Нелегалы рассказали Кириллу, что выбраться из подземелий можно через канализацию. Есть один туннель, ведущий наружу. Такой путь опасен, многие поплатились жизнью, попытавшись покинуть форштадт через канализацию. Но Кирилла смерть в нечистотах не испугала. Он твердо решил выбираться наружу, пусть даже по горло в сточных водах.
Договорились, что ночь Кирилл проведет с нелегалами, а завтра они его проведут к туннелю.
– Штырь, а почему вы вернуться в форштадт не хотите? Вы тут сидите без солнечного света, без свежего воздуха. Еду воруете…
– А в форштадте еду, блин, раздают, да? – скривился Осьминог. – Пусть сами свою эрзац-пищу едят!
Остальные согласно закивали. Штырь развел руками:
– В форштадте холодно, голодно и свободы никакой нет. Здесь мы живем, как у Христа за пазухой. Вот без солнца тяжело, тут ты в точку попал, братец. А так – нормально, могло быть и хуже.
Кирилл усмехнулся:
– О да, вы тут свободны… заживо под землей гнить.
– Умный какой! – взвился Осьминог. – Сытый, натренированный. Ничё, жизнь тебя еще обломает, еще сам сюда запросишься.
Когда часы уже показывали вечер, обитатели лагеря разошлись по своим жилищам. Кирилла позвали к Штырю. У самой границы «лагеря» на бетонном полу лежал робот, в котором Кирилл сразу узнал «крысу». «Брюхо» робота было с корнем вырвано, из дыры торчали цветные провода и капало масло.
– Знаешь, что это такое? – спросил Штырь.
– Похоже на робота-шпиона, нам на курсах показывали…
Кирилл не сомневался, что «крыса» была не одна. Значит, вторая уже на пути к поверхности. Лагерю оставалось существовать считаные дни. Надо было как-то убедить нелегалов сняться с обжитого места и уходить, но при этом не раскрыть себя. Он понимал, что если скажет, что служил в СС, его убьют. Не убьет Штырь, убьет Осьминог – вон как зыркает. Поймав взгляд Кирилла, Осьминог осклабился. Кирилл с трудом удержался от брезгливой гримасы.
– Штырь, вам надо прямо сейчас уходить. Всем уходить!
– Глупости, – отрезал Штырь. – Робота мы убили, значит, наверху ничего не узнают. Думаешь, это первый робот, которому мы кишки выпустили?
– Штырь, уходите, потом поздно будет, – настаивал Кирилл.
Штырь отвернулся и ушел, бросив напоследок:
– Иди спать. Завтра рано вставать.
Кирилл ушел в отведенную ему комнату, лихорадочно размышляя, как убедить Штыря.
Спал он вполглаза. Услышав в коридоре странный шум, тут же открыл глаза и сел на кровати. Напротив мирно посапывал Осьминог. Шум больше не повторился, но Кирилл решил на всякий случай проверить.
– Что случилось? – Разбуженный шумом Осьминог сел в кровати, подозрительно глядя на одевающегося Кирилла.
– Шум какой-то, надо проверить, – шепотом ответил Кирилл, надевая куртку. – Вы часовых выставляете?
Осьминог кивнул и схватил со стула штаны.
На цыпочках, стараясь не шуметь, они пошли туда, где Кирилл услышал странный шум. Лагерь спал, тишина, никакого движения. Кирилл с Осьминогом повернули в боковой коридор. Шли без света, редких ночников на стенах хватало.
– Стой, – прошептал Осьминог и схватил Кирилла за рукав. – Что-то тут не так…
Впереди был совершенно пустой коридор, но Кириллу почему-то расхотелось туда идти. И Осьминогу тоже.
– Эй, кто там на посту, отзовись, – тихо позвал Осьминог.
Тишина в ответ. Он позвал еще раз. Тишина, ни звука, ни шороха.
– Пойду проверю. – Осьминог шагнул вперед.
Кирилл схватил его за руку и протянул указательный палец вперед. На полу темнело какое-то пятно. Осьминог, привычный к подземелью, видел в темноте лучше Кирилла. Он сразу понял, что это за лужа.
– Кровь, – выдохнул Осьминог и понесся назад по коридору.
Он перебегал от комнаты к комнате, тихо будил мужчин. Штыря Осьминог поднял одним из первых. Стараясь не шуметь, обитатели лагеря торопливо одевались.
– Блин-на, похоже, ты был прав, братец, – и без того бледный Штырь побледнел еще больше.
Из коридора раздался усиленный мощным мегафоном скрипучий голос:
– Внимание, нелегальные мигранты, здесь Санитарная Служба. Предлагаем добровольно сдаться, гарантируем жизнь, повторяю, гарантируем жизнь. В противном случае открываем огонь на поражение. На размышление пять минут!
– Надо было уходить… – отрешенно пробормотал Штырь.
– Отсюда еще выходы есть? – Кирилл встряхнул Штыря, как мешок с картошкой. – Штырь, очнись!
Штырь пришел в себя и стал распоряжаться. Женщин и детей отправили к какому-то секретному лазу. Оставшиеся прикрывать отступление мужчины вооружались. Осьминог метнулся в комнату и принес звякающий стеклом ящик. Кто-то сбегал за противогазами.
– Вот, коктейль Молотова, – пояснил Осьминог. – Поджигать не надо, достаточно разбить.
Вокруг остались одни мужчины, все семеро бойцов Штыря и еще несколько незнакомых Кириллу нелегалов.
– Боевой ты парень, братец, жаль, что больше не свидимся. Надо было мне тебя послушать!
Штырь натянул противогаз и вовремя: по коридору поползли белесые клубы. «Физики» пустили газ.
Белые облака окутали обороняющихся. Кирилл выглянул из комнаты. В газовом тумане мелькнула неясная тень, Кирилл метнул туда бутылку. Раздался звон, на мгновение мелькнуло пламя, но тут же пропало в белых клубах. Следом за Кириллом еще несколько человек метнули свои бутылки, с тем же результатом. Штырь что-то промычал, из-за противогаза слов не разобрать, но Кирилл понял и отрицательно замотал головой: не ушли. СС так просто не отступает.
Прошло несколько минут, показавшихся Кириллу вечностью. В глубине коридора раздался звук, который нельзя было спутать ни с чем: приближались панцергренадеры. Тяжелые лязгающие шаги заполнили коридор, пол содрогался. Из тумана выступила огромная, выше человеческого роста, фигура. Бам-м! Бам-м-м! Эхо шагов не мог заглушить даже газовый туман. Кирилл знал, что это всего лишь человек в боевом скафандре, но легче не стало. Хотелось бежать куда глаза глядят. Казалось, какой-то древний бог пришел покарать отступников.
Осьминог с криком выбежал панцергренадеру наперерез и бросил бутылку с зажигательной смесью. Пламя стекло по скафандру и потухло. Рука поднялась, на ней расцвел, заплясал огненный цветок. Пулеметная очередь перерезала Осьминога пополам, во все стороны полетели кровавые ошметки. К счастью, туман скрыл подробности, и Кирилл смог удержать в себе ужин.
Он выскочил в коридор и замер: панцергренадер высился перед ним, точно
