Именно это сам Давьян проделал недавно с Ионисом.
Лицо командира слепцов ссыхалось, глаза утопали в глазницах, кожа шла морщинами и отваливалась. Доспех Маш’аана вдруг разлетелся на тысячу осколков: крошечные черные диски, едва различимые в сумерках, запрыгали по булыжнику мостовой. На миг блеснули белизной кости скелета и тоже распались, осели на землю кучкой белой пыли.
– Я даю один шанс, – повторил Седэн в наступившей тишине.
Ни один из слепцов не двинулся с места. Взглянув на них, Седэн понурил плечи.
– Пусть будет так.
На этот раз его голос прозвучал еле слышно.
Ша’тес, замеченный недавно Давьяном, скользнул вперед змеиным, почти неуловимым в темноте движением. Он произнес что-то, неслышимое для Давьяна, а Седэн вместо ответа обнажил висевший у него на боку меч.
Давьян чуть не задохнулся. Клинок выпил последний свет, свил вокруг себя тени, окутавшие блестящую сталь. Волосы на затылке у Давьяна встали дыбом: первичная энергия вокруг меча мерцала и колебалась.
Ша’тес дрогнул и обратился в бегство, его вопль наполнил воздух.
Первый ряд вражеских войск пал.
Одни валились наземь, сжимая руками головы, другие срывали с себя шлемы и доспехи, сжигавшие их тела. К запаху дыма примешался новый запах: острая, тошнотворно сладковатая вонь падали, и содержимое желудка Давьяна тотчас попросилось наружу.
Опешив, мальчик вновь обратил взгляд на Седэна. Тот как будто ничего не предпринимал: просто стоял, держа меч в опущенной руке, и с грустью созерцал гибнущих людей. Первые ряды слепцов дрогнули, раскололись – кое-кто отступал на подгибающихся ногах, пятясь от поразившего их ужаса.
Ликующие крики, раздавшиеся было среди андаррцев, быстро заглохли. То, чему они стали свидетелями, не вызывало восторга. Множество солдат рухнули там, где только что стояли, а вокруг их тел рассыпались бесчисленные черные пластинки – то, что осталось от доспехов. Кровь, вытекающая изо ртов и ноздрей, собиралась багровыми лужами под их головами. Давьяну не требовалось подходить ближе, чтобы понять: все мертвы.
Вирр, не отрывая глаз от страшного зрелища, провел рукой по волосам.
– Надо поговорить с Седэном. Может, с этими слепцами покончено, но с тем же успехом в городе могут найтись и другие, – наконец выговорил он.
Давьян кивнул; Седэн уже шагал к горожанам: черный силуэт на фоне пожара. Строй андаррцев боязливо раздался перед ним, а несколько солдат, с которыми заговорил Седэн, указали в сторону Вирра.
Седэн, увидев двух парней, устало улыбнулся.
– Сказать не могу, как рад вам обоим. Особенно тебе, Давьян, – уже подходя, с неподдельной теплотой добавил он. Потом оглянулся, оценил разрушения и заговорил уже сдержаннее. – Что с Элриком, Дезией, Терисом? И… с принцессой, – чуть смутившись, закончил он.
– Все живы, и в основном благодаря тебе, Седэн, – ответил ему Вирр. – Когда ты появился, мы были на шаг от поражения.
Давьян согласился с другом молчаливым кивком. Он все еще хотел бы услышать ответы Седэна, но и Вирр был прав.
Седэну заметно полегчало.
– Жаль, что не смог попасть сюда раньше… И что не смогу остаться. – Он тряхнул головой. – Если то, что мне сказали, правда, это только начало. Первый удар. Девэд собирает силы, вам нужно готовиться. Всем. – Он достал что-то из кармана, угрюмо взглянул. – И мне тоже.
Давьян невольно отступил на шаг, когда мелкая резьба на бронзовом кубике блеснула красным в далеких отблесках пламени. То, что на шкатулке больше не светился знак волка, не слишком успокоило мальчика.
– Постой, Седэн, – торопливо заговорил он. – Я прочел воспоминания Илсета Тенвара и… Этот сосуд опасен. Его послал тебе тот же человек, который приказал убить всех в моей школе; судя по его словам, используя сосуд, ты сыграешь прямо на руку Девэду. Если уже не сыграл.
Седэн взглянул озадаченно, покачал головой.
– Нет. Не знаю, что ты там видел, но он перенес меня именно туда, куда мне нужно было. Я не сумел бы помочь вам, остановить слепцов, если бы не это. – Юноша бессознательно коснулся висевшего на бедре меча. – Может быть, я каким-то образом одурачил того, кого ты видел, заставил послать шкатулку мне. Но одно знаю точно: я так и задумал, чтобы получить ее, и теперь должен отправиться туда, куда она меня перенесет. Я знаю, что мне теперь делать, Давьян. Ты должен мне поверить.
Давьян помрачнел.
– Не в доверии дело, Седэн. Тебе нельзя уходить, не дав нам хоть каких-то доказательств. Прошу тебя, – настаивал мальчик. – Скажи хоть, где ты был, откуда у тебя этот меч. Помоги нам разобраться, что происходит.
Седэн покачал головой.
– Даже если бы я сам вполне понимал – нет времени. – Он кинул опасливый взгляд на одаренных в красных плащах, которые направлялись в их сторону. – Не могу позволить, чтобы меня задержали, ни Совету Тола, ни блюстителям. У меня мало времени, и последствия опоздания могут быть страшными. Для всех нас. – Юноша взглянул в глаза Давьяну. – Прости, Давьян. Так надо.
Мальчик стиснул зубы. Седэн не лгал – но сейчас это ничего не значило. Весь выворачивающий наизнанку ужас битвы, вся боль последних месяцев волной накрыли Давьяна. Не мог он просто отпустить Седэна и надеяться на лучшее. Не мог, потому что знал, чем это грозит.
Давьян сосредоточился. Надо отнять столько сути, чтобы ослабить Седэна, не повредив ему. Задача была сложной, но, после того, что он проделывал в последние часы, мальчик не сомневался в себе. Он не хотел причинять юноше вред, только обездвижить, задержать его, пока тот не объяснится.
Потянувшись к источнику сути, Давьян едва не свалился с ног.
Тайник Седэна оказался не просто велик. Он был… безграничен. Бесконечный океан энергии и света.
Давьян промедлил секунду, гадая, разумно ли поступает. Едва ли он сумел бы вычерпать тайник такой величины.
Потом он снова вспомнил Каладель, вопросы без ответов, месяцы, когда он был бессмысленной пешкой, не понимавшей своей роли в
