Утром пятницы Фред Дил, эспер-3, проснулся, встал, принял ванну, позавтракал и отправился на свою обычную работу. Он служил начальником охраны нижнего этажа Марсианского банка на Мэйден-Лэйн. Покупая новый проездной на пневматичку, он поболтал с дежурной справочного киоска, эсперкой-3, которая передала Фреду приметы Барбары д’Куртнэ. Фред принял телепатический образ и запомнил его. В уме Фреда картинку обрамляли символы кредита.
Утром пятницы Снима Аша разбудила его квартиросдатчица, Чука Фруд, и с воплем потребовала арендную плату.
– Бога ради, Чука, – промямлил Сним. – Ты разве мало заколачиваешь с той желтоволосой психопаткой, какую намедни подцепила? И с привидениями в подвале на золотую жилу наткнулась, блин. Чего тебе еще?
Чука Фруд обратила внимание Снима, что: а) желтоволосая девушка не психопатка, а настоящий талантливый медиум, б) она (Чука) не занимается рэкетом, а предсказывает судьбу, без обмана, в) если он (Сним) не выплатит шестинедельный долг за квартиру и харчи, она (Чука) без труда предскажет его собственное будущее. Снима выставят на улицу.
Сним встал и, поскольку был одет, тут же спустился в город перехватить несколько кредитов. Было еще рано отправляться в казино Киззарда и пытаться что-нибудь выклянчить у более состоятельных посетителей. Сним попытался проехать «зайцем» в центр на пневматичке, но щупач-контролер засек его и выставил из вагона. Путь до ломбарда Джерри Черча был неблизкий, но у Снима там лежало карманное пианино, золотое с перламутровыми клавишами, и Сним надеялся раскрутить Черча еще на соверен в счет залога.
Черч отсутствовал, а от клерка Сним ничего не добился. Они немного поболтали. Сним поведал клерку жалобную историю о том, как чертова квартиросдатчица ежедневно на хиромантской афере с призраками деньгу зашибает, а над ним хоть бы сжалилась. Клерк не раскошелился даже на чашку кофе. Сним ушел.
Когда Джерри Черч, весь день мотавшийся по городу в отчаянных поисках Барбары д’Куртнэ, заглянул в ломбард передохнуть, ему доложили о приходе Снима и разговоре. То, чего клерк не рассказал сам, Черч прощупал. Чуть не свалился в обморок, но добрел до телефона и позвонил Рейху. Рейха найти не смогли. Черч глубоко вздохнул и набрал Кено Киззарда.
Между тем Сним был близок к отчаянию. Оно-то и навело его на шальную мысль испытать удачу у касс какого-нибудь банка. Сним поплелся по центру к Мэйден-Лэйн и стал разглядывать банки этой приятной эспланады вокруг Бомб-Инлет. Человек недалекий, Сним допустил ошибку, избрав полем решающего сражения Марсианский банк. Банк выглядел неказисто и провинциально. Сним не догадывался, что лишь богатые и эффективные учреждения могут себе позволить неказистый вид.
Сним вошел в банк, пересек толпу на нижнем этаже, направляясь к ряду конторок напротив касс, и позаимствовал оттуда пачку бланков и ручку. Когда Сним покидал банк, Фред Дил разок глянул на него и небрежно показал своим подручным:
– Видели поганца? – Сним испарился через парадный вход. – Собирается трюк с пересчетом провернуть.
– Задержать его, Фред?
– А какой смысл? Он кого-нибудь еще попытается околпачить. Пока не лезьте. Как деньги стырит, так и возьмем с поличным. Пускай посидит немного. В Кингстоне мест полно.
Сним, не подозревая об этом, слонялся рядом с банком и внимательно наблюдал за тем, что происходило у касс. Какой-то представительный господин снимал деньги в кассе Z. Кассир передавал ему толстые пачки бумажных банкнот. Вот и рыбка на крючок идет. Сним поспешно скинул куртку, закатал рукава и заткнул ручку за ухо.
Когда рыбка выплыла из банка, пересчитывая деньги, Сним пристроился за ней, подскочил к представительному мужчине и постучал его по плечу.
– Извините, сэр, – начал он бойко, – я из кассы Z. Боюсь, наш работник допустил ошибку и обсчитал вас. Не согласитесь ли вернуться для пересчета? – Сним, помахивая пачкой бланков, грациозно вымел из-под плавника рыбки деньги и повернулся ко входу в банк.
– Пожалуйста, сюда, сэр, – приветливо пригласил он. – Вам еще сотня кредитов полагается.
Удивленный клиент последовал за ним. Сним порскнул через зал, смешался с толпой и направился к боковому выходу. Он рассчитывал смыться, пока рыбка еще на крючке. В этот момент, однако, грубая лапища сгребла Снима за ворот, крутанула, и он оказался лицом к лицу с банковским охранником. В голове Снима пронеслись хаотически спутанные мысли: драка, бегство, взятка, мольбы, Кингстонский госпиталь, Чука-сука и ее желтоволосая девушка, говорящая с духами, карманное пианино и его прежний владелец. Потом он скис и расплакался.
Щупач-охранник отшвырнул его к другому секьюрити в форме и крикнул:
– Задержите его, ребята. Ну, я теперь богач!
– А что, Фред, за этого поганца награда положена?
– Не за него. За то, что у него в башке. Пойду звонить в Гильдию.
Почти одновременно, под вечер пятницы, Бен Рейх и Линкольн Пауэлл получили одинаковые сообщения: девушку, отвечающую описанию Барбары д’Куртнэ, можно найти у предсказательницы Чуки Фруд по адресу Бастион-Уэст-Сайд, 99.
9
Бастион-Уэст-Сайд, последний оплот времен Осады Нью-Йорка, поначалу задумывался как военный мемориал. Десять истерзанных войной акров следовало поддерживать в неизменном виде – горьким напоминанием о безумстве, породившем последнюю войну. Однако последняя война, как обычно, оказалась предпоследней, а полуразваленные здания и выжженные переулки Бастион-Уэст-Сайда понемногу освоили сквоттеры.
Дом номер 99 представлял собой выпотрошенную керамическую фабрику. В ходе войны череда взрывов расплавила и расплескала тысячи предметов из синтетической керамики дикарски красочным радужным подобием лунного кратера. Размашистые выплески фиолетового, пурпурно-красного, темно-зеленого, ярко-желтого и охряного цветов запечатлелись на каменных стенах. Длинные потоки оранжевого, алого и величественно-пурпурного оттенков обрушились через окна и двери на улицы внизу, раскрасив окружающие развалины словно грубыми мазками исполинской кисти. Впоследствии здесь возник Радужный Дом Чуки Фруд.
Верхние этажи залатали и перекроили в виде многоквартирного крольчатника, такого сложного и запутанного, что лишь сама Чука знала полную схему, да и то порою путалась. Беглец мог перемещаться между клетушками, уходя от погони этаж за этажом, и без труда выскользнуть даже из плотного поискового невода. Необычайная сложность планировки служила Чуке надежным источником ежегодного дохода.
Нижние этажи Чука отвела под знаменитый бордель, где за внушительную сумму нетерпеливым клиентам помогали утолить жажду наслаждений, а для особо капризных изобретали новые виды грехов. Но самое прибыльное предприятие Чуки Фруд размещалось в подвальном этаже.
Снаряды давнишней войны, преобразившие дом в радужный кратер, смешали керамику, металлы, стекла и пластмассы старинного завода, а переплавленный конгломерат их стек до самого нижнего этажа, постепенно затвердев блистающим покрытием кристаллической текстуры и фосфоресцирующих
