Далее следует «Серебряная улыбка» – вирус нейронной сети. В отличие от «Розового орла» и «Блестящего сооружения», его название, составленное из пары случайно выбранных слов, звучит зловеще, словно какой-то бренд. Используя принтеры, Люси Билтмор сделала нашивку и логотип, которыми поделилась со своими лаборантами. Она использовала свой словесный товарный знак во всей операционной системе.
В номенклатуре этого диграфа имеется некая ирония – секретные специалисты «Вейланд-Ютани» должны выбирать для своих проектов названия, не имеющие известных ассоциаций, но Люси так не сделала. Если в тот момент она бы ввела в действие код вооружения, у противников не возникло бы проблем отследить, что данный проект ведет к RB-232. Дориан наблюдает за тощей женщиной с мультяшно большими глазами, крупным ртом и растрепанной короткой стрижкой. Он с нетерпением ждет подходящего момента, чтобы сделать выговор за эту вопиющую оплошность.
Предчувствуя прибытие Дориана, Люси подготовила презентацию, рассказав обо всех преимуществах, а также предоставила графики, в которых оказалось очень много ключевых пунктов. Она показала видео с двигающимся изображением, демонстрирующим эффекты «Серебряной улыбки» в компьютерной сети. Метод прост: вирус использует любую найденную связь, чтобы заразить другие компьютеры, а затем прочно связывает систему распределенной обработки данных. Чем больше компьютеров он заражает, тем умнее становится. Как только вирус чувствует уверенность, он интуитивно определяет самую уязвимую инфраструктуру и сразу атакует ее. Это может быть гидротурбина или система жизнеобеспечения.
– Но мы пишем программу таким образом, чтобы вирус был ограничен одним местом, потому что, знаете…
Люси прерывается, когда на экране появляется сообщение:
КАКИЕ-НИБУДЬ ВОПРОСЫ?
– Просветите меня, – говорит Дориан.
Под его взглядом Люси начинает испытывать дискомфорт. Она боится потерять финансирование.
– Это будет похоже на Апокалипсис, – нервно смеется Билтмор. – Он бы продолжал распространяться до тех пор, пока не уничтожил бы все системы, которые умнее его.
Дориан складывает руки за спиной:
– А… разве на данный момент большинство систем не умнее? В чем причина всех задержек?
– Информатика – это процесс решения нерешенных проблем, – говорит девушка, прижимая руки к груди и стискивая пальцы, словно выжимает губку для мытья посуды.
– Знаете, я думаю, что будет непросто определить точную дату выпуска…
Он слушает этот треп. Ее ответы расплывчаты и невнятны. Другие руководители проектов уже давно предоставили коды. Даже ее растущая паника неинтересна – это похоже на игру без соперника.
– Вы из того Билтмора, что в Северной Каролине? – спрашивает он, прерывая нить вокализованных пауз. – Ну, знаете, там есть большое поместье?[9]
Она улыбается чрезмерно зубастым ртом с пухлыми губами:
– Я… не знаю.
Дориан пожимает плечами:
– Хорошо. Просто любопытно.
Он отворачивается от Люси:
– Следующий проект.
3. Питомники
Они уходят по коридорам прочь из общей зоны. Аварийное освещение здесь неприятно яркое, а пол и стены обработаны каким-то полимерным покрытием. Группа приближается к повороту, и перед ней открывается огромная дверь хранилища, покрытая предупреждающими табличками о биологической опасности.
Дориан собирает все свое самообладание в кулак, чтобы не закатить глаза. В космосе легко контролировать генетическое оружие – вирус не может распространиться в безвоздушном пространстве. Даже если действие пойдет по худшему сценарию, и все люди в исследовательском центре заразятся и умрут, вирус все равно ограничится пределами станции. К тому же они изолировали «Блестящее сооружение», в том числе и от остальной части ПСиОСИ.
В дело снова идут ключи и коды. На этот раз Блю использует собственные пароли и биометрические данные. Слышится громкий гудок, и из интеркома раздается компьютеризированный голос:
– Питомники открыты. Доступ авторизирован, доктор Блю Марсалис.
– «Джуно» особенно тщательно следит за этим местом, – говорит Энн.
Зона, находящаяся за пределами коридора, освещена ярким желто-зеленым светом. Если в большей части станции находятся открытые трубы и воздуховоды, «Блестящее сооружение» располагает только голыми стенами с черными текстовыми знаками, указывающими направление. Дориан задирает голову:
– Я бы такой цвет не выбрал.
– Это мера безопасности, – говорит Блю. – Человек сильнее всего реагирует на контраст желто-зеленого и черного… хотя мы также могли использовать и светло-голубой.
– Но когда вы выходите отсюда, вокруг все выглядит фиолетовым, – добавляет Джозеп. – Это происходит из-за того, что колбочка сетчатки глаза напрягается из-за перегрузки, возложенной на рецепторы зеленого цвета.
Судя по восходящей интонации в конце последней фразы, объяснения закончены.
– Я… буду иметь это в виду, – говорит Дориан. – Так зачем мы так заботимся о контрасте цветов?
– Чтобы выжить, – объясняет Блю, проводя всех внутрь.
Это место похоже на бункер. Оно напоминает Дориану о подвальных помещениях токийского офиса «Вейланд-Ютани» – непроницаемых цементных хранилищах с записями и заархивированными жесткими дисками, хранящимися в жидкости. Было бы легче ограбить банк, чем попасть в эти питомники. Коридоры здесь настолько узкие, что способны вызвать приступ клаустрофобии. Они совершенно не похожи на высокие проходы остальной части «Холодной кузницы». Освещение здесь еще ярче, что дает ощущение плохого рендеринга.[10][11]
Они проходят мимо широкого окна из закаленного стекла с решетчатыми отверстиями по бокам. Дориан наклоняется, чтобы лучше рассмотреть комнату, и видит стол для вскрытия. Вдоль задней стены он также замечает емкости для образцов размером с человеческий торс, внутри которых плавают искаженные костлявые руки. На том месте, где должны быть запястья, расположен хвост с присоединенной диафрагмой, напоминающей мошонку. Внутри комнаты за микроскопом сидит молодой темнокожий мужчина.
Дориан смотрит на когти широко раскрытыми глазами.
– Идите сюда, – зовет Блю.
Остальная группа уже проследовала дальше.
В этом месте глаза Люси становятся еще шире, а ее пухлые губы сжимаются и бледнеют. Она явно боится здесь находиться.
– Это что-то вроде хранилища трофеев? – шепотом спрашивает Дориан.
– Скорее ад, – отвечает Люси. – Когда вы здесь находитесь, не вздумайте есть гранат.
– Я предпочитаю стейк с кровью.
– Что ж, вы отлично поладите, – отвечает она.
Они заворачивают за угол и попадают в комнату, высота потолка в которой примерно такая же, как в общей зоне ПСиОСИ. В дальнем конце стоит механический погрузчик, а одна из стен выделяется затемненными стеклянными секциями. Сначала Дориану кажется, что они черные или, возможно, тонированные. В основании каждой секции он замечает клещи погрузчика, от чего создается впечатление, что их выстроили в штабель. Размер панелей – десять на десять футов. Они настолько большие, что смогли бы уместить грузовик или стыковочное судно. Когда он подходит ближе, то понимает, что стеклянные секции прозрачные, просто сквозь них видна противоположная черная стена.
Блю указывает наверх на ряд промышленных светильников:
– У них особая фокусировка. Свет попадает на блок, но не на клетки. Это позволяет снизить возмущения до минимума.
– Возмущения?
– Им нравится темнота.
Блю снимает со стены планшетный терминал и что-то печатает. Все отходят от окон в зону наблюдения на другой стороне помещения.
– Думаю, здесь вам будет комфортнее, директор Садлер.
– Почему?
– Эффект может быть непредсказуемым, – пожимает плечами Блю. – Ничего здесь не трогайте.
Он качает головой и приближается к окнам:
– Покажите мне то, что собирались.
Звук нажатой кнопки эхом отзывается в помещении, после чего слышится шипение пара и душераздирающий скрежет металла. Что-то пронзительно вскрикивает. Дориан вздрагивает, но не отходит. Он наблюдает, как за стеклом один за другим зажигаются огни, заливая клетки ослепительным зеленым светом. Когда загорается последняя
