- И – ха!!! – мужской крик совсем рядом заставляет вздрогнуть и остановиться, но слишком поздно.
Громадная змеиная голова ударяет в бок с такой силой, что пролетаю несколько метров и падаю в сухую листву, лицом вниз. Наяна? Это же была она? Монстр показывает мне, как убивает детей?! Да как он…
Сжимаю грязь и траву в кулаки, резко сажусь и шиплю на громадную голову странной ящерицы. Это не Наяна, у этой золотистая чешуя, да и она больше немного. Ящерица шипит в ответ, а тот, кто сидит на ней в седле противно смеётся. Он слезает с громадной ящерицы одним прыжком и достает длинный вытянутый клинок.
- Какой это уже раз, маленький повелитель сбегает? – издевательски интересуется человек, точнее существо, которое я ненавижу.
Огромный, куда больше человека, метра в три росту, плечистый рыжий мужчина, с длинной бородой и усами и с выбритыми висками, а остальные волосы завязаны в рыжую косу. На нем красные одежды похожие на наряды сереньких, но при этом совсем другие, наплечники из золота и плащ из черной шкуры животного похожего на Наяну. Но самое главное, что привлекает внимание – бесчисленное количество шрамов на всем теле, он выставляет их, словно предмет гордости, а не дефект. Мои руки дрожат от бессильной злобы, я совершенно ничего не могу сделать, мальчик не может ему сделать. Незнакомец резко выхватывает меч, а в следующее мгновение разрезает воздух возле моего лица, и только тогда я впервые слышу голос мальчика. Он вскрикивает от боли и падает в лужу, хватаясь за лицо, которое просто пылает болью наравне с животом.
- Это восьмая твоя попытка, такими темпами, меленький повелитель станет таким же монстром, как и мы, - рыжий великан заходится смехом.
Ящерица толкает мальчика и меня заодно в лужу, из которой выныриваем с трудом, опираясь на руки. Вода в луже покрывается рябью, а затем успокаивается, и мы с мальчиком смотрим на свое отражение. Большой, ещё не заживший шрам пересекает все лицо и переносицу, рядом с ним, на щеках, бороде ещё несколько. Свежий же красуется под глазом, залил кровью пол лица, и кровь уже капает в лужу. Монстр! Это и есть монстр! Даже шрам этот узнаю, эти черты, пухлые пока что не изуродование шрамом губы, которые дрожат от злости. Он ненавидит это отражение, и я ненавижу его тоже, всем сердцем.
- Ты для своих уже монстр, мальчик, - громадная рука поднимает на ноги почти безвольное тело мальчика, а затем кладет поперек ящерицы. – Посмотрим сколько тебе нужно попыток, чтобы это понять.
Большая пятерня проходится по коротко подстриженным волосам мальчишки, а затем хлопает того по спине. Рыжий великан садится на ящерицу и под ее визг все растворяется в темноте.
Прохладная рука нежно поглаживает мою шею, хотя понятие нежности явно для него относительное. Мои запястья ноют после его недавних «ласк», он больше не удерживает их. Наоборот, наши руки сцеплены в замок на моих коленях, и кожа словно покалывает на руках. Это какая-то магия? По телу идут мурашки, не могу набраться храбрости, чтобы открыть глаза и встретиться с реальностью. Его губы теплые и мягкие, он продолжает целовать меня, медленно и нежно. Удивительно, что в нем есть хоть что-то теплое и мягкое, он же… Он же само зло.
Уверенность возвращается ко мне, открываю глаза и встречаюсь взглядом с искорками там в темноте. Резко вырываюсь и сваливаюсь на пол, ноги не держат, они словно ватные. Щеки горят, сердце бешено стучит в ушах, и это странное чувство внизу живота… Это возбуждение, я слишком много книжек девичьих читала, чтобы не знать, что это. Лучше я бы не знала, и ничего не читала втайне от отца, тогда бы не было так мерзко.
- Не смей! Не смей никогда прикасаться ко мне! – кричу в гневе, отползая подальше от стола.
- Надо же, как-то раньше я такого от тебя не слышал, - насмешливо произносит главнокомандующий, даже не поднявшись с кресла.
- В смысле? Я же…
Глотаю фразу, еле сдерживая злость, звучит так, словно это я на него вешаюсь всегда. Да как он смеет?! Чёрт! А я ведь вешалась, но не по своей воле, потому жизнь заставила! А поцелуи, его поцелуи способ наказания, мы оба это знаем. Что я должна была сделать, умолять его не целовать меня? Какой в этом смысл?
Мне кажется, или я себя оправдываю? Со стороны все будто глупая отмазка, моя гордость вконец раздавлена. Это все он, мерзкий мон… Смотрю в это изуродованное лицо, невольно считаю шрамы, и перед глазами отражение измученного мальчика. Это видение он наслал на меня, чтобы разжалобить? Да как он такое вообще придумал? Как он так может? Даже если это и было на самом деле, почему я должна жалеть его? Он же мон… Чёрт! Взбешенно толкаю ногой стул и отвожу взгляд от его изуродованного лица. Не могу смотреть на него, вижу того забитого, но упрямого мальчишку.
- Что ты видела? – ледяным голосом грохочет главнокомандующий, резко встав, от чего стул упал на пол.
Опускаю взгляд, чувствуя, как от этого его голоса на спине выступил холодный пот. Поджимаю губы и делаю шаг назад, подальше от своей опасности.
- Я спросил: что ты видела? – повторяет он свой вопрос, в этот раз не только запугивая, но и хватая за руку, чтобы не убежала.
- А что видел ты, - делаю паузу, душа жалость к этому существу, - монстр?
В дверь стучат, оборачиваюсь на звук, а затем вздрагиваю, слыша, как главнокомандующий приказывает подождать за дверью на их языке. Я поняла эту фразу, каждый звук, словно знаю этот язык с детства. Этого не было раньше, когда он позволил войти Айгуль, но сейчас я поняла, что он говорит. Почему? Опускаю взгляд на его руку, на моем запястье, прокручиваю в голове детали из сна. Сначала я понимала, что они говорили с Маратиком, так словно всегда знала этот язык, но стоило главнокомандующему меня отпустить и все словно пропало. Все дело в прикосновении? Из-за него понимаю их язык, так это работает? До жути хочу проверить свою догадку, но слишком страшно раскрыться перед монстром. Возможно это единственный мой козырь, нельзя, чтобы он узнал. Главнокомандующий словно читает мои мысли и
