.
– Добро.
Переодевшись, Холодов и Отрепьев поднялись в залу.
Харламов и Губанов были там, сидели в креслах друг напротив друга.
– Дозвольте зайти? – спросил Андрюша.
– Проходите, – сказал Харламов.
Губанов поднялся.
– Здоровы были, дорогие гости.
– Долгих лет вам, князья.
Губанов указал на лавку.
– Проходите, садитесь. Знаю, проголодались, поедите после разговора. Это важней.
– Конечно, князь.
Холодов и Отрепьев устроились на лавке.
– Рассказывай, Андрюша! – распорядился князь Губанов.
– О чем, Иван Петрович?
– Обо всем. Как жили в Галиче, как встретили вас в Муроме, что видели и слыхали.
– Длинный рассказ выйдет.
– Ничего. Торопиться нам сегодня некуда.
– Только сегодня?
В разговор вступил Харламов:
– Ты, Андрюша, не вопросы задавай, а исполняй повеление Ивана Петровича.
– Простите, князья.
Холодов начал рассказ, и оказалось, что говорить-то особо не о чем.
– В общем, скука, а не жизнь, князь, там в Галиче.
– А как встретил вас боярин Кошкин?
– Плохо. Как будто нас к нему насильно заселили.
– Да по сути так оно и было. Степан Яковлевич себе на уме, ему неприятности от властей не нужны. Так что пришлось мне надавить на него.
– Понятно. Оттого он и был такой злой.
– Господь с ним. Главное, вы отсиделись в Муроме. Остальное значения не имеет.
– Что дальше будет, князь? – поинтересовался Отрепьев.
Губанов подошел к нему.
– Узнаешь, царевич. – На слове «царевич» он сделал ударение. – Сегодня, как я и говорил, отдохнете, отъедитесь, водки выпьете, разрешаю. Завтра же… – Он осекся. – Но об этом и говорить будем завтра. Рад вас видеть, как и Иван Дмитриевич. С подворья не выходить! Все, что вам надо, даст Степан Закатный.
– Понятно, князь. Позволь идти?
– Погоди. – Губанов внимательно посмотрел на Отрепьева и спросил: – Как настроение, отец Григорий?
– Хорошее настроение, князь.
– Так ли?
– Так.
– Ну-ну. Лады, ступайте.
После сытной трапезы с пенником и баньки Отрепьев с товарищами завалились спать. Наконец-то они могли спокойно отдохнуть после целой недели тяжелого пути.
Наутро князь Губанов позвал к себе Холодова.
Тот поднялся в залу. Хозяина подворья там не было.
– Доброго здравия, князь.
– И тебе, Андрюша.
– Кажется, ты, князь Иван Петрович, решил дать нам новое задание?
– Хотел, да погода помешала. Поэтому Григорию и Костылю сегодня дел никаких нет, а вот тебе надобно проехать в город.
– Проведать кого?
– Нужно найти монахов Чудова монастыря Варлаама Яцкого и Мисаила Повадьина.
– Да как я их найду, если в глаза не видывал? Это для Гришки, он хорошо их знает.
– Григорию показываться у монастыря нельзя. Завидит его архимандрит Пафнутий, и неизвестно, чем это закончится. Посему придется идти тебе.
– Но как?..
Князь прервал его:
– Гришка опишет их. Согласен, в монашеских одеждах все на одно лицо, но кое-что ты узнаешь, остальное выведаешь у людей. Впрочем, с тобой пойдет Степан. Он видел монахов и должен узнать их. Как-то я запамятовал об этом.
– Нам пойти прямо в монастырь?
– Нет. В Кремль не соваться. Мисаил частенько выходит на посад, в торговых рядах бывает.
– Даже в дождь?
– Да, погода может помешать. Тогда вам придется как-то выманить из Кремля Мисаила либо Варлаама, а лучше обоих.
– Выманим, а дальше?..
– Какой ты нетерпеливый, Андрюша, стал. Ты слушай, спросишь после того, как я все скажу.
– Прости, князь.
– Надо будет спросить их, готовы ли они по-прежнему пойти за законным наследником престола русского, царевичем Дмитрием Ивановичем. Коли поинтересуются, где он, не отвечать. Мол, в надежном месте. Если согласятся и полюбопытствуют, когда идти, ответь, пусть ждут зова, договорись, как с ними встретиться, когда надо будет. Если же заявят, что не желают знать никакого царевича и идти никуда не собираются, пусть так. Но предупреди их, чтобы язык за зубами держали крепко, если не хотят лишиться его вместе с головой. Понятно?
– Понятно, князь.
– Теперь спрашивай.
– Да вроде и нечего.
– Ну тогда забирай Степана и езжайте с Богом.
– А князь Харламов гневаться не будет, что его холоп со мной ушел?
– Подумал, о чем спросил? Коли я дал повеление, значит, никто ни в чем тебя не упрекнет.
– Виноват, князь.
– Соберись с мыслями, Андрюша. Дело с монахами только кажется простым. Оно довольно сложное и крайне необходимое. Почему так, не спрашивай. Тебя это не касается.
– Понял.
– Ступай. Как вернешься, найдешь меня тут.
– Да, князь.
Холодов забрал Закатного, и они поехали на поиски монахов. Им повезло, Мисаил выходил прикупить хлеба.
Поэтому Холодов с Закатным вернулись в дом князя Харламова еще до обеда.
Андрюша доложил князю:
– Говорил я с Мисаилом, Иван Петрович. Он сначала прикинулся, что не разумеет ничего, потом, когда я ему о Григории напомнил, успокоился, сказал, что пойдет с царевичем хоть на край света. Как и Варлаам. Еще и потому, что на Москве с каждым днем все хуже становится с едой. А что дальше будет? Страшный голод грядет. Первыми вымирать города начнут, Москва.
Князь Губанов усмехнулся.
– Ясно. Монахи понимают, что с Гришкой не пропадут. Пойдут с ним. Это то, что надо. О том, как встретиться с ним, договорился?
– Да, князь, через пекаря, у которого монах хлеб покупал. Тот доступ в монастырь имеет. Мужик, со слов Мисаила, надежный.
– Это проверим. Хорошо, Андрюша. Отдыхай.
– И
