— Что-то случилось? — тут же насторожилась.
— Нет, но, помня прошлое нападение, когда мы возвращались из города, было бы неплохо, если бы ахана посмотрела сверху, нет ли кого поблизости. Чтобы мы были готовы, если что.
— Хорошо, — кивнула я, понимая разумность предложения, и потянулась по нашей связи к Талисе.
Совсем скоро в небе появилась темная точка, которая быстро увеличивалась, и ахана спикировала на мою протянутую руку.
— Посмотри вокруг, нет ли засады, — попросила я, заглянув в янтарные глаза и в который раз поражаясь мудрости и разуму, что светились в них.
Талиса взлетела, закружив над нами и с каждым разом увеличивая круги. Неожиданно она зависла впереди над кромкой леса, и в небе раздался ее клекот. Мы переглянулись с эльфом и, не сговариваясь, сказали:
— Проверим?
Достав оружие, припустили коней вперед. Мягкая трава послушно ложилась под копыта. Я крепче сжала меч, чуть пригнулась…
— А-а-а-а!!! — заорал лежащий крестьянин, когда открыл глаза и увидел возле своего лица два меча. Один — эльфийский, узкий, второй чуть пошире, с оркской рукоятью.
— Ты кто такой? — спросил Иррилий.
Дышал дипломат чуть учащенно, пара тонких прядей выбилась из хвоста и упала на лицо.
— М-м-арух.
— Что здесь делаешь?
— К дядьке иду.
— А я бы сказала, что в данный момент ты спал, — усмехнулась я, убирая меч.
Парень выглядел неопасно, оружия я не заметила, да и одет просто, как сельский житель.
— Что здесь забыл?
— Так я в соседнее село к невесте своей заглянул и опоздал, ворота городские уже закрыли.
— Поспеши, а то день проспишь, и их опять закроют, — произнес Иррилий, отводя меч.
Ахана в небе клекотала и требовала на всякий случай прибить незнакомца. Кровожадная моя!
— Ага. Конечно. Спасибо! — вскочил на ноги парень. Подхватил свою котомку и дал деру. Только пыльные подметки сапог замелькали по дороге.
— Явно ночь прогулял, — со смешком произнесла я. Уж слишком испуганным он выглядел, когда понял, что проспал.
— С невестой, — глухо произнес Иррилий, и я поняла, что невольно задела за живое.
Рядом журчал небольшой ручей, и мы подвели напоить коней. Талиса кружила в небе, но больше ничего тревожного не видела. Расслабившись, мы присели на траву. Эльф молчал, а я не знала что сказать, понимая, как ему тяжело. Лишь временами косилась на безукоризненный профиль.
— Арджана, можно вопрос?
— Да, конечно, — встрепенулась я.
— Про вашего капитана… Тяжело отказать вышестоящему начальству?
Кажется, я вспыхнула до корней волос, а Иррилий, заметив мое смущение, быстро продолжил:
— Я же видел, как вы деретесь. При желании могли дать отпор. К тому же у вас при себе клинки, но к ним вы не потянулись. Почему? Считали, что обязаны подчиниться, потому что он выше вас по званию?
В другой ситуации я послала бы его с такими вопросами к нарровой бабушке, но теперь придется быть откровенной, если хочу и его вызвать на откровенность.
— Риграсс… — Я сглотнула и через силу продолжила: — Я его уважала.
Поймала себя на том, что сказала в прошедшем времени, и вдруг поняла — от прежнего восхищения блистательным и улыбчивым капитаном не осталось и следа.
— Он раньше никогда! — поспешила заверить, чтобы быть справедливой. — Понимаете, он мне нравился. Но когда поцеловал, это было никак. Наверное, я сама виновата, что это допустила и вовремя не остановила. Ждала, что вот сейчас почувствую нечто особенное… но ничего подобного.
Эльф усмехнулся. Необидно и как-то горько.
— Капитан ваш — солдафон. Самоуверенный, грубый… Вы достойны большего, — с некой злостью произнес он, а потом добавил: — С вами нужно по-иному.
У меня приоткрылся от удивления рот, а лицо Иррилия неожиданно оказалось передо мной. Он погладил меня по щеке, провел пальцами по скуле, спускаясь к губам. Нажал большим пальцем на нижнюю. Я не успела моргнуть, как его палец заменили губы.
И вот я опять второй раз в жизни замерла, как громом пораженная. Иррилий… меня… целует!!! Вихрем пронеслись мысли. Почему? Зачем? Наверное, нужно прекратить это? Оттолкнуть.
Я положила руки ему на плечи, сжала ткань дорожного сюртука… но и все. Меня заворожил поцелуй и те эмоции, что он будил во мне. Нежный, без капли агрессии и этакого мужского превосходства, когда впиваются в рот, как бы говоря — будешь моей, подчинись.
Нет. Губы эльфа дарили ласку, изучали, осторожно раскрывали.
Меня в жизни много раз целовали. В академии на спор или желая показать свое превосходство. Доказать, что я всего лишь никчемная девка, как бы ни была крута в схватках. В армии… там много самцов, считающих, что женщина служит рядом лишь для того, чтобы быть ночами под рукой для снятия напряжения. И я билась, отстаивая себя, ломая челюсти, конечности и выбивая зубы.
Но чтобы так… Иррилий был осторожен, как будто я драгоценность или хрупкая ваза: сожми сильнее — и рассыплюсь. В любой момент я могла вырваться, но он зачаровал меня нежностью, лаской, даримой губами. Я подалась к нему, сама не понимая, что отвечаю на поцелуй, тянусь, словно у нас на двоих одно дыхание. Языки сплетались, но это была не битва — кто кого подчинит, а еще одна грань узнавания друг друга. Никогда такого не испытывала! Голова кружилась, а тела я не чувствовала.
От него невероятно приятно пахло. Нагретая солнцем кожа несла в себе запах меда, трав с пьянящей ноткой горчинки. Хотелось прижаться еще ближе, еще теснее…
Пронзительный клекот аханы ворвался между нами. Открыв глаза, увидела над собой его глаза, по синеве соперничающие с небом. Я лежу?! Понять не могла, каким образом оказалась лежащей на траве.
«Или не совсем на траве», — поправила себя, почувствовав под головой руку эльфа.
Талиса кружила над нами, гневно махая крыльями, но не нападая.
— Она предупреждает об опасности? — отстранился Иррилий, помогая мне сесть.
— Нет. — В нервном жесте я провела рукой по рассыпавшимся по плечам волосам. И когда это он успел избавить меня от заколок?! — Это она тебя посчитала опасным.
