И правда – в зале заиграла веселая музыка, причем исполнялась старинная простонародная плясовая песня, заслышав которую присутствующие дружно взревели и захлопали в ладоши, начав приплясывать.
Мало того – на столы, кувыркая кубки и тарелки, вскарабкались несколько магесс, одной из которых, разумеется, оказалась Виталия. Тот танец, который они исполняли, пристойным нельзя было назвать даже с огромной натяжкой.
– Н-да, – признал я, почесывая затылок. – И эти люди, возможно, будут решать наши судьбы!
– Мою не будут, – сообщил мне Эль Гракх. – Я если до посоха дотяну, сразу в Халифаты подамся. Повоюю немного в пустынях.
– Да ладно? – вытаращил глаза я. – Зачем?
– А мне возвращаться некуда, – объяснил мне пантариец. – Дома все равно делать нечего. Дядя меня примет, конечно, мы же родня, но все, что мне останется, так это сидеть у него на шее. Никто со мной в Панте дела иметь не станет из-за прошлого моей семьи. Помнишь, я тебе рассказывал?
Верно, было такое. Скверная там вышла история с его дядей. Казнили дядю, причем ни за что.
– А в Халифатах любым магам рады, – продолжал вещать пантариец. – Даже новичкам, вроде меня или тебя. Понятно, платят им поменьше, чем опытным чародеям, но и этого вполне хватит, чтобы жить в свое удовольствие и даже откладывать на будущее. Ну и самое главное – там можно очень неплохой опыт получить. Не как в замке, учебный, а настоящий. Боевой. Тот, который ничто не заменит.
– Или умереть, – хмуро поддакнул я.
– Есть такое, – невозмутимо подтвердил Эль Гракх. – Но, прости за банальность, мы все когда-то отправимся за Грань. И если это случится там, то такова моя судьба. Я к чему этот разговор завел – может, когда все закончится, ты со мной махнешь? Вдвоем веселее. А то, может, еще кого на это подобьем, так это уже целая компания получится.
Ну да, осталось только как-то убедить Ворона не вышибать меня из замка и рассказать Рози, что в ее стройные планы, расписанные на ближайшие сто-сто пятьдесят лет, внес свои коррективы авантюрист Эль Гракх.
Хотя… Если меня на самом деле выставят из замка, может, и впрямь в Халифаты отправиться? Найти в Анджане отца Агнесс де Прюльи, он, помнится, очень душевный старикан, попробовать через него пристроиться…
А кем? Даже не знаю.
Или все же рвануть в Лесной Край? Отыскать имение, попробовать начать новую, уже третью по счету жизнь?
– Давай-ка выпьем, – предложил тем временем Эль Гракх, показывая мне пузатую и вместительную бутыль с вином, которую он, оказывается, все это время держал в руке. – Ох ты! Смотри, как откаблучивает!
И правда – одна из магесс так размахалась своей юбкой, что все желающие смогли оценить стройность ее ног от лодыжек до таких мест, которые приличная дама только супругу показать может.
– А Монброн уже отбыл. – Умелым ударом пантариец выбил пробку из горлышка бутылки. – С какой-то красоткой. Правда, я так и не понял – то ли он ее куда-то увлек, то ли она его за собой утащила. И Аманда тоже ушла, почти сразу, как веселье началось. Мол – не любит она весь этот разгул. Ну, будешь пить?
Я посмотрел на кубок в своей руке, отбросил его в сторону, взял бутыль и присосался к ее горлышку.
Да пропади все пропадом! Особенно учитывая то, что мой вечер, по сути, только начинается.
Врать не стану – набрался я изрядно. Настолько, что чуть прямо в зале не уснул, последовав примеру добрых двух десятков магов, которые очень от вина устали. Да и уснул бы, кабы не пришлось нашего наставника на себе в гостиницу тащить. Прав оказался Эль Гракх, который, к слову, в транспортировке Ворона участия не принимал, поскольку последовал примеру Гарольда и испарился в неизвестном направлении с той самой красоткой, что на столе отплясывала.
Вот и получилось, что Ворона пришлось волочь мне и Вартану, который, как выяснилось, вовсе не употребляет спиртного. Разумеется, Луиза и Магдалена тоже были с нами, но от них толку практически никакого не предвиделось.
– Герхард, друг мой, что же ты так набрался? – укоризненно сопел толстяк, с трудом переставляя ноги и согнувшись под весом Ворона. – Как тебе не совестно? На тебя же ученики смотрят.
– Смотрят? – прокряхтел я, обливаясь потом – Несут, мессир ди Скорсеза, несут! А еще говорят, что своя ноша не тянет! Вот, тянет! И еще как!
Ворон приподнял голову и издал несколько неразборчивых фраз, в которых, как видно, не одобрял произнесенное мной.
Хотя, возможно, это он что-то спел. Или, к примеру, стихотворение решил прочесть.
Ну да, со стихотворением меня занесло, согласен. Но песня могла быть запросто, поскольку он еще и ногами задергал, явно попытавшись выдать замысловатое коленце.
Значит, завтра с утра уезжаем? Ну-ну. Одно хорошо – он не только для разговора со мной не пригоден сейчас, но и для разговора с Виталией.
– Наставник устал за последние месяцы, – дипломатично заметила Луиза, которая довольно комично смотрелась с моей шпагой, которую она держала в руках. Я снял оружие, потому что оно мешало мне волочь учителя, а она вызвалась его донести до гостиницы. С учетом того, что шпага была ненамного короче самой Луизы, это и в самом деле выглядело очень смешно – Да еще эта дорога… И духота в зале.
– И его всегдашнее легкомыслие и безнаказанность, – в тон ей продолжил Вартан. – Но следует упомянуть еще его везение. Так своих наставников выгораживают только те ученики, которые их на самом деле очень чтут. Вы все из таких. Ему повезло.
– Да-а-а-а-а! – на редкость ко времени в тот же миг хрипло заорал Ворон. – Ух я вас!
– Интересно, это он о ком? – заинтересовалась Магдалена, но ответа не получила, поскольку эта последняя вспышка активности доконала нашего наставника, который, по идее, должен был служить для нас всех примером. Проще говоря – он окончательно уснул. И не проснулся даже тогда, когда мы тащили его по лестнице в комнату, при этом пару раз случайно приложив боками о перила.
– Фффу! – ди Скорсеза вытер испарину со лба. – Однако тяжел он у вас. Я думал, тяжелее занятия, чем перевод рукописей со старофалийского языка, не бывает, но ошибался.
– А что это за язык? – заинтересовалась любознательная де ла Мале. – Я о таком и не слышала.
– Неудивительно, – благосклонно посмотрел на нее толстяк. – Он давным-давно стал мертвым, как, впрочем, и народность, которая на нем говорила. Жили эти самые фалисцы там, где сейчас находится королевство Фольдштейн…
– Пойду подышу воздухом, – довольно неучтиво перебил я друга Ворона. –
