– Леди и джентльмены, конечно, я вас всех знаю понаслышке. Сам я не столь известен, поэтому позвольте отрекомендоваться: Линкольн Пауэлл, префект психотического отдела полиции. Префект. Психотического отдела. Старинные термины, гм? Не будем ими себя отягчать. – Он двинулся к Марии Бомон, протягивая руку. – Дорогая мадам Мария, сколь волнующее завершение возымел изысканный вечер, устроенный вами. Я вам всем завидую. Вы войдете в историю.
Среди гостей прокатился довольный шепоток. Нависшая над толпой мрачная настороженность понемногу рассеивалась. Мария рассеянно взяла протянутую руку Пауэлла, на автомате начиная прихорашиваться.
– Мадам… – Он смутил и порадовал ее, с отеческой теплотой запечатлев поцелуй на ее лбу. – Я понимаю, вам нелегко пришлось. Ох уж эти мужланы в форме.
– Милый префект… – Она словно стала маленькой девочкой, льнущей к его руке. – Я так перепугалась.
– Есть ли здесь тихая комната, где все мы могли бы расслабиться и посидеть, дожидаясь завершения тягостной процедуры?
– Да. Кабинет, дорогой префект Пауэлл. – Мария так вошла в роль, что начала пришептывать.
Пауэлл отвел руку за спину и щелкнул пальцами. Появившемуся капитану он сказал:
– Отведите мадам и ее гостей в кабинет. Никаких караульных. Леди и джентльмены хотели бы почувствовать себя свободно.
– Мистер Пауэлл… сэр… – Капитан прокашлялся. – Насчет гостей. Один из них прибыл после того, как было получено извещение о преступлении. Это присяжный поверенный, мистер ¼мэйн.
Пауэлл отыскал в толпе Джо ¼мэйна, присяжного поверенного и эспера-2, и послал телепатическое приветствие.
Джо?
Привет.
Какими судьбами в этом притоне?
По делам. Меня вызвал мой кли (Бен Рейх) ент.
О, эта акула? Интересно. Подожди здесь вместе с Рейхом. Мы проведем рекогносцировку.
Неплохо у вас с Беком это вышло.
Блин. Ты нас раскусил?
Все крайне правдоподобно. Но я-то вас обоих знаю. Добрейший Бек в роли злого полицейского – все как по учебнику.
Бек, с угрюмым видом удалившийся было в угол зала, вмешался: Не выдай нас, Джо.
Ты сдурел? По реакции ¼мэйна казалось, будто его попросили не смешивать с грязью самые священные идеалы Эспер-Гильдии. От него пошла такая волна возмущения, что Бек ухмыльнулся.
Все это случилось в течение секунды, пока Пауэлл снова запечатлевал невинный поцелуй на лбу Марии и вежливо освобождался от ее дрожащих объятий.
– Леди и джентльмены, увидимся снова уже в кабинете.
Толпа гостей, понукаемая капитаном, двинулась туда. Оживленная болтовня возобновилась. Похоже, они начинали принимать происходящее за увлекательную новую забаву. И вдруг среди смеха и отвлеченного гомона Пауэлл ощутил железные прутья жесткого телепатического блока. Он узнал их и позволил себе выказать изумление.
Гас! Гас Тэйт!
О, привет, Пауэлл.
Ты тут? Притаился и вынюхиваешь?
Гас? – встрепенулся Бек. – Где? Я его не замечал.
От кого ты, блин, прячешься?
Хаотический отклик: гнев, смущение, стыд, страх потерять репутацию, самоуничижение, стыд…
Гас, расслабься. Тебя зациклило. Еще один маленький скандал твоей репутации ничуть не повредит. Наоборот, человеческих черт прибавит. Оставайся здесь, поможешь нам. Хорошо, когда можно положиться на другого первоклассного. Чует мое сердце, с этим ААА мы как следует намучаемся.
Когда зал почти опустел, Пауэлл окинул взглядом троих оставшихся. Джо ¼мэйн был крупный, плотный, грузный, с сияющей лысиной и дружелюбным лицом грубоватых черт. Малыш Тэйт, как всегда, дергался и нервничал… нет, даже сильней обычного.
А еще тут был знаменитый Бен Рейх. Пауэлл впервые встречался с ним. Высокий, широкоплечий, целеустремленный, он источал колоссальное обаяние и властность. В его мощи было дружелюбие, траченное, однако, привычкой подавлять. Ясные глаза Рейха смотрели проницательно, но рот казался слишком чувственным и странно напоминал шрам. Человек магнетического обаяния, но глубоко внутри ощущается гнильца.
Пауэлл улыбнулся Рейху. Рейх ответил такой же улыбкой. Они, не сговариваясь, пожали друг другу руки.
– Вы всех обезоруживаете таким образом, Рейх?
– Секрет моего успеха, – усмехнулся Рейх. Он понял Пауэлла с полуслова. Общение спорилось.
– Ну, не позвольте другим гостям понять, что вы меня очаровали. Заподозрят подставу.
– Полноте. Вы, Пауэлл, ими вертите, как хотите. Они себя почувствуют так, словно каждый в сговоре с вами.
Оба снова улыбнулись друг другу. Между ними возникло неожиданное притяжение. Опасное. Пауэлл попытался от него избавиться, развернувшись к ¼мэйну:
– Что дальше, Джо?
Насчет прощупывания, Линк…
– Объясняйтесь так, чтобы и Рейх мог понять, – приказал Пауэлл. – Мы ни от кого не таимся.
– Рейх попросил меня представлять здесь его интересы. Никаких телепатем, Линк. Всё на объективном уровне. Я здесь просто как наблюдатель. Я намерен присутствовать на всех следственных мероприятиях.
– Джо, вы не можете отказаться от прощупывания. У вас нет на это законных оснований. Мы вправе вытащить все, что сможем…
– Только с согласия прощупываемого субъекта. Я здесь затем, чтобы сообщить вам, получите ли вы такое согласие.
Пауэлл посмотрел на Рейха:
– Что произошло?
– Вы разве не знаете?
– Я предпочел бы услышать вашу версию.
Джо ¼мэйн бросил:
– Почему именно версию Рейха?
– Мне интересно, отчего это он так озаботился происходящим, что вызвал адвоката. Он замешан в случившемся?
– Я много в чем замешан, – усмехнулся Рейх. – Нельзя управлять «Монархом», не накопив при этом секретов, подлежащих защите.
– Но убийство не входит в число этих тайн?
Так-так, полегче, Линк!
Перестань мне палки в колеса ставить, Джо. Я просто немного прощупываю этого парня, потому что он мне понравился.
Не буду против, если проявишь свою приязнь к нему в какое-нибудь иное время, а мое не занимай.
– Джо не хочет, чтоб я проникался к вам симпатией, – улыбнулся Рейху Пауэлл. – Жаль, что вы послали за адвокатом. Это настраивает меня на подозрительный лад.
– Профессиональная болезнь? – рассмеялся Рейх.
– Нет. – Внезапно инициативу перехватил Бесчестный Эйб и продолжил как ни в чем не бывало: – Не поверите, но профессиональная болезнь многих сыщиков – однобокость. Праворукость или леворукость. Многие страдают от непредсказуемых переключений однобокости. Так, я от рождения левша и был им до тех пор, пока в деле Парсонс…
Пауэлл усилием воли подавил приступ вранья, отошел на пару шагов от заинтересовавшихся слушателей и глубоко вздохнул. Когда вернулся, Бесчестного Эйба уже и след простыл.
– Я вам как-нибудь в другой раз расскажу, – проговорил он. – Теперь лучше вы мне расскажите, что случилось, когда Мария и гости заметили капающую вам на рукав кровь.
Рейх покосился на кровавые пятна у себя на манжете.
– Она закричала, что в доме убийство, и мы все рванули вверх по лестнице в орхидейный номер.
– А как вы нашли дорогу в темноте?
– Было светло. Мария крикнула, чтобы зажгли свет.
– То есть при свете у вас не возникло трудностей с поиском номера?
Рейх мрачно усмехнулся.
– Я не искал его. Его местонахождение было секретным. Марии пришлось показать нам дорогу.
– Там была охрана? Их вырубили или что-то в этом роде?
– Да. Они были на вид словно мертвые.
– Будто окаменели, да? Не могли и пальцем пошевелить?
– Почем я знаю?
– А и правда, почем вам знать? – пытливо взглянул Пауэлл на Рейха. – А что с д’Куртнэ?
– Он тоже был на вид как мертвый. Блин, да он
