Слушая это, Змей машинально продолжал пить. Побледневшая Тана нарочито спокойно вынула стакан из его пальцев. Тихо сказала:
– Уходим. Быстро.
Не успели.
– Вот он! – бешено заорал пьяный хриплый голос. – Я узнал его! Смотрите, на нем даже кровь осталась!
Кричал толстый небритый мужик в сером потертом полукомбинезоне, из карманов которого торчали монтерские инструменты. Мужик тряс мясистым указательным пальцем, тыча в сторону Змея, и с его потрескавшихся губ разлетались брызги слюны.
Посетители мгновенно впились глазами в видящего и его спутницу. Кто-то с изумлением воскликнул:
– Точно… Это видящий. Эй, это же ты?
Наивный вопрос был обращен к самому Змею. Наверное, можно было попытаться, наврать чего-нибудь, свести в шутку – мол, обознались, с кем не бывает.
Но ему не дали даже шанса. Тесное помещение взорвалось воплями, шумом опрокинутых стульев, отодвигаемых столов, падающей посуды. В мгновение ока посетители превратились в стаю злобных гиен. Они топтались, кружили на некотором расстоянии, какое-то время не решаясь нападать. Наверное, не все еще поверили в такую удачу. Не все были уверены на сто процентов, что этот пьяный и грязный человек за стойкой – тот самый драгоценный приз, объявленный Директорией. Да и не вполне было понятно, как делить награду, если в драку полезут все скопом.
Элитный бокс и пожизненная усиленная пайка – это вам даже не куча вольфрамовых монет, за которые можно купить далеко не все в этом мире. Это другая жизнь, это статус. За такое сокровище каждый второй убьет не задумываясь.
– Я первый его узнал! – вопил мужик в комбезе. – Все тут свидетели – награда моя!
Никто его уже не слушал. Первым не выдержал тощий коротышка, сидевший у входа. С истошным воплем он бросился в нападение – и был отброшен увесистым ударом ботинка. Даже пьяным Змей дрался лучше, чем большинство этих олухов. К тому же от прилива адреналина он начал быстро трезветь. Отлетев, коротышка кувыркнулся через стол, снес стул за ним и затих, копошась у стены. Зато на остальных его почин подействовал как спусковой крючок. К стойке бросились все разом, толкаясь и мешая друг другу. Это сыграло на руку Змею и его спутнице. Мгновенно перелетев через стойку, Змей рывком перетащил следом Тану.
И столкнулся лицом к лицу с барменом, угрожающе поигрывавшим тем самым топором, только что невинной декорацией торчавшим в стене рядом с батареей бутафорских бутылок. Поначалу бармен просто попытался впечатать ему в лоб топорищем, не спеша превращать голову ценной добычи в две половинки. Змей ловко увернулся, и бармен по инерции пролетел мимо, кувыркнувшись через мгновенно пригнувшуюся Тану. Пользуясь моментом, пока, извергая проклятия, бармен пытался подняться на ноги, Змей поискал глазами запасной выход за стойкой, вход в подсобку или что-то в этом роде. Забегаловка, однако, оказалась низкого пошиба, устроенная в каком-то служебном помещении, и дополнительных дверей не предусматривала.
Они оказались зажаты в углу, и от разъяренных врагов их пока еще отделяла хлипкая барная стойка. Но через нее уже полезли самые активные, да и бармен поднялся на ноги, перехватив топор поудобнее – теперь уже острием вперед. С ревом он бросился на Змея и со всей дури обрушил на него всю тяжесть удара.
Наверное, ему не хватило практики в уличных драках – отличие от Змея, который снова увернулся от слишком долгого замаха. Но на этот раз уже не стал мириться с ролью обороняющегося. Набросился на промахнувшегося бармена со спины, повалил его лицом вперед. Упавший рефлекторно выставил перед собой руки, потеряв контроль над оружием.
И топор достался Змею. Не глядя, он «контрольным» ударом ботинка припечатал к полу голову бармена и следующим ударом, обухом, врезал в лоб тому самому жадному толстяку, раскрывшему его инкогнито, а теперь спешившему первым взять свой живой трофей. Толстяк издал удивленный звук и осел под стойку. Следующий удар достался неосторожно высунувшейся из-за его спины любопытной испитой роже.
– Я по-хорошему прошу – отстаньте от нас! – тяжело дыша, крикнул видящий. – Отвалите – и я никому не снесу башку на хрен!
– Я видел на двенадцатом отрубленную голову! – крикнул кто-то. – Ему уже приносили такую жертву!
– Ах ты, тварь! – зарычал сутулый мужик, попытавшийся перелезть через стойку, но попятился, едва в руках Змея появился топор. – Кровь тебе нужна наша!
– Твоя гнилая кровь никому не нужна! – огрызнулся Змей. – А вот вы за дармовое жилье и пайку готовы человека убить!
– А ты и не человек вовсе! – радостно крикнули где-то у входа. – Мы тебе голову отрежем – и будем спать спокойно! Потому что избавили людей от такого зверя! Ты нелюдь, а не пророк! Может – мутант, может, и вовсе – оборотень!
Завсегдатаи притона оживились. Видать эта мысль им понравилась, придала мотивации и сил. Они стали окружать стойку, вооружаясь подручными средствами – поломанными стульями, палками, «розочками» из битых бутылок. Но подойти пока не решались: топор в руках Змея показал свою эффективность. Тана пряталась за его спиной, в ее руке был большой поварской нож. Ситуация была патовой, но, ясное дело, перевес был на стороне разгоряченных посетителей, и настроены они были решительно.
Змей демонстративно размахивал топором над стойкой, не давая нападавшим приблизиться, то и дело со всей дури колотя обухом по стойке, отчего с нее слетали обломки уцелевшей посуды.
Валявшийся у стены коротышка тем временем поднялся, повозился в дальнем углу. После чего вышел в первые ряды, неся в руке уродливую глиняную бутылку с торчащей из горла влажной тряпкой. Злобно ухмыльнулся и чиркнул зажигалкой. Тряпка вспыхнула синеватым пламенем – видимо, была пропитана крепким алкоголем, как и остальное содержимое бутылки.
– Сейчас мы их поджарим! – заорал коротышка.
– Стой, идиот! – неожиданно высоким голосом запротестовал бармен, только поднявшийся с пола и придерживающийся руками за стену. – Ты тут все спалишь, твою мать!
Лицо коротышки исказила мстительная гримаса – и он с воплем швырнул бутылку в стену за баром. Змей едва успел пригнуться и утянуть за собой под стойку Тану. С глухим хлопком лопнула о стену брошенная бутылка, со звоном и треском попадала на пол сбитая с полок разнокалиберная посуда. В ноздри ударило сивухой.
Стена вспыхнула. Пламя расползалось по ней вместе с алкогольными испарениями, и тут же загорались всё, что было из пластика и дерева. Дерево было древнее, высохшее, в основном материалом служили шпалы разобранных узкоколейных путей и подпорок из заброшенных шахт. Так что вспыхнуло оно, как порох.
Забегаловку заволокло дымом. Змей спиной ощущал, что сейчас они сгорят заживо. Выбора не было, и они сами, откашливаясь и щурясь от дыма, перевалились обратно через стойку –
